Сеймоур знал, что Иви уже давно заметила его присутствие, но она продолжала хранить молчание. Он подошел ближе и сел рядом с ней. Теперь они вместе безмолвно смотрели в морскую даль. В том, что Иви молчала, не было ничего необычного. Но теперь волк не слышал и ее мыслей, которыми она всегда делилась с ним. Его осторожные попытки проникнуть в разум сестры заканчивались тем, что он натыкался на гладкую непроницаемую стену.
Почему Иви отвергала его? Почему не хотела поговорить с ним? Оборотень почувствовал болезненный укол обиды. Еще какое-то время брат и сестра молча сидели рядом, но Сеймоур напрасно ждал, что Иви нарушит это затянувшееся молчание. В конце концов он сдался:
«Наша мать Тара хорошо поработала с тобой и научила тебя защищать свой разум от любых попыток проникновения».
Оборотень еще немного подождал, но Иви по-прежнему молчала.
«Теперь Дракуле вряд ли удастся сковать твой разум и подчинить его себе! Глупо только, что Тара не научила тебя всему этому еще прошлым летом».
Вампирша снова ничего не ответила.
Волк не смог удержаться от мысленного вздоха.
«Ах, Иви, ну поговори же со мной! Что я такого сделал, что ты избегаешь меня? Ты сердишься на меня за то, что я не смог помочь тебе в Вене? Что это твои друзья, а не я спас тебя? Потому что я отступил, вместо того чтобы сразиться с Дракулой и пожертвовать жизнью ради твоего спасения?»
Прекрасное лицо Иви повернулось к оборотню. Ее белый роб нахмурился.
«Не говори глупостей!»— раздался в голове Сеймоура ее голос. Ну, по крайней мере, она заговорила с ним!
«А что еще мне остается думать, ведь ты убегаешь и закрываешь от меня свой разум?»
«Я никуда не убегала, — резко ответила Иви. — Я последовала по зову Тары и все это время беспрерывно упражнялась с ней. Мне казалось, будто моя голова вот-вот разорвется на части».
Сеймоур с пониманием кивнул. Он прекрасно представлял себе эту картину. Несмотря на то что друидка могла быть очень ласковой, не стоило полагать, будто она — всего лишь немощная старуха. Тара обладала необычайно ясным рассудком, железной волей и силой, недооценивать которую было опасно.
«Я отлично это понимаю. Но почему мне нельзя было остаться вместе с тобой? Я бы молча сидел рядом, пока ты училась и упражнялась, и поддерживал бы тебя в горькие минуты сомнений и усталости. Как раньше».
Полная горечи улыбка промелькнула на девичьем, почти детском лице Иви.
«Ничего уже не может быть, как раньше. Времена изменились».
«Мы брат и сестра. Мы связаны друг с другом. Разве не всегда так было?»
Незнакомая боль сжала сердце оборотня.
Голос Иви стал мягче, почти таким же, как прежде.
«Мы сто лет бок о бок бродили по горам и болотам. Разве этих воспоминаний не хватит на целую вечность?»
Волк зарычал, оскалив зубы.
«Я не живу воспоминаниями! Я живу настоящим. Каждую ночь. И хочу быть рядом с тобой!»
Сеймоур почувствовал, как его окатила мощная волна гнева. Это была безудержная ярость, которую он раньше никогда не замечал за Иви. А может, это отголосок его собственных чувств?
«Я встретил Мэрвина»,— сказал оборотень, хотя знал, что мысли о юном наследнике Лицана не обрадуют Иви. Нет, Сеймоур ничуть не удивился тому, что голос его сестры теперь наполнился глубокой грустью.
«Он уже собрал вещи. Я заходила к нему, чтобы попрощаться. Завтра Мурха на "Киклоне" отвезет Мэрвина в Дублин. Ниав и Бриджит тоже поедут в Лондон. — Вампирша рассмеялась. — Катрионе кажется, что отправлять Мэрвина туда одного слишком опасно».
«Наверное, ей следовало задуматься об этом раньше», — сказал Сеймоур.
«Что ты имеешь в виду? Она должна была послать со мной Ниава и Бриджит, чтобы они остановили Дракулу? Ты и сам не веришь в то, что такое возможно. Это просто смешно!»
Презрительный тон Иви не понравился Сеймоуру, но он не стал ничего говорить по этому поводу.
«Возможно. К тому же вовсе не Дракула разоблачил твою тайну и стал причиной того, что в этом году тебя не пригласили в академию».
«Да, это сделала Мария Луиза, горячо любимая нами наследница Дракас».
И снова Сеймоур почувствовал волну ненависти и гнева. Однако голос Иви был спокойным, почти бесстрастным. Затем она резко поднялась на ноги и расправила свои серебристые одежды. Бирюзовые глаза вампирши смотрели на оборотня, но, казалось, не видели его.
«Пойдем».
«Куда?»— спросил Сеймоур и широкими прыжками последовал за сестрой, поднимавшейся по гладким базальтовым плитам.
Иви остановилась и обернулась к нему. Ее глаза опасно сверкнули.
«На охоту! Мне хочется крови. Свежей человеческой крови!»
* * *
Лучиано лежал в своем простом, похожем на гроб дорожном ящике. Поезд с каждой минутой увозил его все дальше на север. Рано или поздно они достигнут побережья и переберутся на борт корабля, который доставит их на остров. Лучиано не знал, где именно им придется это сделать. В последнее время его волновали куда более серьезные проблемы, чем маршрут римских наследников. Возможно, они даже поедут через Гамбург и сядут на корабль вместе с вампирами клана Фамалия? Будет видно.
Мысли Лучиано снова направились к стоявшему рядом ящику и к вампирше, лежавшей в нем. Нетерпение, жажда крови и гнев окружали ее плотным облаком, которое трудно было не ощутить.
Никогда еще Лучиано не отправлялся в академию с такой тяжестью на сердце. Ну да, перед самым первым учебным годом он был взволнован и чувствовал себя немного неуверенно, но ведь тогда все приезжали к ним, в Золотой дом, что давало наследникам Носферас определенное преимущество. А может, и нет, подумал Лучиано, вспомнив о своей первой встрече с Францем Леопольдом. Юный вампир поморщился. Хотя сегодня он уже мог вспоминать о том позоре с улыбкой. Каким же все-таки противным был венец в самом начале, однако сколько захватывающих приключений им пришлось пережить потом...
Улыбка Лучиано померкла, когда он снова вспомнил о Клариссе и о том, как Франц Леопольд обошелся с ней в Вене. Руки Носферас сжались в кулаки.
«Проклятый ублюдок!»— мысленно выругался Лучиано. Если бы Лео тогда не вмешался, он не укусил бы Клариссу и все пошло бы по-другому.
Но как по-другому? Вполне вероятно, что Лучиано не хватило бы мужества укусить девушку и превратить ее в вампиршу. Тогда она по-прежнему была бы человеком и жила во дворце Тодеско, со своей семьей, и Лучиано, возможно, больше никогда бы ее не увидел. А может быть, рано или поздно Носферас все равно не устоял бы перед своей страстью, впился бы в горло Клариссы и пил ее кровь, пока она не умерла бы у него на руках. Именно это чуть не произошло тогда в ее спальне. Лишь благодаря Иви Лучиано удалось вырвать Клариссу из объятий смерти. Без помощи Лицана он не нашел бы в себе сил превратить девушку в вампиршу. Так или иначе, ему не удалось бы спасти свою любовь. Возможно, юному Носферас стоило поблагодарить судьбу за то, что все вышло именно так?
