Мы зашли в бухточку, где течение было слабее. Я нашла средних размеров камень и вкопала его в дно в мелкой, более теплой воде, он положил за камень гигантского слизняка. С рук Этого Парня по-прежнему капали пурпурные чернила. Он предложил мне их потрогать. Я обычно не брезглива, но верую в силу эволюции видов, и если пурпурные чернильные твари из моря порождают сильное отвращение где-то в глубине моего рептильного мозга, готова спорить, что тому есть веская причина.
Мы ждали целую вечность, пока оно, казалось, наконец перестало шевелиться. Солнце, во всяком случае, уже садилось, и нам предстояла долгая поездка домой.
Мы ждали целую вечность, пока оно, казалось, наконец перестало шевелиться.
– Как ты думаешь, а мы не могли его съесть? – спросил Этот Парень, когда мы уезжали. – Здесь ведь все съедобное.
– Пурпурного слизняка?! Да, конечно, просто брось его под гриль! – сказала я, крутя педали.
Суббота, 19 марта
– Теория, – внезапно изрекает Дж. Мы сидим на диване и смотрим ужастик. Или, скорее, мы с Дж. смотрим; Этот Парень прячется за моим плечом и пытается скулить не слишком громко. – Все соски в мире можно распределить по трем категориям.
– Мы говорим только о женских или обо всех сосках вообще? – уточняю я, пока половозрелая полуобнаженная прелестница на экране встречает свой бесславный конец под топором.
– Только о женских, – говорит Дж. – Итак, у нас есть такие, как твои, в основном стоячие… – При этом Этот Парень тыкает меня в спину, а я еще сильнее тыкаю Дж. в ответ: мы с Дж. близки и все такое, но всему есть предел. – Еще соски с большими кружками, и еще пухляшки.
Безжизненное тело еще одной старлетки из малоизвестных падает на кафель.
– Пухляшки? – повторяю я. Съемка замедляется, и камера показывает ее дергающуюся плоть, затихающую в луже бутафорской крови.
– Определенно, – подтверждает Дж. – Эти – практически пара из учебника.
Воскресенье, 20 марта
Теперь Берег Слизняка стал любимым здешним местом Этого Парня. Жаль: я надеялась, что мой купальник вдохновит его проводить больше времени в постели.
Я-то, по крайней мере, обхожусь без секса, когда мы врозь. Но не успеваем мы еще закончить трахаться, а он уже рвется обратно на берег. На сегодняшний день он нашел:
✓ Мечехвоста. Есть ли на этой Земле что-либо, менее похожее на ее порождение? Мы перевернули его на песке – несмотря на все свои доспехи, они не особенно поворотливы или грозны. Этот Парень тыкал его в брюхо. По крайней мере, я думаю, что это было брюхо.
✓ Одну из тех рыб, что надуваются и сплошь покрыты шипами. Она оказалась в ведре у рыбака, и тот собирался ее выбросить, но не стал, пока Этот Парень не рассмотрел ее как следует. Она раздулась после того, как ее поймали, и рыбак сказал мне, что она сдуется снова, как только окажется в воде. Она глядела на меня плоскими черными глазами, и я содрогнулась. Когда он бросил ее в воду, она одно мгновение танцевала на поверхности, как детская пляжная игрушка, потом сдулась и уплыла.
✓ Больше раковин, чем можно унести. А еще он нашел челюсть какой-то акулы. Этот Парень предложил, чтобы я сделала из зубов ожерелья для его братьев. Я рассмеялась. Он что, думает, что попал в фильм «Потерпевшие крушение»?!
✓ Птиц. С тех пор как мы начали считать, уже увидели семнадцать разных видов птиц, которых не знаем, и одну, которую знаем: кроншнепа.
Понедельник, 21 марта
Мобильник Этого Парня, должно быть, окончательно умер, потому что я не вижу, чтобы он им пользовался. К тому же он все время просит пустить его за компьютер. Я вздыхаю, предупреждаю о том, что связь прерывается, и оставляю их наедине. Через несколько минут возвращаюсь, чтобы взять из комнаты газету.
Он резко протягивает руку и выключает монитор. Я смотрю на него:
– Зачем ты так делаешь?
– Э-э-э, м-м-м… – тянет он.
Никакого объяснения этому нет, не так ли? Он либо совал нос в мои файлы, либо набирал имейл другой девушке. Дрянь! Когда мужчины наконец поймут, что если действуешь хладнокровно, с рук может сойти гораздо большее?
Вторник, 22 марта
Себе на заметку: не ройся в бумажнике мужчины. Никогда!
Я не смогла удержаться. Особенно после истории с компьютером. Этот Парень был на улице, разговаривал с Дж., а его бумажник лежал, раскрытый, на столе. «Только быстренько загляну», – подумала я. Полагаю, мне не следовало удивляться, но внутри я нашла презерватив.
XXL?! Он что, шутит? Я достаточно повидала в свое время и длин, и диаметров мужских членов, и лишь немногие из них не могут поместиться в «дюрекс» среднего размера. Для мужчин с меньшими размерами годятся меньшие презервативы, но экстра-большой?! Тебя надули!
Он вернулся, один, без Дж., и я бросила в него упаковкой.
– Да что такое-то? – удивился он.
– У тебя в бумажнике презервативы?
– Что? Это? Да это так, ерунда. Это для… – Я видела, как он тщится придумать что-нибудь правдоподобное. – Ну, понимаешь, на случай, если мы где-нибудь застрянем и надо будет принести воды.
– Правда? Мне кажется, что спермицид напрочь испортит ее вкус, – ядовито заметила я.
– Ой, ну прекрати уже!
– Прекратить?! У тебя долбаный гондон в твоей долбаном бумажнике! Ты, мать твою, пишешь долбаные имейлы бог знает кому! Это тебе, твою мать, надо прекратить!!
– Хватит с меня таких выражений, – сказал он и чопорно отвернулся. О-о-о, как же я это ненавижу! Значит, то, что я употребляю бранные словечки, – это худшая провинность, чем гондоны в его личных вещах? Отлично, тогда я больше не разговариваю!
Десять минут молчания заставляют его понервничать. Он решает попробовать более мягкий подход:
– Послушай, я просто забыл, что он там есть. Он лежит в бумажнике, может, уже пару лет. Пожалуйста, поверь мне.
Если есть что-то, во что никогда не следует верить, так это то, во что тебя умоляют поверить.
– Дата на нем говорит о другом.
В прошлом я – специалист по учету срока годности презервативов. Этот был из пачки, купленной в прошлом году.
– Если бы я тебя и обманывал – чего я бы никогда не сделал, – то ты должна знать, что я в любом случае не из тех, кто пользуется презервативами!
О, это-то я прекрасно знаю, и от этого меня дрожь до костей пробирает! Выращивание в своей среде хламидий подобным способом – что-то вроде частного клуба привилегированных классов. Если бы у меня не было привычки регулярно проверяться на наличие болезней – учитывая мое прошлое, невозможно быть чересчур осторожной, – я бы сломя голову помчалась в клинику.
