У Софи весь опыт блефа и обмана сводился к паре деликатных недомолвок на светских обедах, но ей явно ужасно нравился процесс создания убедительной легенды.
— Тогда я знаю! — обрадовалась она. — Мы скажем, что вы богатый американец и мечтаете собрать собственный выдающийся погреб, разумеется, срочно, как все богатые американцы, а я — ваш консультант. К Ребулю мы приехали, потому что слышали, будто у него один из лучших погребов во Франции, и хотим посоветоваться.
— А ему-то это зачем нужно? — нахмурился Сэм. — С какой стати он будет помогать незнакомым людям?
— Потому что он любит лесть, — пожала плечами Софи. — Все мужчины ее любят, а успешные особенно.
— Любят, но все-таки причина, по-моему, недостаточная. Насколько я понимаю, Ребуль не из тех парней, которые делают добрые дела потихоньку. Ему подавай огласку.
Сэм замолчал, чтобы подлить вина, и вдруг так и замер, не донеся бутылку до бокала Софи:
— Как вы только что сказали? Что у Ребуля один из лучших погребов во Франции?
Софи кивнула.
— И что?
— Вы сказали «лучшие погреба», а я подумал: пусть это будет не статья, а книга. Бестселлер. И мы ее готовим. Здоровый, глянцевый, очень дорогой том. Например, о лучших погребах во Франции… или, нет, о лучших погребах в мире. И одну главу хотим посвятить погребу Ребуля. — Сэм так увлекся, что совершенно забыл о бутылке в руке. — Почему именно ему? Потому что все удачно совпадает: великолепная коллекция вин, красивое здание, незаурядный и успешный владелец. Разумеется, все это — и вино, и дворец, и хозяин — будет снято лучшими в мире фотографами. Так Ребуль получит и свою дозу лести, и огласку. А мы сможем торчать в погребе сколько захотим. И спокойно делать снимки, если понадобится. — Сэм с довольным видом откинулся на спинку стула, а бутылку отдал подоспевшему официанту. — Как вам такая идея?
— Многообещающая, — похвалила Софи. — Очень даже удачная. Но у меня есть один вопрос. Кто такие мы? В смысле, какое издательство мы представляем? Ребуль же непременно об этом спросит.
Совершенно офранцузившийся Сэм энергично поводил у нее перед носом указательным пальцем:
— А мы не издатели, мы независимые составители! У нас появилась идея создания такой книги — назовем ее, скажем, «Лучшие винные погреба мира», — мы нанимаем прозаиков, для того чтобы писать текст, и фотографов, создаем макет и предлагаем купить права на будущий бестселлер лучшим международным издательствам: «Бертельсман», «Ашетт», «Ташен», «Файдон» и тому подобным.
— Откуда вы все это знаете?
Сэм улыбнулся, вспомнив свое недолгое знакомство с издательским бизнесом.
— Пару лет назад мне случилось работать во Франкфурте как раз во время книжной ярмарки. Чистый зоопарк, но очень представительный: издатели со всего мира съезжаются туда, чтобы покупать и продавать. Каждый вечер они оккупировали бар в отеле, там я кое с кем и познакомился. Ну эти ребята и пили! И при этом болтали, а я слушал. Узнал массу интересного.
За сибасом с фенхелем, свежим козьим сыром с тапенодом и розмариновым сорбе Сэм и Софи неторопливо обсуждали свою легенду, испытывали ее на прочность, украшали деталями. К тому времени, когда им принесли кофе, история была готова к использованию. Утром Софи узнает у кузена телефон офиса Ребуля и постарается договориться о встрече. Сэм тем временем должен будет купить профессиональную камеру.
— А чтобы достойно завершить день, предлагаю сделать небольшую вылазку, — сказал Сэм, подписывая счет, и мечтательно добавил: — При луне.
— Вылазку? — не поняла Софи.
— Иначе говоря, рекогносцировку. Хочу немного прогуляться и взглянуть на домик нашего соседа. Что думаете?
— Согласна, — быстро сказала Софи. — Я еще никогда не совершала вылазок.
По бульвару Шарля Левона они дошли до массивных чугунных ворот, распахнутых настежь. Подъездная дорожка убегала в темноту, туда, где вдалеке между деревьями светились окна дома.
— Все ясно, — покивал Сэм, — небольшой городской район с одним-единственным жителем.
Он двинулся вперед по дорожке, и Софи опасливо последовала за ним.
— Сэм, — потянула она его за рукав, — а что, если нас остановят?
— Во-первых, перестаньте шептать, а во-вторых, если остановят, скажем… ну, например, что мы невинные американские туристы и забрели сюда, решив, что это городской парк. Главное, помните, мы не говорим по-французски. Лучше молчите и улыбайтесь. Все будет в порядке.
Они пошли в сторону дома, и скоро шум проезжающих по бульвару машин стал почти неразличим. Метров через двести Сэм и Софи оказались на краю идеально подстриженного газона величиной с футбольное поле, а прямо напротив сиял огнями дворец Франсиса Ребуля.
Сэм присвистнул:
— М-да, по соседству с таким особнячком и у Белого дома мог бы развиться комплекс неполноценности.
Они остановились. По другую сторону газона возвышалось поистине колоссальное трехэтажное здание в форме разомкнутого четырехугольника с одной длинной и двумя короткими сторонами и усыпанным гравием двором посредине. Полдюжины черных лимузинов, припаркованных в одном его углу, казались просто букашками. Рядом с ними толкалась кучка шоферов в форме, а из широких окон первого этажа на улицу лился яркий свет.
— У хозяина, похоже, вечеринка, — заметил Сэм. — Лучше нам не дожидаться разъезда гостей.
Они уже развернулись, чтобы уйти, когда в лицо им ударил белый луч мощного фонаря. Охранник с немецкой овчаркой на поводке решительно шагал в их сторону.
Сэм почувствовал, как рядом с ним испуганно застыла Софи. Он глубоко вздохнул, успокаивающе поднял руки и улыбнулся суровому стражу:
— Привет. Мы тут вроде как потерялись. Вы говорите по-английски?
— Que faites-vous ici?
[34]
— Нет, наверное, вы не говорите по-английски.
Пес тявкнул и натянул поводок.
— Мы потеряли свой отель, — поспешно объяснил Сэм. — «Софитель». Отель «Софитель». — Он бессмысленно размахивал руками, изо всех сил изображая человека, способного потерять одно из самых заметных зданий в Марселе.
Охранник подошел поближе. Вид и у него, и у собаки был одинаково злобный, и Сэм решил, что они, наверное, и кусают по очереди. Лучом своего фонарика охранник осветил дорожку и кивком указал направление:
— Au bout du chemin. Puis à gauchе
[35]
.
— Gauchе? Это вроде бы лево? Правильно? Gracias … нет, черт! Merci. Совсем запутался в этих проклятых языках, — пожаловался он, обернувшись к Софи. — В следующем году поедем в отпуск на Кейп-Код.
