Книга Противники, страница 59. Автор книги Джон Гришэм

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Противники»

Cтраница 59

— Разумеется, нет, Уолли. Я звоню, чтобы сообщить вам: «Веррик» открыта к диалогу по заключению мирового соглашения. Имейте в виду, что пока это не фактические переговоры, но они уже готовы разговаривать. Обычно так и происходит. Они приоткрывают дверь, мы просовываем внутрь ногу. Они танцуют чечетку, мы танцуем чечетку. И не успеем мы оглянуться, как зайдет речь о деньгах. О больших деньгах. Вы следите за ходом моих мыслей, Уолли?

— О да.

— Я так и думал. Послушайте, Уолли, нам предстоит пройти еще долгий путь, пока ваши дела окажутся в том положении, чтобы по ним можно было получить компенсацию. Приступим к работе. Я организую обследование у докторов — это самая важная часть. Вам необходимо еще активнее искать новые дела. Вероятно, по смертельным случаям компенсация будет выплачиваться в первую очередь. Сколько их у вас сейчас?

— Восемь.

— Это все? Я думал, больше.

— Их восемь, Джерри. И одно уже включили в список к ускоренному слушанию? По Клопеку.

— Точно, точно. Под предводительством этой горячей цыпочки со стороны защиты. Откровенно говоря, я готов сидеть в суде весь день, разглядывая ее ноги.

— Пусть даже и так.

— Пусть даже и так, но нам стоит приступить к активным действиям. Я позвоню сегодня днем, чтобы обсудить план игры. У нас много работы, Уолли, но мы в игре.

Уолли вернулся в зал суда и опять начал ждать. Он повторял: «Мы в игре. Мы в игре». Все завертелось. Веселье осталось позади. Он слышал это всю жизнь, но что это значило в контексте масштабного судебного разбирательства? Действительно ли «Веррик» так быстро замахала белым флагом и решила сдаться, как только понесла серьезные убытки? Уолли полагал, что да.

Он оглядел изможденных, побитых жизнью юристов вокруг себя. Заурядные личности, которые, как и он сам, тратили время на то, чтобы выколотить скудные гонорары из работяг, не имевших лишних денег. «Бедные вы ублюдки», — подумал он.

Ему не терпелось рассказать обо всем Диане, но сначала нужно было поговорить с Оскаром. Только не в «Финли энд Фигг», где ни один разговор не удавалось сохранить в тайне.


Они встретились за обедом два часа спустя в кафе, специализировавшемся на спагетти, неподалеку от офиса. У Оскара выдалось трудное утро: он пытался примирить шесть взрослых детей, которые ссорились из-за наследства умершей матери, не представлявшего, по сути, никакой ценности. Ему хотелось выпить, и он заказал бутылку недорогого вина. Уолли после 241 дня трезвости легко ограничился водой. За салатами «Капрезе» Уолли быстро поведал партнеру о разговоре с Джерри Алисандросом, завершив рассказ эффектной фразой:

— Момент настал, Оскар. Это все-таки произойдет.

Настроение Оскара менялось, по мере того как он слушал и заливал в себя первый бокал. Он изобразил улыбку, и Уолли почти увидел, как испаряется его скепсис. Оскар достал ручку, оттолкнул салат и начал что-то писать.

— Давай снова все посчитаем, Уолли. Каждое дело со смертельным исходом действительно стоит два миллиона?

Уолли осмотрелся, желая убедиться, что никто не подслушивает их. На горизонте никого не было.

— Я провел массу исследований, ясно? Я просмотрел десятки мировых соглашений по коллективным гражданским искам, связанным с лекарствами. Пока мы слишком многого не знаем, чтобы рассчитать, сколько будет стоить каждое дело. Нужно определить спектр ответственности, причину смерти, разобраться в истории болезни, установить возраст погибшего, доходный потенциал и прочую ерунду. Потом необходимо узнать, сколько «Веррик» готова бросить в общий котел на каждого. Но думаю, не меньше миллиона долларов. У нас восемь дел. Гонорар составляет сорок процентов. Половина достанется Джерри, плюс кругленькая сумма за его участие в комитете, таким образом, чистая прибыль нашей фирмы составит что-то вроде полутора миллионов долларов.

Оскар яростно писал, хотя слышал эти цифры уже сотню раз.

— Это смертельные случаи. За каждый из них должны заплатить больше миллиона, — заявил он, как будто провел уже десятки таких крупных дел.

— А может, и два, — заметил Уолли. — И потом, у нас есть еще случаи с несмертельным исходом, а их на сегодняшний день четыреста семь. Предположим, после обследования у врача останется только половина. Основываясь на примерно таких же делах по коллективным гражданским искам, связанным с лекарствами, я думаю, что сто тысяч долларов — вполне разумная сумма для клиента, сердце которого пострадало незначительно. Это двадцать миллионов, Оскар. Наша доля — что-то в районе трех с половиной миллионов.

Оскар что-то написал, потом остановился и, сделав большой глоток вина, проговорил:

— Так, значит, пора потолковать о том, как мы будем это делить? Ведь к этому все идет?

— Да, разделение прибыли — один из животрепещущих вопросов.

— Ладно, как насчет того, чтобы поделить все пятьдесят на пятьдесят? — Все ссоры по поводу дележа гонораров начинались с предложения о равных долях.

Уолли положил в рот кусок помидора и начал его жевать.

— В «пятьдесят на пятьдесят» меня не устраивает то, что это я обнаружил крейокс, подогнал дела и пока что выполнял девяносто процентов работы. У меня на столе восемь дел со смертельным исходом. У Дэвида наверху еще четыреста. Ты же, если не ошибаюсь, вообще не занимался делами по крейоксу.

— Ты же не требуешь девяносто процентов, или как?

— Разумеется, нет. Я предлагаю поступить так: у нас еще масса работы. Каждое дело должен оценить врач: провести обследование и так далее. Давайте отложим все остальное — и ты, и Дэвид, и я — и приступим к работе. Мы подготовим эти дела, продолжая одновременно искать новые. Как только появятся новости о заключении мирового соглашения, все юристы страны как сумасшедшие возьмутся за крейокс, так что нам следует поторопиться. Как только придут деньги, я предлагаю разделить их следующим образом: шестьдесят, тридцать и десять процентов; думаю, это справедливо.

Оскар уже заказал лазанью от шеф-повара, а Уолли — равиоли с начинкой. Когда официант ушел, Оскар осведомился:

— Твой гонорар будет вдвое больше моего? Раньше такого не случалось, мне это не нравится.

— А что тебе нравится?

— Пятьдесят на пятьдесят.

— А Дэвид? Мы пообещали с ним поделиться, когда он согласился взять на себя несмертельные дела.

— Ладно, пятьдесят — тебе, сорок — мне, десять — Дэвиду. Рошель получит премию, но кусок пирога ей не достанется.

В преддверии получения таких денег было легко оперировать цифрами, а еще легче — договориться. Раньше они шумно ссорились даже из-за пятитысячных гонораров, но не теперь. Предвкушение больших денег смягчило обоих и лишило всякого желания препираться. Уолли потянулся через стол, и Оскар поступил так же. Они быстро пожали друг другу руки и приступили к закускам.

Поев немного, Уолли поинтересовался:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация