— Где вы работаете, мистер Кумар? На что вы живете? Кто платит за комнату? Кто покупает вам сигареты, журналы, газеты, сладости? У вас есть машина? Чем вы занимаетесь в Клактоне?
— Шеф, — с беспокойством произнес Хониман.
— Инналлазина ааманаа уаа амилус-саалиха-ати ланхам…
— Черт возьми! — Эмили грохнула кулаком по столу.
Азиат мгновенно откинулся на спинку стула и замолчал.
— Бери его, — приказала Эмили детективу.
— Что? — не понял приказа Хониман.
— Ты что, оглох? Бери его и тащи в Балфорд. Пусть посидит в камере. Там у него будет время подумать, насколько хорошо он понимает обращенную к нему английскую речь.
— Слушаюсь, — вытянулся Хониман.
Он подошел к азиату и, потянув его руку, заставил встать. Кумар залопотал снова, по его щекам катились слезы.
— Господи, — обращаясь к Эмили, вздохнул Хониман. — Что с ним происходит?
— Именно это я и собираюсь выяснить, — ответила Эмили.
Барбара остановилась перед распахнутой настежь дверью дома № 6 по Алфред-террас. Как и накануне, ревела музыка и громко бубнил телевизор. Барбара постучала по косяку, но для того, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание, надо было действовать по крайней мере отбойным молотком или кувалдой.
Ей пришлось, не дожидаясь приглашения, войти в дом. Лестница напротив двери была сплошь завалена старой, заношенной одеждой и тарелками с остатками еды. В коридоре, ведущем на кухню, валялись проколотые велосипедные шины, поломанный складной стул с парусиновым сиденьем, две раздавленные корзины, три метлы и разрезанный пополам мешок для пыли от пылесоса. Гостиная, расположенная слева, была превращена в склад вещей, как будто подготовленных к перевозке. Вокруг телевизора, на экране которого разворачивался заключительный этап погони какого-то американского боевика, громоздились картонные коробки, набитые одеждой, полотенцами и прочим домашним скарбом.
Любопытно, покачала головой Барбара. В коробках, насколько ей удалось рассмотреть, было все: от маленькой заржавленной газовой печки до подставки для салфеток. Увиденное сильно озадачило Барбару. Уж не собираются ли Раддоки, напуганные ее визитом, спешно покинуть Балфорд, мелькнуло у нее в голове.
— Эй! Найди свои боксерские перчатки в этом хламе, слышишь?
Барбара обернулась. В дверях гостиной стоял Чарли, а позади него — старший брат, Тревор, и их мать. По всей вероятности, все трое только что вошли.
— Что на этот раз? — обрушилась на Барбару Шерл Раддок. — И кто вы такая, что врываетесь в дом без приглашения и беспокоите людей?
Оттеснив в сторону Чарли, она прошла в гостиную, распространяя сильный запах пота, смешанный со стойким рыбным запахом, какой отличает женщин, давно не пользовавшихся ванной. Шорты и короткая, давно не стиранная футболка были покрыты влажными пятнами.
— Вы не имеете права вторгаться в чужой дом. Я разбираюсь в законах и знаю, что говорю.
— Переезжаете? — не обращая внимания на реплики Шерл Раддок, спросила Барбара, переходя от одной коробки к другой и изучая их содержимое. — Похоже, семейство Раддок спешит покинуть Балфорд?
Шерл уперла кулаки в бока:
— Какое вам дело? Если нам хочется переехать, мы переедем. Может, мы обязаны сообщать копам обо всех наших передвижениях?
— Ма, — произнес Тревор за ее спиной. Как и мать, он весь лоснился от пота, был грязным, неопрятным, но, в отличие от нее, держался спокойно. Он вошел в гостиную вслед за матерью.
Они столпились на небольшом свободном пятачке, хотя там и двоим места было маловато. Чарли, присоединившись к компании, создал еще большую тесноту.
— Что вам надо? — не унималась Шерл. — Вы уже говорили с моим Тревором. Вы потревожили его отца, а он нуждается в отдыхе. Отец Тревора нездоров, а вам всем на это наплевать.
Барбара лишь подивилась тому, как можно отдыхать в доме, где постоянно стоит шум, опасный для барабанных перепонок. Они, как обычно, общались друг с другом, перекрикивая включенный на полную громкость телевизор. Громоподобная музыка в стиле рэп была еще одним элементом звукового хаоса, наполнявшего комнаты. Как и накануне, она обрушивалась сверху с такой силой, что Барбара ощущала, как сотрясается воздух.
— Я хочу поговорить с Тревором, — обратилась Барбара к матери семейства.
— Нам некогда, — отрубила она. — Вы что, не видите? Вы, как я посмотрю, не только тупая, но еще и слепая?
— Ma, — снова произнес Тревор умоляющим тоном.
— Не мамкай! Я знаю свои права. И что-то я не помню, чтобы копы имели право являться ко мне и рыться в моих вещах, как в своих собственных. Приходите позже, понятно? Нам надо заниматься делом.
— А каким делом? — поинтересовалась Барбара.
— Это вас не касается. — Шерл схватила коробку и, подняв ее, плотно прижала к животу. — Чарли, — рявкнула она, — пошевеливайся!
— Вы отдаете себе отчет, как выглядит ваш переезд в то время, когда полиция расследует убийство? — обратилась к ней Барбара.
— А я плевать хотела на то, как это выглядит, — сварливо ответила Шерл. — Чарли! Да слезь же ты наконец с этого поганого дивана. Выключи, к черту, телик. Отец надерет тебе задницу, если ты снова разбудишь его. — Она повернулась и вышла из комнаты. Через окно Барбара видела, как она идет к площади, где стоит ряд припаркованных машин. Чарли, вздохнув, промычал что-то и, подхватив одну из коробок, двинулся за матерью.
— Да мы и не переезжаем, — сказал Тревор, когда они с Барбарой остались вдвоем. Он подошел к телевизору, убавил звук; на экране осталась картинка: вертолет преследует охваченный огнем фургон, фургон въезжает на мост, вертолет зависает над ним. Кому-то пришел конец.
— А в чем же тогда дело? — поинтересовалась Барбара
— Нам дали место на рыночной площади в Клактоне. Весь это хлам — на продажу.
— А, — протянула Барбара. — И где же вы все это добыли?
Его лицо и шея побагровели.
— Это не краденое. Вы ведь об этом подумали, верно?
— Верно. Так откуда все эти вещи, Тревор?
— Мы с мамой ходим в конце недели на блошиный рынок. Покупаем там все, что можем, приводим в порядок, а потом толкаем с небольшой наценкой в Клактоне. На этом не наживешься, но хоть какие-то деньги.
Барбара пристально смотрела на него, стараясь понять, что в его словах правда, а что ложь. Однажды он уже соврал, так что теперь веры ему не было. Но сейчас, похоже, он не лгал.
— Тревор, а ведь Рейчел не подтверждает того, что вы сказали. Нам необходимо поговорить.
— Да не убивал я этого парня! Я в пятницу и не приближался к Незу.
— Трев, Рейчел нет смысла вводить нас в заблуждение.
— Да у меня и причины-то никакой не было. Конечно, я не в восторге от того, что он попер меня с работы, но я ведь понимаю — сам виноват, украл банки с фабрики.
