Мы основали города и поселки в западной части плодородных земель, разместили их широкой дугой по направлению к водным артериям, способным перемещать людей и грузы между восточной и западной частями континента. Заселение центральных, восточных и южных районов Высокого Поля это дело далекой перспективы, но очень надеюсь, что перспектива эта – в обозримом будущем.
Провожавший нас казачий разъезд остановился у выступов горной гряды, казаки сняли шапки и долго махали нам вслед. А мы стали спускаться на нижнее плато, в район несостоявшегося в этой истории города Кимберли, а теперь будущей алмазной столицы моей страны.
Когда-то в той жизни после сдачи объекта заказчик возил нас (имею в виду работников моей компании) сюда на экскурсию, посмотреть Большую дыру
[32]
. Здесь во второй половине XIX века была ферма братьев Де Бирс, на которой нашли россыпь довольно крупных алмазов. Говорят, компания старателей расположилась на отдых, люди решили приготовить добытую антилопу да вина попить. Расселись в кружок и заметили в траве блестящие, вымытые дождем камни.
Из рассказов не помню, в каком году это началось, но в памяти осталась информация, что здешняя яма копалась круглосуточно сорока пятью тысячами старателей в течение сорока пяти лет, пока не хлынули подземные воды и ее не затопило. Вручную, без каких-либо механизмов, с помощью кирки, лопаты и ведра вырыли карьер размером около четырехсот шестидесяти метров и глубиной больше километра. Вынули десятки миллионов тонн грунта, из которого извлекли примерно три тонны алмазов. Это поправило материальное положение нескольких тысяч семей и обеспечило миллионное состояние главе частной компании «Де Бирс» мистеру Сесилю Родсу и многомиллиардное – его потомкам.
Вот и мы на третьи сутки после того, как уехали с Высокого Поля, сделали большой привал у небольшого ручья – в том самом месте, где стоял город Кимберли. Скинули с вьюков наземь трех только что добытых антилоп гну и стали готовиться к длительному отдыху. Пристегнул Чайке длинные поводья, перекинул ей через голову: ноги будут путаться, и лошадь не уйдет далеко, сможет свободно пожевать подсохшее луговое сено. Погладил Ворона, который стал пристраиваться к мамке, из седельного чехла вытащил винтовку и решил осмотреться.
– Данко, – позвал Ангелова, заметив, что лошадь нервно фыркнула и вытянула шею, как легавая собака, – возьми всех свободных от кухни и прочеши окрестности на предмет хищников. Здесь останемся на ночь. И прикажи нарубить колючек
[33]
для лагеря и загона.
Тот объявил бойцам привал и отдых до утра, начал раздавать указания, организовал облаву, я же стал внимательно осматривать окрестности. Когда посещал Кимберли в той жизни, никакой особой растительности здесь не наблюдалось. Этот карьер, окруженный городом, был словно заповедник древности: терриконы, кое-где поросшие кустарником, и Большая дыра. Но основные ориентиры, хорошо запомнившиеся при подъезде от Августин-роуд – два угловатых валуна, так и присутствовали.
Проверил наличие патрона в патроннике и освободил пружину взвода курка, мягко отжав боек в нижнее положение. Уложил винтовку на изгиб левой руки, подхватил ее под ствольную коробку, удерживая за скобу затвора, и отправился на прогулку.
Не буду скрывать, решил побродить и потоптаться по прилегающей территории с самыми определенными намерениями. Наверное, в молодой душе Михайла взыграло ребячество: уж очень хотелось первым засунуть руку в кимберлитовую трубку. Отошел от лагеря шагов на пятьдесят, внимательно посматривая под ноги, и вдруг боковым зрением за кустами, расположенными метрах в пятнадцати справа, заметил промелькнувшее пятнистое нечто.
Любой воин прекрасно знает, насколько сложно оперативно отреагировать на угрозу, появившуюся с правого фланга, особенно когда ствол заряжен под правую руку. Но ситуация развивалась мгновенно, времени на размышления не оставалось. Действуя чисто автоматически, без какой-либо задней мысли, большим пальцем правой руки взвел курок, шейка приклада легла в ладонь, а указательный палец – на спусковой крючок.
Перед тем как почувствовал опасность справа, как раз левой ногой разгребал траву, поэтому носок сапога оказался зафиксирован клочком сухого сена, и для того, чтобы его выдернуть и переставить, нужно было потерять как минимум одну секунду, чего позволить себе никак не мог. Поэтому, не меняя положения ног, пришлось резко скрутить корпус узлом вправо на девяносто градусов, а винтовку выкинуть на все сто восемьдесят.
Метрах в семи от себя увидел абсолютно бесшумно приземлившегося на жухлую траву, грациозно выгнувшего пятнистое тело «баранкой» для очередного прыжка огромного кошака с изогнутым книзу хвостом. Скажу сразу, что если бы не ежедневная физподготовка, тренировки с клинком на реакцию и упражнения на растяжку, следующая секунда жизни была бы в моей одиссее последней.
Говорят, что леопард, когда охотится за жертвой, развивает скорость девяносто километров в час, а это около двадцати пяти метров в секунду. Вот его широкие передние лапы после приземления опять гребанули землю, подались в направлении вектора атаки и прижались к груди, выпустив острые когти. Шея стала изгибаться вверх, приподняла голову с оскаленной пастью и длинными, иглоподобными клыками. Хвост выровнялся и вытянулся, а на задних толчковых лапах перекатились мощные мускулы. Они вздулись, напряглись и выбросили вперед перетекшее из «баранки» в прямую, как натянутая струна, форму стремительное тело.
Не успевал поднять винтовку и прижать приклад к плечу, потому нажал спусковой крючок и выстрелил от бедра, ощутив в руках неслабую отдачу. Смог уловить момент попадания и то, как слегка вздрогнуло летящее тело. Тяжелая десятимиллиметровая пуля ударила леопарда в грудь, но, как выяснилось через два мгновения, смертельной не стала.
Пытаясь уйти с линии атаки, смог на полметра сместить скрученный в узел корпус в сторону и резко присесть, выбросив правую ногу в шпагат. Уйти иначе или отпрыгнуть от восьмидесятикилограммовой машины-убийцы, щелкнувшей челюстью и брызнувшей пенной слюной в двадцати сантиметрах от моего лица, не представлялось возможным. Зато в момент, когда тяжело раненный кошак промазал и всей тушей рухнул на стопу моей вытянутой левой ноги, стал изгибаться и тянуться распахнутой пастью, чтобы прикончить сопротивляющуюся добычу, мой корпус, как пружина, вернулся в привычное положение. При этом рука инстинктивно, без участия головы, взвела рычаг затвора, сознание уловило, как стреляная гильза вывалилась в траву, а последующий щелчок подтвердил, что подхваченный из трубчатого магазина очередной патрон подан, жестко заперт в патроннике и сейчас находится в стадии ожидания укола в капсюль. И когда в развороте справа налево направление ствола винтовки совместилось с лопаткой кошака, я нажал на спусковой крючок.
Выстрелил почти в упор, пуля пронзила легкие и разорвала сердце, мгновенно погас злобный взгляд. Тело леопарда в один момент расслабилось, слюнявая пасть захлопнулась, а голова безвольно опустилась на передние лапы. Все действия заняли не более трех секунд, я даже испугаться не успел, но вот когда стал из-под туши леопарда высвобождать левую ногу, меня начало слегка потряхивать. Жизнь висела на очень тоненьком волоске, и виноват в этом я был сам.
