Сорн, очевидно, привык выступать в роли гида. Названия, цифры, сравнения обильно сыпались с его языка почти бездумно. Но у Найджела создалось впечатление, что при этом машинальном потоке слов голова его занята совсем другим. Однажды или дважды он с удивлением заметил в глазах молодого человека странный взгляд. Страха, что ли? Может, боли? Или это было выражение более сложной борьбы эмоций? Внезапно Найджел задумался: уж не Сорн ли убил собаку Баннета? Он произнес:
— Ну, сдается мне, пора заняться делом, дабы отработать мой гонорар.
— Что? Ах да, Траффлис, — рассеянно проговорил Габриэль.
— С другой стороны, я не смогу много сделать, пока мистер Баннет не сообщит побольше фактов.
— Нет, конечно. Если желаете, я могу показать вам… э… место, где обычно находился пес, — предложил Сорн, открывая прочную дверь и пропуская Найджела. — Давайте поднимемся в кабинет Баннета. Возможно, он уже появился.
Но им не удалось подняться к Баннету. Пока Сорн запирал дверь морозильной камеры, до их слуха донеслись какие-то приглушенные крики. До Найджела дошло, что рев машин немного поутих, перейдя во вполне приемлемый для человеческого уха гул. Он автоматически глянул на свои часы. Три минуты шестого — почти конец рабочего дня.
Неожиданно какой-то мужчина с диким взглядом ринулся к Сорну и, запыхавшись, что-то ему сказал. Найджел успел разобрать лишь два последних слова: «давильный чан». И мужчина снова заторопился прочь уже вместе с Сорном, следующим за ним по пятам. Найджел поспешил за ними.
Несколькими секундами позже он уже снова карабкался на платформу, где находились чаны. Мистер Барнес был уже там и чертыхался, адресуясь к небольшой кучке людей внизу, пытающихся тоже забраться на платформу. Рядом с главным пивоваром стоял человек, чей грязно-голубой комбинезон, казалось, усугублял бледность его лица. Люк давильного чана был открыт. Мистер Барнес указал на него судорожным движением указательного пальца. Сорн поднялся и заглянул вовнутрь. Найджел увидел, как он напрягся и отпрянул, словно собирался упасть в обморок. Ему помогли спуститься, и Найджел занял его место.
Внутри медного чана было темно, но не настолько, чтобы не различить, что на него скалится наполовину развалившийся скелет, но на этот раз отнюдь не собаки. То, что осталось от человека, было облачено в намокшие лохмотья обеденного пиджака и накрахмаленной манишки.
Найджел оторвал взгляд от неприятного зрелища и спрыгнул обратно на платформу. Мистер Барнес и чистильщик чана уставились на него с беспомощным выражением глаз, свойственным людям, столкнувшимся с чем-то ужасным.
— Вы уже позвонили в полицию и врачу? — спросил Найджел, хотя, пока это говорил, уже понял, что если врач кому-то и нужен, то уж никак не тому, от кого там, в чане, остались одни кости.
— Да, сэр, — ответил главный пивовар. — Я вот сказал Перси…
— Поймите же, мы должны достать его! Мы не можем… — Сорн был весьма близок к истерике.
Найджел схватил его за плечи и сильно встряхнул.
— Возьмите себя в руки! — приказал он.
Сорн вымученно провел ладонью по лбу, затем вперил в Найджела странный взгляд; его тело вновь напряглось. Выговаривая слова с нарочитой серьезностью, как подвыпивший человек, он прошептал:
— Вы знаете, кто это там?
— Нет, — ответил Найджел, — но, возможно, окажемся в состоянии выяснить.
Мгновение он пребывал в нерешительности, но затем, пробормотав себе под нос: «Нет смысла дожидаться полиции», велел чистильщику достать электрический фонарь и поискать внутри чана любые предметы, возможно там находящиеся.
— Только не трогайте… э… тела, но, если что-то окажется в карманах, достаньте. И наденьте перчатки, перед тем как спуститесь. Ни к чему увеличивать количество отпечатков снаружи чана.
— Отпечатки пальцев? — уточнил мистер Барнес, в сомнении почесывая подбородок. — Вы это к тому, что здесь что-то вроде убийства?
— Никто не залезет в люк по чистой случайности, и никому не придет в голову покончить с собой столь фантастическим способом, — раздраженно заметил Найджел.
— Это верно, — согласился мистер Барнес. А немного погодя спросил: — Должен ли я послать человека заглянуть в слив?
— В слив? — недоуменно произнес Найджел.
— Вот именно, где сток в канализацию. Ведь любые мелкие предметы могут проскользнуть в дренажную трубу, когда сливается отстой.
— Верно. Нет, пока обождите. — Найджелу пришло в голову, что поиски улик в отстойнике лучше производить под его непосредственным наблюдением.
В это время чистильщик залез в чан и оттуда донесся глухой протяжный звук. Обычно летаргический мистер Барнес ринулся к люку с неожиданной живостью. Чистильщик передал ему какой-то предмет.
— Гляньте-ка сюда, мистер Барнес, — это часы хозяина… они были прикреплены к его жилетке, — проговорил он хриплым шепотом, но его слова достигли ушей всех, стоявших внизу, и были встречены отрывистыми тихими возгласами.
— Хозяина?
— Сам хозяин!
— Он там!
— Нашли его часы.
— Кто-то засунул хозяина в давильный чан.
— Ого, неужто запихнул? Вот это да!
Найджел изучал лица собравшихся. Главный пивовар казался ошеломленным, его мозги с трудом усваивали происходящее. Габриэль Сорн выглядел, как если бы производил расчеты, от которых зависела его жизнь.
Чистильщик вылез из люка, моргая от яркого света, затем извлек из глубоких карманов комбинезона вечную ручку, пенсне, стеклышки в котором отсутствовали, немного мелочи и электрический фонарь. Найджел заставил его разложить эти вещи в ряд на полу.
Мистер Барнес протянул было руку к пенсне, но тут же отдернул, словно это была собака неизвестного нрава.
— Очки мистера Баннета, готов поклясться, — проговорил он. — И ручка его тоже… «Вотермен». Это доказывает, что там он…
— Боюсь, будет не так просто доказать, что вы правы, — возразил Найджел. Он понял, что многие из окружающих в глубоком шоке. А для такого нервного типа, как Сорн, все это вообще может плохо кончиться. Поэтому начал говорить монотонным, лишенным эмоций голосом лектора: — Для идентификации личности необходимо…
Но охваченной смятением аудитории слушать его не пришлось.
В этот момент раздался топот, и вскоре к ним приблизились здоровенный бледнолицый полицейский инспектор, сержант, и, к удивлению Найджела, доктор Каммисон.
Инспектор грузно вскарабкался на платформу, с раздражением и подозрением взирая на небольшую группу столпившихся людей. Найджел почему-то знал, что инспектор собирается задать вопрос: «Ну, в чем, собственно, дело?» И точно, спросил слово в слово. Но поскольку, видимо, никто не был готов вразумительно ответить на такой, казалось бы, простой вопрос, Найджелу пришлось это взять на себя.
