Она открыла входную дверь. Задребезжал дешевый звонок. На нее зарычала собака, но напасть не попыталась.
Рошель Гибсон и Оскар Финли ушли. Уолли сидел за столом, вырезая некрологи из старых газет и ужиная пакетом чипсов и диетической содовой. Он быстро встал, вытер руки о штаны и широко улыбнулся.
— Вы, должно быть, Хелен, — сказал он.
— Да, это я. — Она едва не поморщилась, когда он протянул ей руку, чтобы поздороваться.
— А я Уолли Фигг, — представился он и начал ее разглядывать. Неплохо: короткие каштановые волосы, светло-карие глаза за большими очками в дизайнерской оправе, рост пять футов восемь дюймов, стройная, стильная. Уолли ее одобрил. Потом повернулся и помахал рукой в направлении заваленного бумагами стола. За ним, прямо у стены, стоял старый кожаный диван, а на диване спал Дэвид Зинк, вновь пребывавший в коматозном состоянии и потерянный для мира. На его правой брючине красовалась дыра — небольшое ранение после аварии и борьбы с ее последствиями, но в остальном он выглядел вполне прилично.
Хелен сделала пару шагов вперед и осмотрела его.
— Вы уверены, что он жив? — спросила она.
— О да, вполне уверен. Он ввязался в драку на месте катастрофы и порвал штаны.
— В драку?
— Ага. Парень по фамилии Голстон, слизняк с другой стороны улицы, пытался увести у нас клиентов после крупной аварии, а Дэвид прогнал его куском металла. При этом он каким-то образом умудрился порвать штаны.
Хелен, которая и так много пережила за один день, покачала головой.
— Хотите что-нибудь выпить? Кофе, вода, шотландское виски?
— Я не употребляю алкоголь, — отрезала она.
Уолли посмотрел на нее, потом на Дэвида, потом снова на нее. «Должно быть, это весьма странный брак», — подумал он.
— Я тоже, — гордо заявил он. — Вот свежий кофе. Я заварил кофейник для Дэвида, и он выпил две чашки, прежде чем задремал.
— За кофе спасибо, — сказала она.
Они устроились с кофе за столом и тихо заговорили.
— Я знаю только то, — начал Уолли, — что сегодня с утра в лифте в нем что-то щелкнуло. Он сломался, вышел из здания и оказался в баре, где почти целый день выпивал.
— Так я и думала. Но как он попал сюда?
— Этого я пока не выяснил, но должен сказать вам, Хелен, что, по его словам, в свою фирму он не вернется. Сказал, что хочет остаться и работать здесь.
Она с трудом сдерживалась, оглядывая большое, открытое, захламленное помещение. Трудно было вообразить место менее процветающее.
— Это ваша собака? — поинтересовалась Хелен.
— Это Эй-Си, собака фирмы. Он здесь живет.
— Сколько юристов у вас в фирме?
— Только два. Это «фирма-бутик». Я младший партнер. Оскар Финли — старший.
— И чем же здесь будет заниматься Дэвид?
— Мы специализируемся на делах о несчастных случаях и причинении смерти.
— Как все эти парни, которые рекламируют свои услуги по телевизору?
— Мы не даем рекламу на ТВ, — самодовольно заметил Уолли. Если бы она только знала. Он все время писал сценарии. Он сражался с Оскаром, требуя выделить на это деньги. Он с завистью смотрел, как другие юристы по несчастным случаям заполоняли эфир рекламными роликами, которые, по его мнению, почти всегда были плохо сделаны. И больше всего он горевал обо всех потерянных гонорарах и делах, которые урывали менее талантливые адвокаты, готовые рискнуть и выделить деньги из бюджета на телерекламу.
Дэвид издал булькающий звук, за которым последовал носовой храп, и хотя он издавал звуки, признаков, свидетельствующих о том, что он более или менее в сознании, не наблюдалось.
— Думаете, он вспомнит хоть что-то из этого утром? — спросила Хелен, хмуро взирая на супруга.
— Трудно сказать, — ответил Уолли. Его роман с алкоголем был долгим и отвратительным, и он провел не одно туманное утро, пытаясь вспомнить, что произошло накануне. Уолли отхлебнул кофе. — Послушайте, меня это не касается, но он часто это делает? Он говорит, что хочет работать здесь, и, что ж, нам нужно знать, есть ли у него проблема с бутылкой.
— Он не так часто выпивает. И никогда особенно не увлекался выпивкой. Иногда может пропустить стаканчик-другой на вечеринке, но он слишком много работает, чтобы злоупотреблять алкоголем. А поскольку я вообще к нему не прикасаюсь, дома мы его не держим.
— Мне просто любопытно. У меня были с этим проблемы.
— Жаль.
— Нет, все в порядке. Я не пью уже шестьдесят дней.
Хелен это не столько впечатлило, сколько обеспокоило. Уолли до сих пор сражался с бутылкой, и победа явно была еще далеко. Вдруг ее утомил разговор и вся эта обстановка.
— Полагаю, надо забрать его домой.
— Конечно. Или он может остаться здесь с собакой.
— Именно этого он и заслуживает. Хорошо бы он проснулся здесь на диване, в одежде, со страшной головной болью, расстройством желудка, пересохшим языком и не понял, где находится. Это пошло бы ему на пользу, вам не кажется?
— Да, только мне не хотелось бы снова за ним убирать.
— Он уже…
— Дважды. Один раз — на крыльце, второй — в туалете.
— Простите.
— Все в порядке. Но ему нужно домой.
— Я знаю. Давайте поднимем его.
Проснувшись, Дэвид мило поговорил с женой, как будто ничего не случилось. Он без посторонней помощи вышел из офиса, спустился по лестнице и добрался до машины. Он долго прощался с Уолли и сердечно благодарил его, а потом даже предложил сесть за руль. Хелен не позволила ему. Они съехали с Престон и направились на север.
Пять минут они молчали. Потом Хелен небрежно начала:
— Послушай, думаю, мне в общих чертах известно об этапах твоего путешествия, но я хотела бы выяснить кое-какие подробности. Что это был за бар?
— «У Абнера». Он в паре кварталов от нашего офиса. — Дэвид сполз по сиденью вниз и поднял воротник пальто, так что он касался его ушей.
— Ты бывал там раньше?
— Нет, хотя это отличное место. Я тебя туда как-нибудь свожу.
— Разумеется. Почему бы не сделать это завтра? И в котором часу ты появился в «У Абнера»?
— Между семью тридцатью и восемью утра. Я улизнул из офиса, обежал пару кварталов и нашел этот бар.
— И начал пить?
— О да!
— Помнишь, что именно ты употреблял?
— Давай посмотрим. — Он сделал паузу, задумавшись. — На завтрак я проглотил четыре особых «Кровавых Мэри» от Абнера. Они очень хороши. Потом съел тарелку луковых колец и выпил несколько пинт пива. Появилась мисс Спенс, и я попробовал два ее «Перл-Харбора», но повторить это мне не хочется.
