– Ия, прикажи слуге, пусть пригласит сюда моих людей.
Антон и Данко появились минут через семь. Ввел их в курс дела, и мы определились, что к турку надо идти днем, либо до, либо сразу после полудня, и попытаться договориться. Но все вопросы необходимо решить обязательно до захода солнца, так как после закрытия ворот на корабль не попадем.
– Не переживай, Стас, уйдем все вместе. Мы Ирину в любом случае вытащим, даже если не получится мирно.
– Сир, – спросил Антон, – а мы разве простим этим змеям подколодным, которые крестную обидели?
– Антон, мы говорим по-турецки, Данко понимает, а ты нет. Так вот, Ирина – член нашей семьи, а мы своих в обиду никогда не даем, но коль так произошло, то обратку вернем по полной программе.
– Михайло! – Стас удивленно на меня посмотрел. – Да я понимаю, о чем вы говорите, только некоторые слова незнакомы. А еще арабский язык знаю и французский. Я же был наследником у отца, он меня хорошо учил.
– Вот и прекрасно. Так что ты скажешь о своем дядьке?
– Нет у меня дядьки. А теперь я еще больше уверился, что отец мой и шурин не просто так погибли. И долгов у нас никогда никаких не было, я бы знал. Это дядька сам всегда у всех одалживал, а теперь сговорился с некоторыми купцами и дурит нас. А Ирина, глупая, верит. Нет у меня дядьки. После того, как он меня – свободного человека! – связал и хотел продать в рабство! Сам убью!
– А кто еще проживает в этом доме?
– Ну кроме этого гада и двух его сыновей, еще два раба и рабыня, такие же сволочные, как и их хозяева. Насмехались надо мной, когда меня связали.
– Антон, ты провожал Ирину, вспомни, как там с подходами?
– Улица широкая, все на виду. Если работать днем, то засветимся на раз.
– Не сильно мы засветимся, – не согласился Данко, – на дворе второй день затяжной дождь идет. Народ сидит по домам и не бегает.
– Стас, – обратился я к парню, – а войти во двор незаметно, не через ворота, а где-то еще, можно?
– Почему же нельзя? Со стороны старого кладбища можно перелезть через забор! Там стоит наш бывший дом, его только что продали, а покупатель еще не заселился. А на углу длинный склад и забор. Там дыра есть. И если мне надо было незаметно сбежать, то я всегда лазил через нее.
– А рынки в дождь работают или нет?
– Те, которые под навесами, всегда работают.
– Тогда – внимание! Наши действия таковы. Сейчас завтракаем, не спеша собираемся, прощаемся с хозяином и уходим делать дело. Шевалье Гийому скажем, что перед тем, как идти на корабль, прогуляемся по рынкам. Ясно?
– Да! – Ребята ответили одновременно.
– Впрочем, на рынок все равно нужно будет зайти. Стасу плащ купить. Парень, ты, кстати, как к крови относишься?
– Не переживай, я же сын купца, в бою уже участвовал. С грабителями. Один раз. Не подведу.
На прием к паше проситься не довелось, мы с ним столкнулись в холле, когда он собрался отправиться во дворец султана. Уважительно ему поклонился, но он чисто по-европейски хлопнул меня по плечу и предложил заезжать в гости. Если у меня будет еще какое-либо дело на очередной, скажем, фунт золота.
Дождь на улице моросил затяжной, с порывистым ветром, поэтому мерзопакостный. Водяная пыль проникала даже под низко опущенные капюшоны. К воротам турецкого купца мы подошли вдвоем с Антоном. Данко с парнем оставили за углом, навесили на их плечи и наши сумки. К сожалению, под дождем посторонние люди ходили. Изредка, но ходили.
– Кто такие? – раздался хриплый голос. На наш стук открылось окошко в калитке и выглянул бородатый турок.
– По заданию своего отца, сын негоцианта торгового дома из Леона Жан Картенар, – специально представился расплывчато. – По очень важному и выгодному делу хочу встретиться с достопочтенным торговцем Абу Касимом.
– Сколько вас? – Он стал осматривать улицу.
– Двое, это мой помощник.
– Не знаю, примет ли вас мой господин.
– У меня очень денежное дело.
– Ждите. – Окошко закрылось, и шаги от ворот стали удаляться. Минут через пять турок-привратник вернулся, опять открыл окошко, выглянул на улицу, затем распахнул калитку, и мы вошли внутрь вымощенного камнем двора.
Осмотрелись. Перед парадным входом под навесом стоял еще один охранник. Этот оказался без плаща, поэтому его вооружение было на виду: за поясом торчал пистоль, а кривой ятаган висел у правого бедра. Видно, что этот боец был левша.
Ступив во двор и оценив обстановку, выбросил из головы все недавние переживания о том, что будет и как будет, собрал волю в кулак и пошел к дому. Перед операцией мы заставили Стаса вспоминать все моменты посещения этого дома. Получалось, что все три раза встречали его с отцом одинаково. Дай-то бог, может быть, никого и убивать не придется. Однако на всякий случай отработали и десяток других вариантов возможных действий.
В данном случае нам повезло, подобная расстановка сил совпадала с воспоминаниями Стаса, и мы ее просчитывали.
Перед входной дверью, за два шага до охранника, подгадав шаг на левую опорную стопу, оглянулся на Антона. Тот как бы подвернул ногу, резко остановился и тихо ойкнул, тем самым отвлек все внимание на себя, дав мне возможность начать действовать на секунду раньше. Шедший сзади охранник чуть ли не налетел на него и в последний момент отступил влево, находясь в неустойчивой позиции.
Моя правая нога с разворота влетела в голень находящегося слева у двери противника. Когда бьют по кости или по гениталиям, человек первые секунды кричать не может, только мычит. Как только он присел от болевого шока, потянул его голову на себя, сдернул чалму и сверху зарядил кулаком в затылок.
Антон не заморачивался. Любитель различного метательного оружия, он своего охранника просто приложил в лоб шариком кистеня. Потом подхватил на руки и затащил под навес.
Вязать руки-ноги мы постоянно тренировались на скорость, поэтому, пока я открывал калитку, звал и запускал ребят, Антон успел управиться с обоими охранниками. Могу точно сказать, что с самого начала прошло не больше пятидесяти секунд. А сейчас он распустил чалму и сооружал кляпы. Данко тоже помогал, ошмонал поверженных бойцов, повытаскивал пистоли и снял оружейные пояса.
Если все так, как говорил Стас, то за этой дверью находится прихожая, где необходимо снимать обувь, а за зашторенным проемом уже большой зал, там за небольшим столиком должен сидеть хозяин. И еще один охранник, который в комнате находился всегда, стоял метрах в пяти от двери слева.
Что ж, секунды неслись стремительно, нужно было работать дальше. Вытащил из ножен один из ятаганов, сжал рукоять, потряс и сделал короткий замах. Баланс оказался нормальным, да и клинок не выглядел дубовым. Взял его в правую руку обратным хватом, а в левую – револьвер и сказал:
– Действуем по отработанной схеме. Стас, ты здесь, а мы пошли, открывай. – Тот кивнул, тоже вытащил револьвер с навинченным глушителем, который ему во временное пользование выделил Антон, взял в правую руку и стал спиной к стене, справа от входной двери. Снаряжать пистоль и стрелять из него он умел, а как пользоваться нашим оружием, мы ему показали. Да что там знать?! Нажимай на курок, да и все!
