Тем временем вокруг трупа начала собираться толпа любопытных, поэтому доктор решил погрузить его в карету «скорой помощи» и перевезти в ближайший работный дом. Там к полицейским присоединился инспектор Спрэтлинг, которому поручили расследование этого дела. Ему тоже первым делом бросилась в глаза смертельная рана на шее, но когда он приказал снять с трупа пропитанные кровью одежды, то обнаружил, что брюшная полость женщины вспорота и в ней не хватает нескольких органов.
Гордон замолчал и окинул взглядом присутствующих. Наследники слушали его с открытыми ртами.
— Убийца выпотрошил Мэри Николс? — вырвалось у Алисы.
Вирад кивнул.
— По крайней мере начал это делать. Возможно, появление извозчиков помешало ему довести задуманное до конца.
— Выпотрошил, — повторил Малколм и покачал головой. — Как в Средневековье, когда приговоренному к смерти предателю вырывали внутренности, прежде чем разрубить его тело на четыре части и отправить их в разные графства, чтобы выставить там на всеобщее обозрение. Всего в нескольких шагах отсюда, на поле перед Линкольнз-Инном, которое сегодня служит местом отдыха барристеров, Тюдоры и Стюарты постоянно устраивали подобные казни.
Таммо наморщил лоб.
— Хочешь сказать, что это убийство тоже было своего рода казнью? Что преступник обошелся со своей жертвой как средневековый палач, потому что считал ее предательницей?
— Не знаю, — пожал плечами Малколм. — Возможно.
— Или же его агрессия была направлена против женского начала, — вмешалась в разговор Кьяра. — В таком случае мы имеем дело с еще одним женоненавистником. Или, что более вероятно, с тем же мужчиной, который убил Марту Тэбрем. Только на этот раз он обошелся со своей жертвой еще более жестоко.
Алиса задумчиво посмотрела на Кьяру.
— Значит, он сделает это снова, — сказала она.
Кьяра, Гордон и леди Маргарет закивали головами.
— Да, вполне вероятно, — согласилась Вирад. — Если убийца так сильно ненавидит женщин или способен испытывать удовольствие лишь от вида их распотрошенных и истекающих кровью тел, рано или поздно его одержимость возьмет над ним верх и он выйдет на улицы Лондона в поисках очередной жертвы.
— И сколько же времени пройдет, прежде чем это случится? — поинтересовался Лучиано.
— Меньше, чем между первой и второй жертвой, — с уверенностью сказал Лео.
— Почему ты так думаешь? — спросил Носферас.
— Исходя из растущей жестокости преступлений, мы можем прийти к выводу, что ненависть или одержимость убийцы усиливается, поэтому я полагаю, что удовлетворение, которое он испытывает после убийства, с каждым разом будет улетучиваться все быстрее.
— Значит, со следующей жертвой преступник обойдется еще более свирепо? — уточнила Алиса.
— Вполне возможно, — сказала леди Маргарет.
Наследники зашумели. Некоторые из них хотели тотчас же отправиться на место преступления, другие спрашивали, нельзя ли им взглянуть на труп, чтобы изучить характер ранений, пока он хранится в морге. А может, вампирам стоило отправиться в Скотленд-Ярд — посмотреть, что удалось выяснить полицейским, и уже после этого начать собственное расследование?
Однако лорд Милтон и слышать об этом не хотел. Он настоял на том, чтобы наследники продолжили заниматься порученными им старыми делами. Как будто это было важнее всего! Даже Алиса негодовала. Но глава Вирад был непреклонен. Может быть, он боялся, что взбудораженные наследники только помешают поискам убийцы? Или, наоборот, — что юные вампиры смогут найти преступника и... Что они будут делать с ним потом? Передадут в руки полиции?
«Ха! Мы уже видели, как в Лондоне вершится правосудие, — раздался в голове Алисы голос Таммо. — Передать преступника в руки полиции? Чтобы из-за глупости полицейских или судей он снова вышел на свободу и продолжил убивать женщин?»
«Это действительно тебя волнует? — удивился Лео. — Не знал, что ты проявляешь такой интерес к судьбам людей. Я думал, это прерогатива Алисы».
«Так и есть, — ответил Таммо. — Просто я считаю, что с таким отребьем нужно расправляться сразу. К чему эти долгие судебные разбирательства?..»
Брат Алисы с обезоруживающей улыбкой посмотрел на сидящего напротив венца.
«Хочешь сказать, что в случае с таким чудовищем мы можем немного отступить от условий договора, который заключили между собой наши кланы? Не все ли равно, кто выступит в роли палача этого убийцы — человек или вампир? Разница лишь в том, что вампир смог бы найти его крови достойное применение».
«Я вижу, мы понимаем друг друга», — кивнул Таммо.
* * *
«Уважаемый доктор Абрахам ван Хельсинг,
всякому ожиданию рано или поздно приходит конец. Настало время действовать. Вы хотите завершить дело, начатое вашим прадедом? Ему не удалось сполна отомстить за смерть своей жены и двух детей. Тогда победу одержал Дракула, однако и ему пришлось познать боль потери, которую он до сих пор носит в сердце. Возможно, такое наказание оказалось для вампира еще более суровым, чем если бы вашему предку удалось его уничтожить. Кто знает? Но сейчас пришло время свести старые счеты. Не медлите. Отправляйтесь в Лондон прямо сегодня. В ночь великой тьмы, за которой последует день зимнего солнцестояния, будет решена судьба Дракулы. Возьмите с собой вашего друга Брэма Стокера. Он тоже заслужил право стать свидетелем кончины повелителя.
Остальные указания вы получите, когда прибудете к Стокерам. Придерживайтесь их! Не занимайтесь самоуправством, если хотите, чтобы на этот раз нам удалось избавить мир от самого старого и могущественного вампира.
Жду вас в ночь 21 декабря в Темпле.
Пусть луна всегда освещает мрак ваших ночей.
Иви-Мэри де Лицана».
Абрахам ван Хельсинг еще раз посмотрел на письмо, подрагивавшее в его руке. Отбросив его на письменный стол, профессор удивленно уставился на свои ладони. Что это? Такого с охотником на вампиров еще не случалось. В каком бы опасном положении он ни находился, какое бы оружие ни держал в руках, пальцы ван Хельсинга никогда не тряслись! Но теперь, когда взгляд профессора скользил по строчкам этого необычного письма, ван Хельсинга охватило такое напряжение, что казалось, оно сейчас заструится по кончикам его пальцев. Нет, его руки дрожали не от страха. Это был признак сдерживаемого нетерпения.
С тех пор как ван Хельсинг посреди заснеженных Карпат заглянул в волчьи глаза Дракулы, ему больше всего на свете хотелось уничтожить этого старого могущественного вампира. Вопрос, где и когда можно это сделать, лишал профессора сна и покоя. Ван Хельсинг знал, что Дракула убил его прабабку и двух ее детей. Из-за этого прадед профессора Георг ван Хельсинг и решил стать охотником на вампиров: он хотел отомстить за то зло, которое причинил ему один из них. Георгу действительно удалось разыскать Дракулу, но разве он мог тягаться с самым сильным вампиром на земле? Охотнику удалось уничтожить спутницу Дракулы, после чего повелитель разорвал его на куски. Сын Георга, дед Абрахама ван Хельсинга, вырос сиротой.
