Их разбудила Кендра — ей пришлось потрясти племянников за плечи. Она сообщила, что Несс уже в постели. Рану ей зашили — потребовалось десять стежков — и забинтовали. Если есть желание, мальчики могут перед сном проведать Несс и убедиться, что сестра чувствует себя нормально.
Несс лежала в комнате Кендры с повязкой на голове, напоминающей индийский тюрбан. Голову забинтовали так сильно, что Несс походила на больного после трепанации черепа. Но девушка успокоила братьев, пояснив, что это была ее идея. Когда зашивали рану, часть волос на голове пришлось выбрить, поэтому она попросила врачей забинтовать получше: так отсутствие волос не заметно.
Несс не спала, но и разговаривать ей не хотелось. Джоэл понял, что самое лучшее — оставить сестру в покое. Он подошел, осторожно погладил Несс по плечу и сказал, что рад улучшению ее состояния. Девушка смотрела на Джоэла невидящими глазами. На Тоби она даже не взглянула.
Ее поведение напомнило Джоэлу поведение матери, и он укрепился в своей решимости наладить их жизнь, то есть сделать ее такой, как прежде. Тот факт, что это невозможно — учитывая смерть отца и болезнь матери, — делал это желание Джоэла еще более сильным и побуждал его к немедленным действиям. Джоэл лихорадочно искал средство для облегчения душевной боли. Будучи ребенком, он имел ограниченные возможности и даже не очень хорошо понимал, что происходит в семье, поэтому решил: если он купит новый плакат «С днем рождения!» — в дом вернется радость.
Денег у Джоэла не было, но он быстро нашел способ собрать необходимую сумму. В течение недели он возвращался из школы пешком. Это позволило сэкономить деньги, выдаваемые на проезд. Конечно, из-за этого Тоби дольше ждал брата и они опаздывали на дополнительные занятия в Учебный центр, но Джоэл полагал, что это пустяк по сравнению с плакатом, который принесет им счастье.
В поисках плаката Джоэл обошел несколько торговых точек. Начал он с магазина на Портобелло-роуд, где его постигло разочарование, в следующем — на Голборн-роуд — тоже. И на Харроу-роуд не оказалось искомого плаката. Тогда Джоэл направился в район Кенсал-Таун, где набрел на один из тех лондонских магазинов, в которых продается всякая всячина: от телефонных карт до утюгов с паром.
Внутри он увидел транспарант с надписью «Крутой парень!», на котором был изображен супермен в шлеме и на мотоцикле. Огорченный из-за того, что заглянул во все известные ему места, но так и не нашел нужного плаката — видимо, его уже сняли с продажи, — Джоэл решил купить этот транспарант. Он взял его, подошел к прилавку и заплатил. Но мальчик не чувствовал удовлетворения — скорее, разочарование.
Выходя из магазина, Джоэл заметил на витрине маленькое объявление: оранжевый листок, напоминающий те, которые он сам разносил по поручению тети Кендры. Яркий цвет объявления привлекал внимание. Джоэл остановился возле него и начал читать.
Все желающие приглашались на курсы сценаристов в Паддингтонский центр искусств, и в этом не было ничего необычного, поскольку Паддингтонский центр искусств, частично содержащийся на средства от проведения лотерей, как раз и имел своей целью развитие творческих способностей жителей Северного Кенсингтона. Удивительным было имя преподавателя: «А. Везеролл» — значилось в объявлении.
Казалось маловероятным, что в этих краях имеется еще один А. Везеролл; Джоэл решил удостовериться и вынул из рюкзака визитную карточку, которую дал ему Айвен в день драки с Нилом. Телефонный номер на визитке совпадал с номером, указанным в объявлении.
Карточка напомнила Джоэлу, что Айвен живет на Шестой авеню. Джоэл в тот момент находился на углу Второй авеню. Это и предопределило его следующий шаг.
* * *
По логике вещей, Шестая авеню должна находиться в двух шагах от Третьей, но когда Джоэл попытался ее найти, оказалось, что в действительности все несколько иначе. Третью и Шестую авеню отделяли целых пять улиц, и, когда Джоэл добрался до нужного места, он обнаружил там ряд домов, которые очень отличались от тех, что он видел прежде; разница с жилыми массивами Северного Кенсингтона была колоссальной. Здания Шестой авеню являли собой диковинный остаток девятнадцатого века. Аккуратные двухэтажные домики, на фронтонах изящных портиков выбиты цифры «1880». Сами дома были одинаковыми, отличались только номерами, входными дверьми, садиками и украшениями, висевшими на окнах. Дом номер 32 имел еще одно отличие: между входной дверью и окном была прибита решетка, по которой четверо из семи гномов карабкались навстречу Белоснежке, расположенной наверху оконной рамы. Садика как такового перед домом не было. Только велосипед стоял, прикованный к железным перилам, венчавшим низкое кирпичное ограждение, которое шло вдоль тротуара и отмечало границу крошечного частного владения.
Джоэл остановился в сомнениях. Как бы там ни было, но совершеннейший идиотизм — прийти сюда, просто посмотреть на дом и развернуться. Джоэл понятия не имел, что сказать, если вдруг Айвен Везеролл окажется у себя. Джоэл продолжал встречаться с Айвеном Везероллом в школе, но их встречи носили сугубо деловой характер и не выходили за рамки школьных дел. Айвен помогал Джоэлу с домашними заданиями, время от времени задавая вопросы о жизни, а Джоэл, как умел, от них отбивался. Когда Айвен спрашивал: «Не возникало ли больше осложнений с Нилом?» — Джоэл отвечал: «Не-а», что было правдой. Никаких личных тем они не касались.
Джоэл постоял перед дверью, раздумывая, как поступить. В итоге он принял решение. Внутренний голос говорил, что нужно вернуться в Учебный центр, что занятие там скоро закончится, и Тоби будет его ждать; так что времени на визит к Айвену Везероллу практически не осталось.
Джоэл повернулся, собираясь уходить, но тут дверь неожиданно распахнулась и на крыльце показался Айвен Везеролл собственной персоной.
— Какая удача! — произнес он без всяких предисловий. — Заходи, заходи! Мне как раз нужна еще одна пара рук.
И Айвен исчез в доме, оставив дверь открытой, в полной уверенности, что гость войдет.
Джоэл в сомнениях переминался с ноги на ногу. Если бы ему устроили допрос, он не смог бы объяснить, зачем пришел на Шестую авеню. Но раз уж он здесь, раз уж знаком с Айвеном по школе, раз уже все его усилия увенчались только патетическим плакатом «Крутой парень!»… Джоэл переступил порог.
Он оказался в крошечном вестибюле, где стояло красное ведро с надписью «песок», в котором находились четыре складных зонтика и прогулочная трость. Вешалкой для пальто служила деревянная голова слона с загнутым кверху хоботом, на одном бивне висела связка ключей.
Джоэл аккуратно закрыл дверь. Его сразу же поразили два момента: свежий запах мяты и приятное тиканье часов. Он оказался в организованном и упорядоченном пространстве. Стену украшали черно-белые фотографии в рамках с изображениями античных древностей, все идеально ровно, ни одна рамка не покосилась, как бывает, когда домашние заденут ее. Под фотографиями вдоль всей стены тянулись полки, заполненные книгами. Книги тоже были аккуратно расставлены в ряд, корешки смотрели в одну сторону. Под потолком висело не меньше дюжины часов, они и издавали тиканье; Джоэл нашел его успокаивающим.
