— Эти слова я сохраню в своем сердце и унесу в могилу, — парировал Айвен.
Изумление не покидало Джоэла. Каждую минуту он ожидал, что разразится катастрофа, и теперь испытывал недоумение оттого, что ничего подобного не произошло. Теперь, когда они снова остались вдвоем, он смотрел на Айвена совсем другими глазами. Мальчик не понимал, что больше удивляет в этом человеке, точнее, все в нем вызывало удивление.
— Стэнли?! — только и смог выговорить Джоэл.
В этом восклицании сконцентрировались все вопросы, которые Джоэл хотел задать.
Айвен посмотрел на него. Они направлялись к мосту Портобелло.
— Это же Блэйд, — продолжал Джоэл. — Я ни разу не слышал, чтобы его называли Стэнли. И даже не думал…
— Что кто-нибудь сделает это и останется в живых? — закончил за него Айвен. — Мы со Стэнли познакомились давным-давно, когда он еще не был Блэйдом. Он очень умен и мог бы далеко пойти. Но его бедная, измученная душа искала немедленного признания, сейчас это вообще распространено, к сожалению. Его университет — самообразование, а эта школа не приносит скорых плодов.
Джоэл молчал. Они вышли на Элкстоун-роуд. Над ними нависла громада Треллик-Тауэр; мириады окон светились на фоне ночного неба. Джоэл перестал понимать своего спутника.
— Тебе знакомо это слово — самообразование? — осведомился Айвен. — Такого человека называют самоучкой. Стэнли, как ни странно, способен оценить качество книги и даже ее содержание, просто бросив взгляд на обложку. Если судить по его внешности — оставим в стороне манеру коверкать наш родной язык, — можно подумать, что он совершенно необразованный и неотесанный тип. Но это суждение далеко от истины. Когда я познакомился со Стэнли — ему было лет шестнадцать в ту пору, — он изучал латынь, баловался греческим, весьма интересовался физикой и философией двадцатого века. К сожалению, одновременно с этим он интересовался, как быстро и легко заработать деньги, что обычно связано с нарушением закона. Обычно деньги являются неодолимым соблазном для мальчика, который никогда их не имел.
— Как вы познакомились?
— На Килбурн-лейн. Полагаю, Стэнли собирался меня ограбить, но я заметил гноящуюся болячку в углу его рта. Прежде чем он успел высказать свои притязания на имущество, которым, как ему ошибочно показалось, я располагал, я отвел его в аптеку за лекарством. Бедный мальчик даже не понял, что происходит. Только что он собирался совершить преступление — и вот стоит перед аптекарем вместе с человеком, которого хотел грабануть, и выслушивает рекомендации. Но это сработало, и Стэнли извлек из этого случая урок.
— Какой?
— Очень простой: нельзя пренебрегать высыпаниями и раздражениями, которые возникают на коже. Мало ли к чему это может привести.
Джоэл не знал, как на это реагировать. Разве что задать единственно разумный вопрос:
— Зачем вы все это делаете?
— Что «все»?
— Ну, там конкурс «Побеждай словом, а не оружием» и всякое такое. Так разговариваете с людьми. Да вот хотя бы меня провожаете.
— Почему бы и нет? — Айвен удивленно поднял брови. Тем временем они свернули на Иденем-уэй. — Не очень внятный ответ получился… Лучше так: каждый человек должен оставить свой след в обществе, в котором живет. Я стараюсь.
Джоэл хотел продолжить эту тему, но они уже подошли к дому Кендры. Айвен снова снял свою воображаемую шляпу и поклонился.
— Давай встретимся в ближайшее время. Не возражаешь? Жду твоих новых стихов.
Айвен направился в сторону Минвайл-гарденс; до Джоэла доносилось его посвистывание.
* * *
После встречи с Сикс и Наташей Несс снова ощутила напряжение внутри. Чувство радостного подъема, вызванное успешным присвоением тюбика губной помады в аптеке, не просто ослабело — оно лопнуло, как воздушный шарик, проколотый презрением прежних подруг. Несс стало даже хуже, чем было. Тоска навалилась как глыба.
К сожалению, комната на первом этаже, в которой спала Несс, находилась под спальней Кендры, более того, диван Несс располагался точь-в-точь под кроватью тетки. Ритмичный скрип этой кровати действовал на Несс совсем не как колыбельная. Это происходило еженощно. Иногда трижды за ночь. И каждый раз Несс просыпалась, едва ей удавалось забыться сном. Скрип сопровождался хрипами, стонами и сдавленными смешками. Обычно троекратно повторенное на разной высоте «О, детка!», отмечавшее наступление оргазма, предшествовало воцарению тишины. Вряд ли найдется девочка, которой приятно слышать, как близкие издают подобные звуки. Для Несс же они являлись просто пыткой, поскольку напоминали о том, что бывает любовь, страсть, взаимная симпатия, и служили доказательством, что ее тетка, в отличие от нее, желанна и любима.
Чисто животный характер происходящего между Кендрой и Диксом ускользал от Несс. Мужчина и женщина находятся рядом, обнаженные, имеющие достаточно сил, влекомые инстинктом совокупления… Этого Несс не понимала. Звуки говорили о сексе, но она в них слышала любовь. Значит, в Кендре есть что-то такое, чего нет в Несс.
После встречи с подругами на Квинсуэй Несс пребывала в мрачном настроении, и такое положение дел казалось ей чудовищно несправедливым: почему Кендре все, а ей ничего? Несс считала свою тетку практически старухой, захватившей то место, которое должно принадлежать ей, Несс. По справедливости тетке следовало бы отчалить в сторону, выйти из вечной женской борьбы за мужчину. При виде Кендры Несс трясло от ненависти; встречая ее утром на кухне, она не могла удержаться от замечаний типа: «Неплохо провела ночку?», или: «Что, Кендра, здорово чешется между ног?», «Шевелиться-то еще можешь?», «Хорошо он тебе сегодня вставил?»
Кендра обычно отвечала: «Это вообще не твое дело, Ванесса, кто кому вставил», но на душе у нее скребли кошки. Кендра разрывалась между страстью и долгом. Она жаждала свободы, которая подразумевала возможность заниматься с Диксом сексом тогда, когда есть желание, и в то же время боялась, что ее сочтут недостойной воспитывать Кэмпбеллов. Однажды ночью, когда Дикс прижался к Кендре, она сказала:
— Мне кажется, нам следует немного остыть. Несс может услышать. А она… Давай не каждую ночь, Дикс… Как думаешь? Наверное, мы… Наверняка мы ей мешаем.
— И что с того, что мешаем? — отозвался Дикс. — Пускай привыкает.
Он пощекотал носом шею Кендры, поцеловал в губы, провел рукой по телу. Она изогнулась дугой, судорожно задышала, ощутила приступ желания и совершенно забыла о Несс.
Напряжение внутри Несс продолжало расти, не получая разрядки. Девушка чувствовала, что в целях самосохранения должна кое-что предпринять. Ей казалось, это поможет.
Несс совершила попытку, когда Дикс смотрел пиратскую копию «Качая железо». Он готовился к предстоящим соревнованиям и обращал на окружающее меньше внимания, чем обычно. Накануне борьбы его сознание полностью сосредоточивалось на идее завоевания очередного трофея или титула. Соревнования по бодибилдингу — это сражение умов, а не только демонстрация совершенной мускулатуры. За несколько дней до мероприятия Дикс начинал морально настраиваться.
