Он потрогал сосок Деллен. Её веки опустились, но не закрылись. Кадан понял, что можно продолжать, и придвинулся ближе. Положил руку на талию, потом опустил на ягодицы. Другая его ладонь нежно играла с сосками. Кадан наклонился и поцеловал Деллен. Она с готовностью раскрыла рот, и Кадан ещё плотнее прижал её к себе, так, чтобы она его почувствовала.
Он перевёл дыхание и сказал:
— Ключ, который был у тебя вчера…
Деллен не ответила. Кадан знал, что она понимает, о чём речь. Деллен снова приблизила к нему губы.
Он поцеловал её. Долго и сильно. Поцелуй всё длился и длился. Кадану казалось, что глаза его выскочат, а барабанные перепонки лопнут. Сердце стучало, выпрыгивало из груди. Если сейчас он не найдёт другого пристанища, то умрёт на месте.
Кадан застонал от боли и оторвался от Деллен.
— Домики на берегу, — напомнил он. — У тебя был ключ. Мы не можем здесь.
И в самом деле, не в семейной же квартире, не в комнате Санто. Это просто неприлично.
— Не можем что?
Деллен прислонилась лбом к его груди.
— Ты знаешь. Вчера в кухне у тебя был ключ. Ты утверждала, что он от одного из домиков на берегу. Давай пойдём туда.
— Для чего?
Что за чёрт, о чём она думает? Может, она из тех, кому нравится, когда обо всём говорят прямо? Что ж, он сделает это.
— Я хочу тебя трахнуть, — заявил Кадан. — И ты этого хочешь. Но не здесь, а в домике на берегу.
— Зачем?
— Затем. Это же и так ясно.
— Разве?
— Господи! Ну конечно. Это же спальня Санто? Здесь в любой момент может появиться его отец.
Кадан не мог заставить себя использовать словосочетание «твой муж».
— А если это произойдёт…
Она и сама должна понимать. Да что с ней такое?
— Отец Санто, — подала голос Деллен.
— Если он нас застукает…
Это смешно. Ему не надо было объяснять. Он не желал объяснять. Он был готов и решил, что и она готова, так к чему же объяснения? Может, Деллен недостаточно разогрелась? Кадан снова начал её ласкать. Через свитер прижался ртом к соску, тихонько прикусил его зубами, потрогал языком. Снова впился в губы, притянул её к себе. Странно, что она не слишком-то реагировала. Впрочем, какая разница?
— Ну, давай ключ, — пробормотал Кадан.
— Отец Санто, — повторила Деллен. — Он сюда не придёт.
— Почему ты в этом уверена?
Кадан внимательнее пригляделся к Деллен. Она казалась какой-то странной, но всё равно должна была понимать, что они находятся в комнате её сына, в доме мужа. С другой стороны, сейчас она на него не смотрела, и оставалось неясным, видит ли она его, осознаёт ли его присутствие.
— Он не придёт, — вновь сказала Деллен. — Возможно, он хочет, но сдерживается.
— Детка, что ты такое говоришь?
— Я должна была. Он мой рок, понимаешь? Был шанс, и я им воспользовалась. Потому что любила его. Я знала, что важно быть с ним. Знала.
Кадан пришёл в замешательство. Более того, его возбуждение быстро угасало. Всё же он постарался её успокоить.
— Делл, Деллен, детка…
Она упомянула о шансах. Был бы хоть малейший шанс, что он сможет вывести её в домик на берегу, он бы непременно им воспользовался.
Кадан взял руку Деллен, поднёс к губам и провёл языком по ладони.
— Итак, Делл, — хрипло произнёс он. — Как насчёт ключа?
— Кто ты? — спросила Деллен. — Что ты здесь делаешь?
Глава 26
Когда Керра и Бен вошли в кафе, там было практически пусто. Частично это объяснялось временем — промежуток между обедом и ужином, а частично — морем. Когда волны хорошие, ни один нормальный сёрфер в кафе не сидит.
Керра пригласила отца на чашку чая, чтобы побеседовать. Они могли бы спокойно остаться в гостинице, но ей хотелось уйти подальше от «Эдвенчерс анлимитед». В гостинице всё напоминало о смерти Санто и о ссоре с матерью. Для встречи с отцом Керра пыталась выбрать нейтральную территорию, что-то свежее.
Конечно, кафе «Тоус он зе ноус»
[52]
трудно назвать свежим в буквальном смысле. Здесь когда-то было кафе «Зелёный столик», которое переделали в угоду сёрферам, поскольку здание находилось рядом с Сент-Меван-бич. То есть известное выражение «Не можешь изменить ситуацию — измени своё отношение к ней» получило в этом случае своё воплощение. У кафе появились новые владельцы. Увидев коммерческие возможности, они развесили на стенах постеры из старых фильмов о сёрферах и начали ставить музыку «Бич бойз» и «Ян энд Дин»
[53]
. Меню, однако, осталось тем же, что и в «Зелёном столике»: сырные чипсы, лазанья с чипсами и чесночным хлебом, картофель в мундире с различными наполнителями и булка с маслом и жареной картошкой. От одного только чтения блюд сосуды начинали закупориваться.
Керра заказала у стойки колу. Отец попросил кофе. Они заняли столик под постером фильма «Бескрайнее лето»
[54]
, подальше от динамиков.
Бен посмотрел на постер «Верхом на гигантах», висевший на дальней стене. Затем перевёл глаза на «Гиджет»
[55]
. Он ностальгически улыбнулся — судя по всему, что-то вспомнил. Керра заметила это.
— Почему ты бросил сёрфинг? — спросила она.
Бен взглянул на дочь. На мгновение Керра подумала, что он не ответит на такой прямой вопрос, но, к её удивлению, он сказал:
— Потому что в Труро почти нет сёрфинга.
— Ты мог бы вернуться в спорт. Разве от Труро до моря так уж далеко?
— Недалеко, — согласился Бен. — Я мог бы вернуться. Это правда.
— Но ты этого не сделал. Почему?
Бен на мгновение задумался.
— Я с этим покончил, — заявил он. — Мне это не принесло ничего хорошего.
— А, мама. Вот, значит, как вы с ней познакомились.
И хотя реплика Керры была построена только на предположении, ей пришло в голову, что до сих пор она ни разу не поинтересовалась, как встретились отец и мать. А ведь дети всегда пристают к родителям: «Ну как вы познакомились?»
