Взять, к примеру, привлекательную пробочку-стоппер, со вкусом украшенную названием места, где ты отдыхаешь. Такой превосходный сувенир о твоей поездке! Такой полезный для сохранения остатков вина в бутылке!.. Извини, если ненароком проткнула радужный пузырь твоих иллюзий, но наши национальные тенденции в области попоек указывают, что у нас не остается недопитого вина с тех пор, как прекратилось распределение по карточкам. Плюс к тому открытое вино припахивает хлебом и имеет вкус воды, которой мыли посуду, уже на следующий день. Самый мудрый поступок – оставить эту дурацкую штуку собирать пыль на полке магазина, а не на твоей собственной.
Другие типичные отпускные приобретения столь нелепы по своему назначению, что, думаю, мы коллективно заслуживаем ордена Британской империи за заслуги перед оптимизмом. Положа руку на сердце: ты не станешь надевать этот саронг, вернувшись в Хаддерсфилд, соломенные сумки монтируются только с пляжными костюмами, а местный аперитив отдает бензином. К тому же истинный курс обмена валюты и рядом не стоял с приблизительной прикидкой, которой ты пользуешься, делая покупки, и, вернувшись домой, ты обнаружишь, что не только заплатила 17 фунтов за стеклянный стаканчик объемом в один глоток, который нельзя даже сунуть в посудомоечную машину, но и что служащие «НацВеста»
[87]
об этом знают.
Лавочка для туристов сама по себе является шедевром современного капитализма. Искать там аутентичный местный колорит – все равно что еженедельно затариваться покупками в «Фортнам и Мейсон»
[88]
. Думаешь, ворчливая карга у кассы торгует любовно сработанными местными диковинками? Ха, не в большей степени, чем сеть универмагов «Асда»! Помнишь, какое раздражение вызывает толпа туристов, вываливающая из лавки «Малипусенькая Шотландия» на Риджент-стрит с сумками, рвущимися от тартановых скатертей? Подумай об их бедных душах и отойди от цацек!
И что бы ты ни делала, как бы ты ни решила тратить деньги в отпуске, не делай себе тату или пирсинг! От постыдной футболки, по крайней мере, легко избавиться.
Пятница, 5 февраля
Прогулка на туристической яхте была моим подарком Дж. ко дню рождения. Двухдневный тур по Заливу, никакой гарантии увидеть дельфинов – зато хотя бы возможность. Это напомнило мне, как мы с Магнусом ездили в Гринвич. Такого рода безумства совершаешь, только если кто-то другой оплачивает твою поездку – что я и сделала.
Небо было синим, ярким и тяжелым. Ряды серых складных сидений – пустыми. У леера стояла женщина, глядела вниз, наблюдая, как нос корабля разрезает воду. Она улыбнулась мне. Дж. кривлялся, изображая фотографа: никто из нас не взял камеру.
– Слышь, подруга, надо было мне фотик взять! – Потом, через несколько минут: – А, черт!
На женщине было тонкое платье и распахнутая куртка. Я знала, что это платье из коллекции Topshop прошлого года, и поняла, что она, должно быть, тоже англичанка. Она сказала, что ее зовут Вик.
– Вам в этом не жарко? – спросила я.
– Не очень, – ответила она. Я инстинктивно скользнула взглядом по ее бюсту. Большие груди и… нет, сосков ее я не увидела. Она поймала мой взгляд и рассмеялась. Я улыбнулась и пожала плечами. Ее это совершенно не смутило.
Я инстинктивно скользнула взглядом по ее бюсту. Она поймала мой взгляд и рассмеялась. Ее это совершенно не смутило.
Спустя два часа Вик сошла на берег вместе с нами, и мы втроем дошли до самых турникетов. Она упомянула название своего отеля и номер комнаты, и мне показалось, что она настроена пообщаться. Дж. хотел пойти пообедать в ресторан, где работает Томас, что мы и сделали, и я вскоре забыла о ней.
Среда, 9 февраля
Тьфу! И еще раз – тьфу! Говорят, знание – сила, но я в этом не убеждена. Обнаружила имейл, который Этот Парень послал сегодня Сюзи после очевидной попытки примирения: «Ох, девочка, надеюсь, мой запах на твоей подушке убедит тебя снова раскрыть свое сердце и лоно. [Лоно?! Фак!] Когда приедешь навестить меня? Не могу забыть, как ты жадно на мне ездиешь [орфография авторская]. Тебе придется снова помочь мне набрать форму, любым способом, каким пожелаешь».
Отправилась на пробежку по берегу. На обратном пути видела следы, оставленные мною, пока бежала туда, их глубину и ярость. Каждый след – колодец, ждущий, чтобы его наполнили невысказанной ненавистью.
Суббота, 12 февраля
Дж. и Томас вместе отправились на ночную рыбалку. Я сказала, что мне не хочется, но на самом деле просто пресытилась за этот вечер ломаным испанским. Я томилась, не находила себе места и решила пойти в один из ненавистных туристических баров. Угнездилась на стуле и призадумалась о том, когда это моя униформа для выхода – узкие джинсы и шелковый топ – успела стать чересчур консервативной. Все вокруг меня вываливались из своих «кислотных» бикини.
Там была Вик, женщина с яхты. Я поначалу ее не узнала: волосы по-другому уложены, принаряженная. Она улыбалась и разговаривала с мужчиной, сидевшим рядом с ней. У нее было обручальное кольцо, у него – нет. Друг? Любовник? Муж? Я развалилась на двух пустых стульях, подперев голову рукой. Вик глянула на меня и улыбнулась. Мы заговорили. Мужчина, похоже, расстроился – значит, не муж. Не волнуйся, хихикнула она, обращаясь к нему, просто хочется поболтать о своем, о женском.
– Я тебя едва узнала.
– Ты так и не позвонила.
– Ты меня простишь, если я скажу, что ты выглядишь фантастически?
– Может быть.
– И сумка у тебя отличная…
Когда-то давным-давно я поклялась, что не буду спать с людьми, состоящими в браке, но время и работа девушкой по вызову все изменили. А сегодня я была на взводе и довольно зла. Слова Этого Парня, обращенные к Сюзи, вертелись у меня в голове: не могу забыть, как ты жадно ездиешь на мне. Что ж, прекрасно, благодаря твоему письму я этого тоже никогда не забуду!
Я устала от чтения рапортов о завоеваниях Этого Парня. Устала от его звонков каждый вечер с намеками на то, что не худо бы подсобить ему с оплатой перелета. Я ни разу не просила его приехать!
Я не ощущала никакого сочувствия к мужчинам, никакого милосердия по отношению к их жалким подростковым фантазиям и неуклюжим методам соблазнения. Очевидное недоумение на лице мужчины, когда Вик ясно дала понять, что предпочитает разговаривать со мной, нежели ощущать, как его неловкая потная лапа путешествует по ее юбке, – забавно. «Извини, приятель, – ухмыльнулась я себе. – Ты туда даже не заглянешь. Она пойдет со мной. Когда половина вашей группы разойдется по комнатам, а другая. половина – по клубам, ты потеряешь ее в толпе, и она пойдет со мной».
