Лейтенант, словно аршин проглотивший, протянул ордер на обыск:
— Не соблаговолите ли, сэр, прочитать вот это. Я здесь не для того, чтобы меня, как вы изволили выразиться, «надували»!
Хьюго хихикнул, но взял ордер и пробежал глазами, явно получая большое удовольствие от читаемого. Однако он снова покачал головой, вручая бумагу Оттершоу, и сказал:
— Вы делаете ужасную ошибку, но если все-таки вознамерились сделать из себя тупоголового болвана, я не в состоянии уберечь вас от этого.
Во время этого обмена репликами лорд Дэрракотт, посмотрев на Винсента, встретился с его тяжелым пристальным взглядом. Винсент не отводил глаз, возможно, секунд пять, а потом потупился, затем вытащил табакерку, постучал по крышке, открыл ее, аккуратно взял понюшку и поднес к ноздре. Втянув табак, он снова поднял глаза на лицо своего деда, на этот раз его взгляд был мимолетным, но все еще носил то же самое таинственное выражение. На кончике языка лорда Дэрракотта вертелся вопрос, какого черта Винсент пялится на него, но милорд воздержался. Этот пристальный взгляд был настолько необычным, что стал беспокоить его. Он был почти высокомерным, этот взгляд, но Винсент никогда не смотрел на деда с презрением. Милорд, догадавшись, что внук наверняка пытается о чем-то предупредить его, но все еще не понимая сути, прикусил язык и обратил разгневанный взгляд на своего наследника.
Майор, как любой мог заметить, выглядел встревоженным и непрерывно тер нос. Он бросил на Винсента красноречивый взгляд, а тот ответил на него, просто сказав возмущенным тоном:
— Ну, в чем дело, кузен? Хватит держать меня в неопределенности, умоляю! Совершенно очевидно, что вы должны признаться в чем-то невероятном, но почему вы делаете из этого такую тайну? О господи, как глупо с моей стороны! Мне казалось, что вы с лейтенантом… э-э-э… Оттершоу довольно близко знакомы, не так ли? Мне и в голову не приходило, что…
— Нет, это секрет не от него, — изобретательно прервал его майор. — Дело в том… — Он глупо хихикнул и снова потер нос. — Ну, похоже, я все перепутал. — Он снова повернулся к лейтенанту, которого к этому времени почти трясло от безудержной подозрительности, и сказал доверительно: — Слушайте, лейтенант, дело в том, что будет лучше, если вы придете завтра утром.
— Для вас, сэр, вне всякого сомнения! Но я не намерен…
— Пораскиньте мозгами, это будет лучше, — заметил майор с задумчивой ухмылкой. — Сегодня от нашего драгоценного Ричмонда будет немного толку. — И поспешно добавил, бросив осторожный взгляд на миссис Дэрракотт: — Среди ночи, я имею в виду. Конечно, если у вас имеется ордер на обыск…
— Хьюго! — выдавила из себя миссис Дэрракотт, когда чаша ее терпения переполнилась. — Этот… этот тип… обвиняет моего сына в обычной контрабанде.
Ухмылка майора стала шире.
— Я бы все отдал, чтобы только посмотреть на это, — сказал он. — Нет, мэм, не ворчите. У лейтенанта в голове застряла одна навязчивая мысль, но я должен сказать, что ее ему подкинул не кто иной, как Ричмонд, поэтому вы должны бранить не лейтенанта, а своего сыночка. Он не что иное, как юный негодник в зените своей славы. Никогда не встречал такого ветреного, повернутого на одном парня. Он на все готов, лишь бы посмеяться и над кем-нибудь подшутить. Это его девиз. Но в один прекрасный день он окажется в беде, и все из-за какой-нибудь своей глупой шутки. Возможно, особого вреда не будет, если его немного припугнуть, ведь мы не хотим больше расстраиваться из-за него…
— Да как вы смеете говорить, что Ричмонд негодник? — возмутилась миссис Дэрракотт. — Да ничего подобного! Он не причинил мне ни минуты беспокойства, а уж что касается того, что вы изволили назвать «зенитом его славы», не имею ни малейшего представления, с чего вы вбили это себе в голову!
— Нет, дорогая тетушка, откуда вам знать, — сказал Винсент и тяжело вздохнул. — Мне и самому интересно было узнать. Я вам очень сочувствую, лейтенант. Я благодарю Бога, что именно вы, а не я, стали последней жертвой его розыгрыша.
— Винсент! — воскликнула негодующе миссис Дэрракотт. — Да как ты можешь говорить такие невероятные вещи! Тебе, как никому, прекрасно известно, что…
— Успокойтесь! — хрипло рыкнул его светлость. — Я больше не перенесу подобной чепухи! Мальчишка не рассказывал ни вам, ни мне о своих шалостях. Не сомневаюсь, он что угодно может выкинуть — как и все мальчишки, — но никто не посмеет мне сказать, что он хоть на дюйм заступил за черту дозволенного!
— Ну, я прекрасно об этом знаю, сэр, — заверил его Хьюго, вероятно приняв сказанное на свой счет. — Не будем больше говорить о легкомысленности пария. А вам, Оттершоу, не стоит думать, что мы прячем Ричмонда от вас только потому, что его светлость не любит, когда офицеры береговой охраны наносят ему визиты посреди ночи и приказывают ни с того ни с сего представить ему своего внука. И не поэтому я говорил, что вам лучше уйти, — это вовсе не значит, что парня здесь нет. Верно, он здесь, но имеются другие причины, по которым вы выбрали не самый удачный момент. Дело в том, что возникли некоторые непредвиденные обстоятельства…
— Какого черта вы не сказали об этом раньше? — требовательно спросил Винсент. — Что еще за обстоятельства?
— Нет, сейчас я это объяснить не могу. Я только хотел…
— Майор Дэрракотт! — внезапно прервал его лейтенант. — Вы, возможно, не знаете, но у вас манжета перепачкана кровью!
Майор быстро посмотрел на запястье, а потом бросил удрученный взгляд на Оттершоу:
— Ах это! Ерунда! Не обращайте внимания.
— Я должен спросить, сэр: откуда на вашей манжете кровь, если вы сами не поранены?
Хьюго сверкнул на лейтенанта глазами и бросил сквозь зубы:
— Да замолчите вы, тупица!
— Хьюго, нет! — невольно вырвалось у миссис Дэрракотт, бросившейся вперед. — Ричмонд? Нет, это не Ричмонд, Хьюго, не Ричмонд! Это неправда, это не может быть правдой!
— Нет-нет! К Ричмонду это не имеет ровным счетом никакого отношения, — сказал Хьюго преувеличенно убедительным тоном, горько бросив лейтенанту: — Теперь вы видите, что натворили!
— А к кому это имеет отношение? — потребовал ответа Винсент. — Давайте выкладывайте!
— Если уж вы так хотите это знать, с нашим Клодом произошел несчастный случай, — бодро выпалил Хьюго. Он посмотрел на леди Аурелию и добавил извиняющимся тоном: — Я не собирался сообщать об этом в вашем присутствии, мэм. Более того, Клод рассердится на меня за это. Заметьте, причин для беспокойства нет, но, возможно, если вы спуститесь вниз, Винсент…
— Непременно спущусь. Что случилось? Он что, порезался?
— Нет, не совсем… — уклончиво ответил майор.
Леди Аурелия встала из кресла. Она не спускала глаз с майора с того самого момента, как он вошел в комнату, он был в этом абсолютно уверен, но прочесть по глазам, что творится у нее в душе, было совершенно невозможно.
— Я составлю тебе компанию, Винсент, — сказала она своим привычным, спокойным топом.
