Не бог весть какой вид, но Дэвиду он нравился, ибо олицетворял волнующие перемены в его жизни, новые задачи. И еще означал свободу.
Уолли забегал каждые десять минут, чтобы узнать, как дела. И стало очевидно: он что-то затевал. Наконец, через час Уолли сказал:
— Послушай, Дэвид, в одиннадцать я должен быть в суде. В суде по разводам. Едва ли ты когда-нибудь там бывал, поэтому не хочешь ли отправиться со мной? Я познакомлю тебя с судьей.
Уборка уже надоела Дэвиду, и он согласился.
— Пойдем.
Когда они выходили через заднюю дверь, Уолли спросил:
— Это твой внедорожник «ауди»?
— Мой.
— Не возражаешь, если тебе придется порулить? А я буду развлекать тебя разговорами.
— Нет, конечно.
Когда они выезжали на Престон, Уолли признался:
— Знаешь, Дэвид, год назад меня застали за вождением в нетрезвом виде и временно лишили прав. Ну вот, я это сказал. Я верю в честность.
— Ладно. Ты уж точно видел меня в пьяном виде.
— Однозначно. Но твоя симпатичная жена сказала мне, ты не особенно часто выпиваешь. А вот у меня длинный послужной список. Я сохраняю трезвость уже шестьдесят один день. Каждый день — это испытание. Я хожу на встречи «Анонимных алкоголиков» и пару раз лежал в центре реабилитации. Что еще ты хочешь узнать?
— Заметь, не я начал этот разговор.
— Оскар каждый вечер выпивает что-нибудь крепкое. Поверь мне, с его-то женой без этого не обойтись. Но у него все под контролем. Есть такие люди, знаешь ли. Они могут остановиться на двух-трех стаканах. Они могут пропустить пару дней, даже недель, без проблем. А другие не могут остановиться, пока не вырубятся, примерно как ты вчера.
— Спасибо, Уолли. Куда мы, кстати, направляемся?
— В Центр имени Дейли,
[13]
в деловую часть города, дом пятьдесят по улице Вест-Вашингтон. А я пока нормально справляюсь. Я бросал уже четыре или пять раз, знаешь?
— Откуда мне это знать?
— Как бы там ни было, пора завязывать с выпивкой.
— А что не так с женой Оскара?
Уолли присвистнул и на мгновение выглянул из окна.
— Суровая женщина, старик. Одна из тех, кто вырос в хорошем районе. Ее отец ходил на работу в костюме с галстуком, а не в форме, поэтому в ней воспитали убеждение, что она лучше многих. Воплощение снобизма. Она совершила свою главную ошибку, когда вышла замуж за Оскара, решив, будто он юрист, верно? Юристы зарабатывают много денег, верно? Не совсем. Оскар никогда не зарабатывал столько, чтобы это удовлетворяло, и она бесконечно долбит его, требуя больших денег. Ненавижу эту женщину. Тебе не удастся с ней познакомиться, потому что она отказывается переступать порог офиса, что вполне меня устраивает.
— Почему бы им не развестись?
— Я твержу об этом уже много лет. Боже мой, да у меня никогда не было проблем с разводом. Я четыре раза через это проходил.
— Четыре раза?
— Да, и каждый раз это того стоило. Знаешь, как говорят: развод так дорог, потому что он того стоит. — Уолли усмехнулся над этой избитой шуткой.
— А сейчас ты женат? — осторожно поинтересовался Дэвид.
— Нет, я снова в поиске, — так самодовольно ответил Уолли, будто теперь любая могла попасться в его капкан. Дэвид не представлял менее привлекательного мужчину, который знакомится с дамами в баре и на вечеринках. Так, меньше чем за пятнадцать минут, он узнал, что Уолли — выздоравливающий алкоголик с четырьмя бывшими женами, несколькими «визитами» в реабилитационный центр и по крайней мере одним лишением прав за вождение в нетрезвом виде. Дэвид не имел желания задавать еще какие-то вопросы.
За завтраком с Хелен он немного порылся в Интернете и узнал, что: 1) десять лет назад «Финли энд Фигг» выплачивали компенсацию по иску о сексуальном домогательстве их бывшей секретарше; 2) однажды коллегия адвокатов штата сделала Оскару выговор за выставление слишком большого счета клиенту за дело о разводе; 3) до этого коллегия адвокатов штата делала выговоры Уолли за «возмутительную вербовку» клиентов, пострадавших в автомобильных авариях, включая отвратительный случай с участием Уолли, когда тот в докторском халате ворвался в палату израненного тинейджера, который умер час спустя; 4) по крайней мере четверо бывших клиентов подавали на фирму в суд за некомпетентность, хотя было непонятно, получили ли они какую-то компенсацию; и 5) фирму язвительно упомянул в статье о профессиональной адвокатской этике некий профессор, которому до смерти надоела реклама юристов. И все это только за завтраком.
Хелен встревожилась, но Дэвид, избрав жесткую и циничную тактику, заявил, что такое неоднозначное поведение и близко не стояло с беспощадным правом, практикуемым добрыми парнями «Рогана Ротберга». Достаточно было вспомнить дело о Стрик-ривер, чтобы выиграть спор. Эту реку в Висконсине постоянно загрязняла одна печально известная химическая компания, интересы которой представляла фирма «Роган Ротберг». После нескольких десятилетий судов и мастерских юридических перепалок выбросы продолжились.
Уолли копался у себя в портфеле.
Вдали появились очертания делового квартала, и Дэвид посмотрел на высокие величественные здания, расположившиеся на главных улицах Чикаго. Траст-тауэр стояла в центре.
— Я мог бы сейчас сидеть там, — тихо проговорил он, как бы обращаясь к себе. Уолли поднял глаза, увидел строения на горизонте и понял, о чем думает Дэвид.
— В каком именно? — спросил Уолли.
— В Траст-тауэр.
— А я как-то летом сидел в Сирс-тауэр клерком, после второго курса юрфака. В «Мартин энд Уилер». И думал, что этого и хочу.
— И что случилось?
— Провалил экзамен на адвоката.
Дэвид добавил это к растущему списку недостатков.
— Ты ведь не будешь скучать, правда? — спросил Уолли.
— Нет, меня прошибает пот от одного взгляда на это здание. Даже приближаться к нему не хочу.
— Поворачивай налево на Вашингтон. Мы почти на месте.
В центре Ричарда Дейли они миновали рамки-металлоискатели и поднялись на лифте на шестнадцатый этаж. Здесь толпились юристы, тяжущиеся стороны, клерки и копы, они либо суетились, либо собирались небольшими группками и вели серьезные разговоры. Правосудие объединяло всех присутствующих, но казалось, они боятся его.
Не зная, куда направляется и что будет делать, Дэвид держался поближе к Уолли, который чувствовал себя как дома. Дэвид нес в руках портфель, где лежал только большой блокнот для юридических записей. Они проходили мимо залов заседаний.
— Ты что, правда, никогда не был в зале суда? — спросил Уолли, когда они быстро шагали вперед, щелкая каблуками по потертой мраморной плитке.
