Рейчел надо было спешить, но все равно она не могла уйти, не оглядев в очередной раз комнаты. Она понимала, что уже скоро будет жить здесь — они будут жить здесь, — и все-таки ей казалось сном, что она действительно обладает этой квартирой, и, чтобы претворить сон в реальность, надо было пройти по всем комнатам, заглянуть в распахнутые шкафы, полюбоваться видом из окон.
Мистер Добсон передал ей ключ.
— Конечно, конечно, — угодливо проквакал он и добавил: — Naturellement, chere mademoiselle.
[52]
— Его речь сопровождалась подрагиванием бровей и косыми взглядами, что, по опыту Рейчел, свидетельствовало о том, что он, глядя на ее лицо, не испытывает отвращения. Она обычно резко и враждебно реагировала на проявление такого внимания, но сейчас чувствовала истинно дружеское расположение к этому мельтешащему вокруг нее человеку и поэтому, отбросив назад спадающие на лицо волосы, предстала перед ним во всем своем безобразии. Ведь благодаря мистеру Добсону она сжимала сейчас в ладони ключ, которым открыла дверь квартиры 22, своей квартиры.
Осматривать там было нечего: две спальни, одна ванная комната, гостиная, кухня. Квартира была на первом этаже; к гостиной примыкала крошечная терраска, выходящая на море. Здесь — Рейчел мечтательно закрыла глаза — они будут сидеть по вечерам, а ребенок будет лежать в колыбельке, стоящей между ними.
Глядя в окно гостиной, Рейчел блаженно вздохнула, словно уже видела перед собой эту идиллическую картину. Бриз с Северного моря колышет дупату на голове Салах, слегка раздувает юбку Рейчел, когда она встает с кресла, чтобы поправить одеяльце на спящем младенце. Она воркует над ним — может быть, над ней — и осторожно вынимает крошечный пальчик из херувимского ротика. Она чуть дотрагивается до мягкой щечки — ей ни разу в жизни не доводилось гладить младенца, — нежно проводит рукой по волосам… А какого цвета будут волосы у ребенка? — вдруг задумывается она. Да, интересно. Тео — блондин. Салах — жгучая брюнетка. Что-то среднее?
Рейчел унеслась мыслями в будущее: Салах Малик и Тео Шоу обязательно когда-нибудь станут жить вместе. О, она просто сгорает от нетерпения увидеть своими глазами это чудо — их совместную жизнь.
А она, Рейчел Линн Уинфилд? Да она не просто добра и участлива по отношению к Салах Малик. Она ей больше, чем подруга. Она будет рядом с Салах все эти месяцы до родов, и Салах будет чувствовать себя сильнее, счастливее, будет с большим оптимизмом смотреть в будущее. И все в конце концов уладится: между Тео и Салах, между Салах и ее семьей, а самое главное — между Салах и Рейчел.
Рейчел, рисуя в воображении картины грядущего счастья, чувствовала неизъяснимое блаженство… Ой, ей надо спешить на горчичную фабрику к Салах и поделиться с подругой радостью. Как жаль, что у нее нет за спиной крыльев, которые могли бы перенести ее к Салах.
Проезд на велосипеде через весь город под палящим солнцем был настоящей пыткой, но Рейчел едва ли обратила внимание на такой пустяк. Она неслась на сумасшедшей скорости вдоль моря, прикладываясь к бутылке тепловатой воды всякий раз, когда велосипед катил под уклон и можно было не работать педалями. И думала только о Салах и о будущем.
Какую спальню выберет Салах? Та, с окном, выходящим на улицу, больше, но в спальне, расположенной напротив, из окна видно море. Шум волн будет убаюкивать малыша, успокаивать Салах, уставшую от дневных хлопот материнства.
