— Мне уйти?
— Да. Свет только оставьте.
Рыцарь сделал шаг к лестнице, но остановился:
— А вы справитесь один?
— Тут ничего сложного… для специалиста.
Мой проводник воткнул факел в стену, найдя щель в каменной кладке, но далеко не ушел — остановился в самом низу лестницы, обнажив меч и всем своим видом давая понять: «Если что — я рядом!» Похвальное решение, если не принимать во внимание, что часто выпущенные души стремятся во что бы то ни стало занять чужое тело. И, если не принять мер предосторожности, этим кем-то может оказаться любой.
Ратуша какое-то время использовалась в качестве тюрьмы — до тех пор, пока уже после смерти мужа леди Лавины отдельная тюрьма не была достроена и сдана в эксплуатацию. А где тюрьма, там и души узников, скончавшихся прямо в камере. Как правило, такие тела хоронят на освященной земле при монастырях, но бывают и случаи, когда заключенного нарочно забывают в узилище.
Еще через несколько минут я знал все. Собственно, ничего удивительного или странного в этом не было. Просто один из предков Анджелина Маса — может быть, дед лорда Вайвора Маса — получал удовольствие, умерщвляя людей. Трудно сказать, зачем это ему было надо, но в результате некоему некроманту, родившемуся лет через триста после того, как сам палач упокоился в могиле, существенно прибавилось работы. Мне предстояло последовательно нейтрализовать шесть трупов и отправить на вересковые поля столько же душ. И с каждой начинать все с начала.
Я еще был весь поглощен работой, когда за спиной прозвучал недовольный голос:
— И долго вы еще будете возиться?
Анджелина Маса не узнать было невозможно. Этот раскатистый баритон будет, наверное, преследовать меня еще долго.
— Извольте подождать, — пробормотал я, вычерчивая очередной круг.
Граф что-то буркнул в ответ, но далеко не ушел. Под его пристальным взглядом и пришлось завершать работу. Обеззаразив место, я повернулся к выходу:
— Готово! Можете забирать и хоронить.
Спустившиеся вслед за Масом рабочие торопливо приблизились, неся наготове носилки и мешки, в которые стали складывать останки. Я немного понаблюдал за работой — необходимо было проследить, чтобы ни одна косточка не осталась валяться бесхозной, — после чего обратил внимание на самого графа. Тот стоял под светом факела и ждал.
— Как вы узнали, что я здесь?
— Я внимательно слежу за ходом восстановительных работ, — уклончиво ответил Анджелин.
— Часто тут бываете? — Рядом были рабочие, фамильярничать при них не хотелось.
— Каждый день. Если бы мог, оставался бы ночевать…
— Но негде?
— Почему негде? — Он хмыкнул. — Кое-что уже готово.
Пропустив вперед носилки со скорбным грузом — на поверхности его встретили послушники из монастыря, ибо бесхозные останки надлежало захоронить там, а не на общественном жальнике, — мы зашагали по ратуше с этажа на этаж. Всюду кипела работа. Где-то еще стены покрывали штукатуркой и клали дощатые настилы, а где-то все было закончено, оставалось лишь внести и расставить мебель. Даже в галерее уже висели картины.
— Как ваши дела? — рискнул нарушить молчание.
— Как обычно. — Граф оставался сдержан. — Лучше скажи, как продвигается наше дело?
— Они тебя сильно достают?
— Не то слово! — Анджелин остановился возле окна, еще пустого, без рамы, заложив руки за спину. — Особенно леди Якобина. За три последних дня она четырежды попадалась мне на глаза. Видимо, уверена, что чем чаще видишь кого-то, тем больше к нему привязываешься… Так как дела, Згаш?
— Я… работаю над этим, — признаться, что с пропажей рукописи все прочие мысли вылетели из головы, было стыдно.
— Я тебе верю, — прозвучали простые, но от этого не менее горькие слова. — Но время идет. Граф Бруно, — Анджелин явно имел в виду отца виконтесс-невест, — уже послал письмо королю. Как последний мужской представитель рода, я обязан жениться. Да я и не против, — он усмехнулся, — только не на одной из этих девиц. Ты обязан помочь мне избежать этого брака. Не забывай, — в низком графском голосе зазвучали угрожающие нотки, — что ты мне кое-что должен.
Ой, вот только этого не надо! Чем таким можно угрожать человеку, который побывал в лапах инквизиции и вышел оттуда живым и невредимым? Вслух, конечно, этого я не произнес.
Мы стояли у окна. Сверху было отлично видно, как из дверей вынесли носилки, где лежали завернутые в мешковину останки безвестных узников прошлого. Ни к чему гордому графу знать, что далеко не все его предки были такими уж добрыми и человечными, как, например, сэр Вайвор Мас или его младший сын Деним. Что кое-кто из его пращуров просто получал удовольствие, издеваясь над беззащитными пленниками, бросая людей в подземелье по любому поводу и даже без повода. Послушник сопровождал носилки, на ходу бормоча молитвы. Еще до заката все тела опустят в общую могилу, и все будет кончено. Я обеззаразил место, и теперь Анджелин может спокойно жить в родовом гнезде, не боясь, что его начнут тревожить призраки прошлого.
Призраки…
Прошлого…
— Знаешь, — улыбнулся я, — есть у меня одна идейка.
Храмовый жальник ночью — это особое место. Шелестят листвой высоченные старые тополя и вязы, шепчутся о чем-то раскидистые яблони. Темными громадами, словно заброшенные дома, стоят старинные склепы. В высокой траве тут и там ровными рядами виднеются поминальные камни. Склепы образуют целые улицы, между которыми в другое время так приятно гулять, любуясь на массивные здания с толстыми колоннами, подпирающими низко нависающие крыши. Собор и примыкавшие к нему общественная больница и монастырские постройки остались позади. Здесь только ночь и тишина. Какие-то мелкие духи шуршат в траве, шарахаясь от моих осторожных шагов. Тоже жить хотят!
Склеп Масов нашел без труда — низкий, вросший в землю, весь увитый плющом и покрытый, как паршой, мхом и лишайниками. Он возводился еще в те времена, когда никого не заботило чувство стиля — главное, чтобы постройка пережила века. Над темным провалом входа, откуда несло холодом подземелья, смутно темнела нашлепка герба.
Массивная дверь, обитая железом, была приоткрыта как раз настолько, чтобы в щель мог протиснуться человек. Не тратя времени на то, чтобы зажечь факел или свечу, я проскользнул внутрь.
В прошлом мне уже доводилось бывать в этом склепе и лично познакомиться с призраком лорда Вайвора Маса, графом-алхимиком, чьи эликсиры до сих пор в ходу и вовсю пользуются спросом. Между прочим, он был одним из предыдущих супругов Смерти и, насколько известно, единственным из всех не некромантом. К сожалению, он все-таки обладал магическими силами, вследствие чего душа графа не смогла отправиться на вересковые пустоши, оказавшись в Бездне.
Внутри склеп семейства Мас был как две капли воды похож на многие подобные сооружения. Подземная часть склепа представляла собой несколько пещер, соединенных между собой коридорами. В каждой находились саркофаги представителей одного поколения, чтобы не путаться. Причем пещеры копали не только в стороны, но и вглубь, так что получалось что-то вроде многоэтажного дома наоборот, где самые древние захоронения находились ближе всех к выходу.
