Дэвид ущипнул его и крикнул, удалившись на шесть дюймов. На мгновение тяжелое дыхание Уолли замерло, потом он задышал снова. Эй-Си заскулил, так что Дэвид выпустил его на улицу облегчиться, а сам сварил кофе. Он отправил текстовое сообщение Хелен: «Напился в стельку, но жив-здоров. Не знаю, что будет дальше». Позвонив Рошель, Дэвид поделился новостями. Позвонив на мобильный Оскару, он попал на голосовую почту.
Уолли пришел в себя через час и выпил чашку кофе.
— Спасибо, Дэвид, — повторял он. Потом поинтересовался: — Ты звонил Лизе?
— А кто это — Лиза?
— Моя жена. Ты должен ей позвонить, Дэвид. Этот сукин сын Оскар не хочет со мной разговаривать.
Дэвид решил подыграть и проверить, к чему приведет этот разговор.
— Я звонил Лизе.
— Правда? И что она сказала?
— Сказала, что вы, ребята, развелись сто лет назад.
— Очень похоже на нее. — Уолли уставился на свои туфли остекленевшими глазами. Он то ли не хотел, то ли не мог вступать в визуальный контакт.
— Зато она сказала, что до сих пор тебя любит, — пошутил Дэвид.
Уолли заплакал так, как плачут пьяные из-за всего сразу или из-за ничего вообще. Дэвид почувствовал себя паршиво, но потом развеселился еще больше.
— Прости, — пробормотал Уолли, вытирая лицо рукой. — Прости, Дэвид, спасибо тебе. Оскар не разговаривает со мной. Закрылся у меня в квартире, чтобы спрятаться от жены, обчищает мой холодильник, я прихожу домой — а дверь заперта на замок и на цепочку. Мы сильно повздорили, соседи вызвали полицию, я еле ноги унес. Сбежал из своей собственной квартиры, как тебе это нравится?
— Когда это случилось?
— Не знаю. Может быть, час назад. Мне сейчас почему-то не очень удается следить за временем. Спасибо тебе, Дэвид.
— Не стоит благодарности. Послушай, Уолли, нам нужно вместе разработать план. Похоже, в квартиру тебе вход воспрещен. Если хочешь поспать сегодня здесь и протрезветь, я притащу кресло и составлю тебе компанию. Мы с Эй-Си поможем тебе пройти через это.
— Мне нужна помощь, Дэвид. И не только в том, чтобы протрезветь.
— Ладно, но отрезвление — первый важный шаг.
Вдруг Уолли разразился смехом. Он откинул голову и громко захохотал. Уолли трясся, визжал, кашлял, задыхался, вытирал щеки, а когда больше не смог смеяться, сел и захихикал. Так прошло еще несколько минут. Когда страсти улеглись, он посмотрел на Дэвида и снова засмеялся.
— Хочешь чем-то поделиться, Уолли?
Силясь подавить смех, он ответил:
— Я вспомнил, как ты впервые пришел сюда.
— Кое-что и я об этом помню.
— Я никогда не видел более пьяного человека. Ты весь день просидел в баре, точно?
— Да.
— Ты на ногах не стоял, а потом напал на этого тупицу Голстона, который работает напротив, и чуть не избил его.
— Так мне рассказывали.
— Я посмотрел на Оскара, он посмотрел на меня, мы оба сказали: «У этого парня есть потенциал». — Уолли помолчал, погрузившись в воспоминания. — Тебя вырвало два раза. Итак, кто тут пьяный, а кто трезвый?
— У нас ты протрезвеешь, Уолли.
— Ты когда-нибудь задавался вопросом, во что ввязался, Дэвид? У тебя было все: крупная фирма, большая зарплата, жизнь элитного юриста.
— Я ни о чем не жалею, Уолли. — Эти слова были почти правдой.
И вновь воцарилась тишина, пока Уолли поглаживал чашку кофе обеими руками и заглядывал в нее.
— Что со мной будет, Дэвид? Мне сорок шесть лет, я беднее, чем когда бы то ни было, я унижен, я пьяница, который не может удержаться от бутылки, никому не нужный уличный юрист, мечтавший сыграть в высшей лиге.
— Сейчас не время размышлять о будущем, Уолли. Что тебе нужно — так это провести детоксикацию, вывести весь алкоголь из организма, тогда ты сможешь принимать решения.
— Я не хочу стать таким, как Оскар. Он на семнадцать лет старше меня, и через семнадцать лет я не хочу сидеть здесь и заниматься тем же самым дерьмом, которым мы занимаемся каждый день, Дэвид. Спасибо.
— Пожалуйста.
— Ты хочешь сидеть здесь через семнадцать лет?
— На самом деле я об этом не думал. Я просто пытаюсь довести суд до конца.
— Какой суд?
Судя по всему, он не шутил и не притворялся, так что Дэвид не стал заострять на этом внимание.
— Год назад ты прошел лечение в реабилитационном центре, правда, Уолли?
Тот поморщился, пытаясь вспомнить, когда в последний раз оказывался в реабилитационном центре.
— А сегодня какой день?
— Сегодня среда, двадцать шестое октября.
Уолли закивал:
— Да, в октябре прошлого года. Я находился там тридцать дней и отлично провел время.
— Где располагается этот реабилитационный центр?
— О, это «Харбор-хаус», к северу от Уокигана. Мой любимый. Он стоит прямо на озере, там красиво. Наверное, нужно позвонить Патрику.
— А кто такой Патрик?
— Мой наставник, — объяснил Уолли, склонившись над визиткой. «„Харбор-хаус“: там, где начинается новая жизнь. Патрик Хейл, руководитель группы». — Патрику можно звонить в любое время дня и ночи. Это часть его работы.
Дэвид оставил сообщение на голосовой почте Патрика, сказав, что он друг Уолли Фигга и для него очень важно как можно скорее поговорить с ним. Через пару минут мобильный Дэвида завибрировал. Звонил Патрик: он искренне расстроился, услышав плохую новость об Уолли, но тут же предложил помощь.
— Не упускайте его из виду, — попросил Патрик. — Пожалуйста, привезите его сейчас же. Я буду ждать вас в «Харбор-хаусе» через час.
— Поехали, большой мальчик. — Дэвид взял Уолли за руку. Тот встал, обрел равновесие, они вышли из здания и зашагали к внедорожнику Дэвида. К тому времени как они помчались по трассе Ай-94 на север, Уолли опять захрапел.
* * *
Благодаря прибору спутниковой навигации Дэвид нашел «Харбор-хаус» через час после того, как они покинули офис. Это маленькое частное лечебное учреждение затерялось в лесах к северу от Уокигана, штат Иллинойс. Дэвид не смог разбудить Уолли, поэтому оставил его в машине и вошел внутрь: в приемной его ждал Патрик Хейл. Патрик отправил двух санитаров в белых халатах с каталкой забрать Уолли, и через пять минут они завезли его внутрь все еще в бессознательном состоянии. Дэвид последовал за Патриком в маленький кабинет, где их ждали документы.
— Сколько раз он здесь был? — спросил Дэвид. — Похоже, он хорошо знает это место.
— Это конфиденциальная информация. — Его теплая улыбка исчезла, как только он закрыл дверь своего кабинета.