А согласится ли Салах готовить еду и на нее тоже? Ее религия накладывает массу разных ограничений, ну да Рейчел все равно, она как-нибудь приспособится. Так что будет разумно, если Салах будет готовить на всех. К тому же, если Рейчел будет главной добытчицей денег, пока Салах будет сидеть дома с малышом, Салах наверняка и сама захочет готовить, чтобы вносить таким образом свой вклад в хозяйство. Ведь Вардах Малик готовит для отца Салах, Рейчел видела это. Рейчел, конечно же, не собирается вести себя как отец семейства, а уж тем более — отец ребенка Салах! Для этого есть Тео. И Тео, в конце концов, исполнит свой долг и будет хорошим отцом. Но в свое время, когда его бабушка поправится.
— Врачи уверены, что ей жить да жить, — уверял их сегодня утром мистер Ансворт. — Эта миссис Шоу непотопляема, будто военный корабль. Таких, как она, — одна на сотню. Но для нас-то это к лучшему, согласны? Она не умрет, пока Балфорд снова не встанет на ноги. Знайте, Конни, так оно и будет. Положение улучшается, вы же сами видите.
Мистер Ансворт прав, как никогда. Все говорит о том, что положение действительно улучшается! И сейчас, когда Рейчел делала последний поворот перед тем, как въехать в старую промышленную зону на северной окраине города, она буквально задыхалась от желания поскорее обрушить подготовленный ею водопад счастья на Салах и залить им все горести подруги.
Она слезла с велосипеда и прислонила его к открытому баку с отходами. Оттуда сильно тянуло уксусом, яблочным соком, гнилыми фруктами. Вокруг него, гудя, роились мухи. Рейчел замахала руками над головой, отгоняя отвратительных насекомых. Допив остатки воды и расправив плечи, она направилась к двери.
Но не успела она взяться за ручку, как дверь распахнулась, словно кто-то ждал ее прихода. Из двери вышла Салах. И сразу за ней показался отец; на этот раз он был не в белом, как обычно одевался на работе, когда трудился в экспериментальной лаборатории фабрики. Сейчас он был одет так, что Рейчел поначалу приняла его за муфтия: голубая рубашка и галстук, серые брюки и до блеска начищенные туфли. Отец с дочерью решили пообедать вместе, решила Рейчел. Новость о том, что случилось с Агатой Шоу, не испортит аппетит Салах, подумала Рейчел, ну а если и испортит, то на этот случай у Рейчел есть другая новость, радостная, которая заставит забыть о первой.
На Салах было одно из самых любимых ее ожерелий, и, увидев Рейчел, она быстро прикрыла его ладонью, словно взялась за талисман. Сколько раз за годы нашей дружбы мне доводилось видеть этот жест? — мелькнуло у Рейчел. Это был первый знак, что Салах взволнована, и Рейчел поспешила успокоить подругу.
— Привет! — весело закричала она. — Ну и жара сегодня! Когда же наконец погода поменяется? Уже сколько дней над морем ни облачка, хоть бы подул какой-нибудь ветер, пригнал бы облака, а заодно охладил бы нас. Салах, ты очень спешишь? Ой, мистер Малик!
Акрам Малик поздоровался с Рейчел, как всегда, церемонно, словно перед ним королева. Он не рассматривал ее лицо и не отворачивался поспешно, как это делали другие, и за это Рейчел была ему очень благодарна. Повернувшись к дочери, он сказал:
— Я дойду до машины и подъеду. Поговори пока с Рейчел.
Как только он отошел, Рейчел повернулась к Салах и порывисто обняла ее.
— Я все сделала, Салах! — сдерживая волнение, сказала она полушепотом. — Я обо всем позаботилась.
Ее ладони, лежащие на плечах Салах, ощутили дрожь, пробежавшую по телу подруги. Пальцы Салах, сжимавшие кулон на ожерелье, разжались.
— Спасибо, — задыхаясь, прошептала она и, схватив руку подруги, поднесла ее к губам, словно собираясь поцеловать в знак благодарности. — Господи, спасибо тебе! Как я могла подумать, Рейчел, что ты оставишь меня в беде!
