— Я приведу собак — им нужно прогуляться, — сказала Венеция, не подозревая, что напугала Шарлотту.
— Нет, мисс, мастер Обри забрал их с собой, — заявила няня, к великому облегчению Шарлотты. — Да, можете не сверлить меня глазами — мастер Обри поехал верхом, не став меня слушать. Он только сказал, что если не попробует, то никогда не узнает, вредно это ему или нет. Теперь он снова сляжет в постель, ибо «упрямый не находит удачи», как я часто ему говорила, мисс Венеция!
— Когда няня цитирует Библию, это значит, что она взволнована, — сказала Венеция, когда они с Шарлоттой двинулись по лужайке. — Несколько педель назад с Обри произошел несчастный случай, и мы боимся, что его больная нога недостаточно окрепла для верховой езды. Надеюсь, он не станет упорствовать, если почувствует боль. Как бы то ни было, бесполезно его отговаривать — Обри не выносит, когда упоминают о его хромоте.
Она повела Шарлотту в парк, стараясь отвлечь легкомысленной болтовней. Шарлотта уже спросила, очень ли она начитанна, и Венеция поняла, что этот эпитет вызывает у нее самые тревожные ассоциации. Рассказывая ей анекдоты из своего детства, она думала, что после этой прогулки у Шарлотты будет мало оснований считать ее очень умной.
Шарлотта как будто наслаждалась прогулкой, но так как она предпочитала ленивый шаг и не вносила вклада в беседу, не считая банальных замечаний о пейзаже, описания ее свадебного платья и нескольких интересных историй о школьной подруге, Венеция вскоре начала скучать. Она уже собиралась предложить повернуть к дому, когда стук копыт заставил ее посмотреть через изгородь в сторону аллеи. Увидев, что всадники — Обри и Деймрел, Венеция помахала им рукой и сказала Шарлотте:
— Пойдем им навстречу? Спутник Обри — лорд Деймрел, наш ближайший сосед. Думаю, Обри пригласил его засвидетельствовать вам почтение.
Шарлотта согласилась, но испуганным голосом, который Венеция приписала ее обычной робости и предпочла игнорировать. Однако Шарлотта думала не о незнакомце — она боялась собак, прыгающих вокруг лошадей. Деймрел передал поводья Обри и спешился. К ужасу бедной Шарлотты, три собаки побежали прямо к ней. Она инстинктивно отпрянула, но спаниели не только не укусили ее, а стали вилять хвостом перед Венецией с таким восторгом, словно не видели ее несколько недель.
Обри подозвал их свистом, и Шарлотта с облегчением увидела, что он поехал к конюшням и собаки побежали следом.
Деймрел, легкой походкой приблизившись к двум леди, встретился глазами с Венецией, прежде чем окинуть Шарлотту быстрым оценивающим взглядом. Взволнованная встречей Венеция приветствовала его с легкой дрожью в голосе:
— Доброе утро! Мой скверный младший братец, очевидно, опередил меня и уже сообщил новости. Мне остается только представить вам мою невестку. Это очень приятная задача, но я так надеялась вас удивить! Шарлотта, это лорд Деймрел — наш добрый друг и сосед.
Она с удовольствием отметила, что Шарлотта протянула руку Деймрелу и обменялась с ним традиционными фразами, не проявляя излишней робости. Бедняжка была настолько нервной и скованной, разговаривая с ней и Обри, что Венеция начала опасаться, как бы она не произвела плохое впечатление на соседских джентри. Венеция не слишком заботилась об этикете и мало знала свет, но, будучи достаточно проницательной, она понимала, что таинственность, которой Конуэй облек свой брак, может послужить богатой пищей для сплетен обществу Норт-Райдинга, поэтому Шарлотте следует вести себя так, чтобы не давать ни малейшего повода думать, будто за этим странным союзом кроется какой-то постыдный секрет. Но в ее поведении с лордом Деймрелом нельзя было усмотреть чего-либо предосудительного: Шарлотта могла быть робкой и ограничиваться в разговоре банальностями, но даже такой строгий критик, как леди Денни, нашел бы ее вполне хорошо воспитанной.
Она направилась к дому вместе с Деймрелом, и вскоре Шарлотта уже весело болтала о Париже и Камбре, о воскресных поездках в Лоншан, о приемах в штаб-квартире лорда Хилла, о его доброте и о том, как хорошо он отзывался о Конуэе. Удивленная этой метаморфозой Венеция быстро поняла, что дело заключалось не в инстинктивном кокетстве Шарлотты, а в ловком обращении ее собеседника. Она могла только удивляться, восхищаться и одновременно радоваться и печалиться. Ей стоили стольких сил безуспешные попытки развеселить Шарлотту, а Деймрел проделал это за пять минут знакомства и без очевидных усилий. Он даже заставил ее рассмеяться, заметив, когда она рассказывала о парижских покупках:
— Самые элегантные шляпы можно приобрести у Фани.
— Откуда вы знаете? — весело осведомилась Шарлотта, простодушно глядя на него.
Венеция с трудом удержалась от смеха и увидела, как дрогнул уголок рта Деймрела. Но он серьезно ответил:
— Кажется, я слышал это имя от одной знакомой леди.
— Ее шляпы великолепны, но очень дороги!
— В самом деле, если то, что мне рассказали, правда.
— Муж купил мне одну, но, услышав цену, я хотела отказаться. Но он и слышать об этом не пожелал, а я надела шляпу к завтраку в честь герцога Веллингтона, когда тот был в штаб-квартире.
Беседа продолжалась в том же незамысловатом духе, покуда они не приблизились к дому. Пройдя под аркой, они увидели Обри, и веселье Шарлотты как рукой сняло. Она до нелепости боялась Обри, словно смущаясь его хромоты, и всегда отворачивалась, когда он двигался, делая это чересчур заметно, чтобы не обратить его внимание. Обри прихрамывал сильнее обычного, что свидетельствовало о преждевременности его пробной поездки.
— Пакстон только что вернулся из Йорка с вашей служанкой, мэм, — обратился Обри к Шарлотте. — Девица разодета в пух и прах! Тебе следовало послать за ней Уильяма с каретой, Венеция! Она явно не привыкла ездить в двуколке с помощником кучера.
Шарлотта испуганно забормотала, что мама наняла мисс Тросселл в Лондоне, но ей, конечно, следовало бы одеться поскромнее. Извинившись, она поспешила в дом.
— Ну и ну! — воскликнула Венеция. — Что могло внушить миссис Скорриер мысль, будто Шарлотте в Андершо понадобится разодетая служанка? — Она озорно посмотрела на Деймрела: — Что касается вас, сэр, с вашими модистками, чьи цены, как вы сами слышали, запредельны, то как вам хватило дерзости…
— А как вам хватило ума, мэм, обнаружить понимание обстоятельств, при которых я познакомился с мадемуазель Фани? — осведомился он.
Венеция рассмеялась:
— Вы правы, я была неосторожна, однако, кроме вас, никто этого не заметил. Но как ловко вам удалось растормошить мою невестку!
— Что вы о ней думаете? — вмешался Обри.
— Ваша цитата из Поупа
[35]
точно ее охарактеризовала. Жуткая зануда, но ни капли злости. Она не причинит вам беспокойства.
— Пожалуй, — задумчиво промолвила Венеция. — Когда я услышала, что она ждет ребенка, сначала подумала, будто Конуэю пришлось на ней жениться…
