— Остановитесь, Згаш, — мэтр попытался меня удержать, — вы еще больны…
— Не мешайте! — в руке сверкнул меч. — Я подвел Анжа и обязан быть рядом с ним до конца. Это — мой долг. Если я не появлюсь на бракосочетании, он будет думать, что я бросил его, что я его предал. А это не так! И освободите проход, иначе мне придется применить силу!
Кончик меча почти упирался в солнечное сплетение старого некроманта. Пальцы второй руки сами собой сложились в щепоть — одно движение, и чужое сердце остановится.
— Згаш…
— Я не шучу! — Рука дрожит от нервного напряжения, мышцы начинают болеть, но злость сильнее боли.
— Позвольте вам помочь, Згаш! Вы сейчас упадете!
Он что, шутит? Нет, голос вроде серьезен. Да, от резкого движения что-то потемнело в глазах. Если бы не твердая рука, вцепившаяся в локоть, непременно бы упал.
— И вы хотите ехать? В таком состоянии? — как издалека донесся голос.
— Должен. — Собственный хрип тоже звучал откуда-то со стороны.
— Тогда посидите вот тут. Я сейчас вернусь!
Оставив меня постепенно приходить в себя, мэтр ушел, но вскоре вернулся и сунул под нос бокал с пахучей жидкостью:
— Пейте.
— Что это? — Я уже настолько пришел в себя, что не спешил хвататься за него.
— Тонизирующее. Плюс немного обезболивающего.
А именно, мандрагора и… хм… не могу уловить второй компонент, все перебивает запах знаменитой Куббиковой настойки. Удивлюсь, если не вытяжка из мухоморов. В любом случае, такая концентрация может помочь… А на вкус ничего.
— До дна!
— А плохо мне не станет?
— Хуже не будет точно. Мы опаздываем!
Одевшись с посторонней помощью — наклоняться пока было трудно, — кое-как спустился вниз и немного посидел, переводя дух, пока мэтр седлал лошадей. Стиснув зубы — настойка действовала медленно, — взобрался на седло.
Город был празднично украшен. На центральных улицах вымели весь мусор, поправили заборы и даже покрасили наличники на сером здании гостиницы — в грязно-белый цвет. Помост для казней и артистов на площади задрапировали разноцветными полотнищами и охапками осенних цветов. Повсюду стояли девушки, машущие зелеными ветками. Собор Свентовита — особенно его правый придел, где совершались бракосочетания — сверкал, тщательно вымытый от крыши до ступенек. Почетным караулом выстроились послушники, державшие в руках корзины, — они весь вчерашний день ловили местных голубей, чтобы те не вздумали с высоты гадить на собравшихся.
Улицы запрудил народ. Кареты стояли на боковых улочках, а приглашенные — весь цвет звездуновской знати и кое-кто из окрестностей — образовали живой коридор. Ворота замка распахнуты настежь. Там навытяжку замерли рыцари в вороненых кольчугах — личная гвардия графа Анджелина Маса. На ветру полоскались вымпелы и цветные полотнища. Открытыми были и двери новой ратуши — и в ней, и в замке сегодня должен был состояться большой пир. Причем знать собиралась пировать с новобрачными, а представители торговых и ремесленных гильдий — отдельно.
Мэтр Куббик, держа меня за локоть, попробовал было протолкаться в сторонку, но я решительно вырвался и шагнул в первые ряды. Обезболивающий отвар мандрагоры сделал свое дело, и практически ничто не мешало двигаться. Разве что мечом махать все же не рекомендовалось.
Пронзительные звуки труб возвестили о приближении свадебного кортежа.
Согласно обычаю, первым на место приехал жених. Анджелин Мас прискакал, можно сказать, в одиночестве, если не считать нескольких рыцарей, и спешился у ступеней собора. Весь в черном, с сине-красными геральдическими вставками, он выглядел так величественно, что со стороны дам и девушек послышались вздохи и стоны. Светло-синие глаза его метали молнии, и я почти слышал, как звенят незримые цепи, которыми его вот-вот опутают Байты. Что же произошло, Анджелин? Почему ты смирился? Почему мне ничего не сказал? Да, я тебя подвел, но я не предавал…
Наши взгляды встретились и, повинуясь безотчетному порыву, я шагнул ближе. Кто-то пытался остановить наглого простолюдина, но только до тех пор, пока не послышался глухой от сдерживаемого раздражения голос графа:
— Пропустить!
— Анж, — между нами было всего два шага, — прости меня, Анж. Я так тебя подвел.
— Ты бы все равно ничего не мог сделать, — проворчал он, отводя взор. Я успел поймать выражение его лица — с такой тоской, наверное, он поднимался бы на эшафот, чтобы сложить голову на плахе по ложному обвинению.
— Что случилось?
— Письмо короля, — процедил он, глядя вдаль. Со стороны, наверное, казалось, что гордый граф с нетерпением ждет свою возлюбленную, но мы оба знали, что это не так. Жертва ждала своего палача.
— Я не верю! Байты бы не успели за такой короткий срок. Ты же знаешь королевские канцелярии! Их прошение валялось бы там месяцами. Король стар и слаб, он не в силах…
— Король умер, Згаш.
— Что? — Я вскрикнул, дернувшись вперед, и в глазах опять потемнело от боли. Покачнувшись, почувствовал, как теперь уже рука названого брата не дает мне упасть.
— Вот так. В прошлом месяце. Поскольку последние полгода его высочество наследный принц Болекрут практически правил страной, похороны прошли более чем скромно. А новому королю нужны верные люди. Особенно такие, как я.
— Какие — такие?
Граф посмотрел на тупицу-некроманта со снисходительным презрением:
— Вы забыли мою родословную, Згаш Груви? Или вам лорд Вайвор Мас не сообщил, что был женат на принцессе крови? Его высочество — а теперь уже величество — Болекрут Четвертый очень нуждается в опоре для трона. У него ведь до сих пор нет сына-наследника, только две дочери…
Он замолк, и я мысленно обругал себя последними словами. Ну, конечно, интриган Болекрут пытался смотреть вперед. Ведь у его отца имелся незаконный сын, Робер Беркана, который, в свою очередь, тоже обзавелся незаконнорожденным наследником. Мужского пола, между прочим. Год назад, спасая мою шкуру от костра, Анджелин Мас близко познакомился с герцогом Робером. Наследник престола не мог этого не заметить и сейчас, став королем без наследника, позаботился о том, чтобы лишить своего конкурента всех союзников, подлинных или мнимых. Казнить его без всякого повода он не имел права, но вот выбить почву из-под ног и лишить сил — запросто. А если он сейчас даст развод королеве — тоже, между прочим, из рода Беркана, то раскола не избежать.
Просто дух захватывает! Для сына ткача, простого мальчишки из предместья, мир дворцов, королей, принцев и принцесс был сказкой наяву. Но я-то немного знал и оборотную сторону той красивой жизни, которой завидовал каждый простолюдин. Лишь краем зацепили меня отголоски придворных интриг, но этого было достаточно.
— И что тебе написал король?
— Его величество жалует мне земли, дает должность при дворе, но с условием, что я женюсь как можно скорее. — Анджелин по-прежнему пристально смотрел в конец улицы.
