— Да, — кивнул Хэдли. — Но ведь вы тоже вели себя так.
Хейстингс впервые обрел уверенность в себе. На его лице играла мрачная улыбка.
— О нет, — отозвался он. — Дело совсем не в том. Разве я не дал это понять? — Улыбка стала кривой. — Мои нервы напрягало радостное предвкушение. Я все спланировал заранее — времени у меня было достаточно. Когда они стали бы издеваться над жертвой, готовясь всадить в нее пулю, я бы свалился в комнату через окно в потолке. Надеюсь, жертва смогла бы справиться с Боскомом — старина Босси не выглядел силачом, — а я в колледже состоял в боксерской команде. Сначала я намеревался избить Стэнли — превратить его в месиво… — Он сделал паузу, и его улыбка превратилась в жуткий оскал. — Ну, не важно. А потом я собирался отправить зловещую парочку на скамью подсудимых с помощью показаний жертвы и улик, которые они не смогли бы уничтожить, за попытку убийства. Конечно, их бы не повесили, но держу пари, что их чучела достойны гореть на самом высоком костре, который зажигают в День Гая Фокса.
[23]
— Но почему, мистер Хейстингс? Что вы имеете против…
— Лучше расскажи им, Дон, — спокойно предложила Лючия. — Теперь это так или иначе выплывет наружу. А если ты не расскажешь, это сделаю я.
— Конечно, расскажу. Мне нечего стыдиться. Мое полное имя Доналд Хоуп-Хейстингс. А эта свинья застрелила моего отца.
Он рывком поднялся с кресла и направился к двери. Когда она закрылась за ним, все услышали испуганный возглас сержанта Беттса и стук тела, упавшего на иол.
Глава 10
ПОЗОЛОТА
— Позаботьтесь о нем, — обратился Хэдли к Лючии Хэндрет, — и возвращайтесь. Я хочу, чтобы все леди в доме немедленно пришли сюда. — Когда дверь за девушкой закрылась, он прислушался к звукам в холле и повернулся к доктору Феллу. — Это все больше напоминает кошмарный сон. Полагаю, парень говорит правду? Хм… Кажется, я припоминаю, что у старого Хоупа, который обчистил собственный банк примерно на четверть миллиона, — я рассказывал вам о нем — был сын, которому тогда исполнилось семь или восемь лет. Если бы этот юнец не обладал таким пристрастием к мелодраме…
Хэдли вытер лоб носовым платком и сердито уставился на свою записную книжку, как будто она содержала только бесполезную информацию.
— Тут вы не правы, Хэдли, — возразил доктор Фелл. — Хейстингс не любит мелодраму, а живет в ней, так как является реальным, дышащим и заблуждающимся представителем человеческой расы, а не объектом для изучения характеров. Эмоции настолько пугают вас, мой мальчик, что вы предпочитаете утверждать, будто их вовсе не существует, кроме как в разговорах о погоде. Все, что вы можете понять, это немудреные чувства грабителя, жаждущего чужой собственности. Когда кто-то испытывает подлинно человеческое чувство ненависти или горя, он не относится к этому как к интересной метафизической проблеме, наподобие персонажа Ибсена. Вот почему у Ибсена все дома — кукольные.
[24]
Напротив, человек тогда теряет голову и говорит как в самой жуткой мелодраме. Совсем как… — Он что-то пробормотал себе под нос, приглаживая усы, вид его при этом сделался озадаченным.
— По-моему, я знаю, о чем вы сейчас думаете, — негромко заметил Боском.
Доктор Фелл слегка вздрогнул.
— Что-что? О, вы еще здесь, — рассеянно отозвался он. — Честно говоря, я надеялся, что вы ушли.
— Значит, я под подозрением? — осведомился Боском пронзительным голосом. Ему было не по себе, хотя он пытался скрыть свое состояние под циничной шутливостью. — Вы считаете меня монстром?
— Нет. Но думаю, вам самому хотелось бы верить, что вы им являетесь, — сказал доктор Фелл. — Это ваша беда и ваша симпатичная фобия. Вы битком набиты неприятной чепухой, но я уверен, что вы блефуете. Ваши мозги отнюдь не таковы, как у настоящего дьявола, который скрывается за всем этим, и, конечно, вы никогда не намеревались убивать Эймса…
— А что я вам говорил? — отозвался Боском. — Я говорил, что задумал всего лишь подшутить над напыщенным хвастуном, потому что устал слышать болтовню о его былой крутости.
— Да, вы это говорили, когда думали, что вас могут обвинить в убийстве. Но теперь, когда мы знаем, что произошло в действительности, и вы вне опасности, вам может доставлять удовольствие изображать себя злодеем. Вы вполне способны утверждать, что на самом деле собирались совершить убийство. Иногда вы раздражаете меня, друг мой.
Боском засмеялся, а Хэдли резко повернулся к нему.
— Значит, вы полагаете, что вам больше не грозит опасность? — осведомился он. — Не очень на это рассчитывайте. Пожалуй, я доставлю себе удовольствие арестовать вас по обвинению в попытке убийства.
— Вы не можете этого сделать, — вздохнул доктор Фелл. — Я знаю, что это скверно отразится на его репутации пугала, но я осмотрел пистолет, когда он был у Пирса… Глушитель поддельный.
— Что?
— Это вообще не глушитель, а оловянный цилиндр, выкрашенный в черный цвет, с выпускным отверстием впереди для пущей убедительности. Черт возьми, Хэдли, неужели вы не видите, что перед нами еще один образчик вскормленного беллетристикой воображения? Вы ведь должны знать, что в Англии существует всего полдюжины настоящих глушителей — их слишком трудно раздобыть, но каждый фиктивный план убийства предполагает его использование. Ба! Успех вашего дела против Боскома и Стэнли зависел бы от доказательства того, что Эймса застрелили из пистолета с глушителем, и они бы здорово над вами посмеялись, когда вы предъявили бы вещественное доказательство «А». Хорошо, Боском, что вы не дали Стэнли рассмотреть эту штуку как следует. Он мог придушить вас за такую шуточку.
Хэдли поднялся и посмотрел на Боскома.
— Убирайтесь!
— Я хотел предложить… — начал Боском.
— Убирайтесь отсюда, — прервал Хэдли, шагнув вперед, — не то я…
— Прежде чем дело будет закончено, — сказал Боском, отпрянув и раздувая ноздри, — вы еще придете ко мне за советом. Я мог бы сообщить вам кое-что, но сейчас не склонен помогать вам. Развлекайтесь, пока я не передумал.
Дверь закрылась. Хэдли что-то пробормотал и снова посмотрел на записную книжку.
— Больше всего меня беспокоит серия совпадений, нагромождающихся друг на друга, — сказал он. — Взгляните на них! Кто-то из этого дома — имя нам неизвестно — сообщает Эймсу, что женщина, которая заколола администратора, живет здесь, пряча где-то доказательство, но отказывается помочь Эймсу попасть в дом. Впоследствии кое-кто еще приглашает Эймса, дабы тот угодил в якобы смертельную западню, устроенную для забавы Боскомом и бывшим полицейским офицером, ранее тесно сотрудничавшим с Эймсом. Когда Эймс попадает в эту западню, его закалывает кто-то другой — предположительно женщина, убившая администратора. За всей этой дьявольщиной наблюдает через люк в потолке молодой человек, чей отец был застрелен Стэнли четырнадцать лет назад и вину которого доказал Эймс!.. Фелл, если совпадения будут продолжаться, я не желаю об этом слышать! Происходи такое в книге, а не в действительности, я бы отказался этому верить.
