Квартира, скудно меблированная, отличалась опрятностью и чистотой. Единственным намеком на декор была большая фотография Аунг Сан Су Чжи, лауреата Нобелевской премии 1991 года и самой известной диссидентки в Бирме. На плите в кухне что-то готовилось, судя по пикантному запаху, похожее на лук. В машине Зинки поклялись не оставаться на ужин, даже если их пригласят. Двух сестер Туйи не было ни видно, ни слышно.
В крошечных чашечках был подан желтоватый чай, и, сделав пару глотков, Сои спросил:
— Почему вы хотите говорить с нами?
Дэвид сделал первый глоток, надеясь, что он же станет последним.
— Потому что ваш сын отравлен свинцом, и если свинец содержится в игрушке или где-то в квартире, тогда вы можете, и я подчеркиваю слово «можете», подать иск против производителя опасного продукта. Я хотел бы расследовать этот вопрос, но пока ничего не обещаю.
— Вы хотите сказать, мы могли бы получить деньги?
— Вероятно. Такова цель разбирательства, но сначала нам нужно копнуть чуть глубже.
— Сколько денег?
Ну разумеется, Уолли пообещал бы им что угодно. Дэвид уже слышал, как он обещал, почти гарантировал, миллион и даже больше нескольким своим клиентам по крейоксу.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Дэвид. — Пока еще слишком рано. Я должен провести расследование, посмотреть, получится ли у нас построить дело, а дальше мы будем двигаться поэтапно.
Хелен наблюдала за мужем с восхищением. Он великолепно держался, хотя ничего не знал о подобных делах и не имел в них опыта. В «Рогане Ротберге» он даже искового заявления в глаза не видел.
— Ладно, — сказал Сои. — Что потом?
— Два момента, — пояснил Дэвид. — Во-первых, я хотел бы взглянуть на вещи вашего сына — игрушки, книги, кровать — все, где может содержаться свинец. Во-вторых, нужно, чтобы вы подписали кое-какие бумаги, которые позволят мне начать собирать его медицинскую документацию.
Сои кивнул Луин, та достала из маленькой коробочки пластиковый пакет на замочке, открыла его, и на маленьком кофейном столике выстроились в ряд пять пар фальшивых зубов с клыками: голубые, черные, зеленые и красные. Зоу добавила розовые, которые показывала им днем, и теперь перед ними предстал полный набор.
— Они называются «страшные клыки», — сказал Сои.
Дэвид уставился на ряд «страшных клыков» и впервые ощутил волнение в преддверии возможного крупного иска. Он взял зеленые, сделанные из прочной, но мягкой пластмассы и достаточно гибкие, чтобы легко открывать и закрывать рот. Дэвид тут же представил, как надоедливый маленький мальчик, держа их во рту, рычал и пугал сестер.
— Ваш сын с ними играл? — спросил Дэвид. Луин печально кивнула.
Сои сказал:
— Он их любил. Держал во рту. Пытался как-то вечером есть в них ужин.
— Кто их купил? — поинтересовался Дэвид.
— Я, — ответил Сои. — Я купил пару игрушек на Хеллоуин. Не особо дорогих.
— Где вы их купили? — спросил Дэвид, затаив дыхание. Он надеялся услышать ответ «Уолл-март», «Кеймарт», «Таргет», «Сирс», «Маршалл Филдс» — какую-нибудь крупную сеть с большими карманами.
— На рынке, — ответил Сои.
— На каком рынке?
— Большой развал. Около Логан-сквер.
— Наверное, «Майти-молл», — предположила Хелен.
Волнение Дэвида несколько улеглось. В «Майти-молл» металлические здания, пещеры, соединялись с лабиринтом из ларьков и киосков, где было все, что представляло интерес с юридической точки зрения, и множество вещей с черного рынка. Дешевая одежда, хозяйственные товары, старые альбомы, спортинвентарь, пиратские компакт-диски, старые книги, поддельные украшения, игрушки и все для разнообразных игр — миллион вещей. Ведение учета и выдача чека там были не в чести.
— Они были в упаковке? — спросил Дэвид. На упаковке значилось бы название фирмы-производителя и, возможно, импортера.
— Да, но ее нет, — ответил Сои. — Ее сразу выбросили.
— Нет упаковки, — добавила Луин.
В квартире было две спальни, в одной спали родители, в другой — дети. Дэвид последовал за Сои, а женщины остались в гостиной. Туйя спал на маленьком матрасе на полу рядом с сестрами. У детей был маленький дешевый книжный шкаф с раскрасками и книгами в мягких обложках. Рядом с ним стоял пластиковый контейнер, набитый игрушками мальчика.
— Это его, — сказал Сои, указывая на контейнер.
— Можно взглянуть? — спросил Дэвид.
— Пожалуйста.
Дэвид опустился на колени и начал рассматривать содержимое коробки: персонажи мультфильмов, гоночные машинки, самолеты, пистолет и наручники — стандартный набор недорогих игрушек для пятилетнего мальчика. Вскоре он встал.
— Я посмотрю их позже. Пока проследите, чтобы все осталось на своих местах.
Когда они вернулись в гостиную, «страшные клыки» снова сунули в пакет. Дэвид объяснил, что отправит их эксперту по отравлению свинцом и тот проведет анализ. Если зубы действительно содержат недопустимое количество свинца, то они встретятся снова и обсудят иск. Дэвид предупредил, что, возможно, будет трудно найти производителя игрушек, и просил их не возлагать слишком большие надежды на то, что в один прекрасный день на них свалятся деньги. Все трое — Зоу, Луин и Сои, похоже, были озадачены и встревожены, прощаясь с Зинками, не меньше, чем при встрече с ними. Сои собирался в больницу, чтобы переночевать там с Туйей.
На следующее утро Дэвид отправил срочную посылку с набором «страшных клыков» в лабораторию в Акроне. Ее директор, доктор Бифф Сандрони, был ведущим экспертом по отравлению детей свинцом. Он также отправил чек на 2500 долларов, но не от «Финли энд Фигг», а со своего личного счета в банке. Дэвиду только предстояло обсудить дело с двумя начальниками, и он не собирался этого делать, пока не узнает больше.
Сандрони позвонил через два дня, подтвердил, что получил посылку и чек, и обещал примерно через неделю добраться до исследования клыков. Он очень ими заинтересовался, поскольку никогда еще не видел игрушку, сделанную специально для того, чтобы помещать ее в рот. Хотя практически каждая игрушка, проверенная им, побывала во рту ребенка. Вероятнее всего, игрушка была сделана в Китае, Мексике или Индии, но без упаковки шансы обнаружить импортера и производителя почти сводились к нулю.
Сандрони любил поговорить и пустился в повествование о своих наиболее значительных делах. Он все время давал показания, «любил суд» и брал на себя полную ответственность за вердикты на несколько миллионов долларов. Он называл Дэвида по имени и настаивал, чтобы так же обращались и к нему — Бифф. Слушая его болтовню, Дэвид не мог вспомнить, когда говорил с кем-либо еще по имени Бифф. Его хвастовство обеспокоило бы Дэвида, если бы он не провел маленькое расследование в поисках эксперта по отравлению свинцом. Доктор Сандрони был воином с безупречным послужным списком.
