Искажения, ага.
Звучит весьма научно.
Это пока не ощутишь на своей шкуре…
Неведомая сила выкручивает тебя, как мокрую тряпку. Растягивает и опять сжимает, словно кусок резины. Швыряет в пустоту и опять подхватывает, плющит – будто хомячка в руках ласковой девочки…
О-о-ой!
Нет, крикнуть не хватит сил.
Кричат лишь мозги.
Или то, что от них осталось…
Хлопок. Удар о невидимое в искристой тьме…
Блаженство… Удивительная свобода и лёгкость во всём теле!
Я что, уже умер?
Фигушки, до сих пор чувствую, как саднит колено.
А в лицо вдруг бьёт свежий ветер. В глазах светлеет. И наружу рвётся:
– А-А-А!!!
Вполне естественная реакция, когда пёстрая картинка под тобой стремительно обретает черты Долины, когда ты падаешь с головокружительной высоты…
Что ещё остаётся?
Орать, лететь вниз. И краешком воспалённого сознания думать с обидой: «Ну почему… почему?!! Бля-а-а!!!»
Тряхнуло так, что косточки зазвенели. А падение вдруг замедлилось – будто я пронзил какую-то податливую преграду.
Хотя вокруг – ничего, кроме воздуха…
Я успеваю осмотреться.
Где-то слева, закрывая полнеба, маячит исполинская пирамида Гробницы. А точно подо мной метрах в десяти трепещут какие-то пёстрые матерчатые навесы. Они расположены на крыше башни. Но эта башня – только часть огромного сооружения…
Проклятье! Я опять набираю скорость!
Падаю на те, дурацкие, установленные под углом навесы. Скатываюсь по ним, повисаю, уцепившись за шов с краю. Ноги болтаются в пустоте…
Сколько там метров этой пустоты? Отсюда не видать…
Чёрт!
Руки слабеют…
А потом какая-то тварь дергает меня за щиколотки. И с отчаянным воплем я срываюсь вниз.
– Цел? – спросил Бинк, изучая мою перекошенную физиономию.
– Ну… – сердито ответил я, поднимаясь с чего-то мягкого… Ага, так и есть, с цветочной клумбы.
Растерянно оглянулся по сторонам – слишком уж всё диковинно.
Подстриженные кусты, разрисованная орнаментами стена, дурацкие пёстрые навесы… И это называется «неприступная крепость»? Где вооружённые Стражи, где излучатели, прикрывающие Храм с воздуха?
– Не понимаю… – выдавил я, отряхивая штаны.
– Чего?
– Куда подевались защитнички? Или у них послеобеденный сон?
– Это верхний ярус, метров триста до земли. А флаеры в Долине могут летать только по двум коридорам. Так что нападение сверху малореально…
Будто в ответ на эти слова, сверху донёсся яростный вопль. Потом что-то ударилось о пружинящую ткань навеса и слетело на вскопанные клумбы.
При тщательном рассмотрении это сильно смахивало на Капустина. Только глаза – слишком выпучены и волосы всклокочены – как будто ему делал укладку маньяк-парикмахер.
– Опять… – простонал Дима.
– Что?
– Опять то же самое… – он всхлипнул. – Грёбаные туннели, нуль-трансы и порталы! Отныне… обещаю ходить только пешком!
– Бедняга, – вздохнул хоббит, – трудно тебе пришлось…
Несмотря на огромное душевное волнение, руки Димы до сих пор крепко сжимали вертел с нанизанным куском мяса.
– Куда винтовку-то подевал? – буркнул Бинк.
– Тяжело было прыгать… Вытащил последний заряд и швырнул в пропасть.
– А с вертелом было не тяжело?
– Нелегко, – признал Дима, – но я на многое готов ради товарищей… Ради их здорового питания!
Он поднялся, закинул вертел на плечо и хлопнул себя по карману, откуда торчала рукоятка бластера:
– Вперёд к победе… только дальше – пешком!
– Это я тебе обещаю, – кивнул Бинк. – Думаю, нам сейчас до фига придётся топать вниз по лестницам.
– Это ещё почему?
– Я слыхал разговор наёмников – большую часть Стражей захватили врасплох. Десятка два уложили наповал. Остальных взяли в плен – тех, кто не успел разбежаться… В Храме укрепилась максимум сотня защитников.
Всего сотня?
Я нахмурился:
– Для такого огромного здания – это пустяк.
– Чтобы обороняться – достаточно. Вполне хватит, чтобы удерживать нижние ярусы… А верхние – и так неприступны.
Капустин усмехнулся:
– То есть нам ещё придётся поискать этих геройских защитников?
– Зачем же искать? – с холодком уточнил незнакомый голос. – Они уже здесь!
Мы оцепенели.
Не то чтобы испугались. Просто… Как-то неприятно.
Особенно, когда ветхий дедушка с садовой лейкой в одной руке, другой – целится в тебя из старинного, громоздкого бластера.
– А классный у вас огород… – приветливо оскалился Дима. – В смысле… сад!
– Поговори мне ещё! Руки вверх!
Мы подчинились. От нас не убудет. Кто знает, может, это начало большой и чистой дружбы?
– Тут непонятка, дедуля…
– Голодный гморл тебе «дедуля»! – заряд плазмы пролетел аккурат между мной и Капустиным. Взорвался, ударившись в стену.
А штаны Димы по-моему опять задымились. Последние дни его штанам вообще невезуха.
От неожиданности Капустин выронил вертел с мясом:
– Ну ты, хрыч…
– Извините, – решительно перебил хоббит, – нам надо поговорить с вашим начальством. У нас срочное дело!
– Дело? – недоверчиво вскинул брови садовник, глянул на растоптанные цветники и опять разъярился. – Откуда вы взялись, отморозки чёртовы!
– Оттуда, – сухо объяснил я, тыкая вверх пальцем.
– Ещё издевается! – выцветшие глаза дедушки недобро сощурились.
Это называется – влипли. Успеем мы вытащить бластеры? Нет, стрелять категорически не хочется. Но сгинуть за растоптанные клумбы… Как-то это по-идиотски. Можно сказать, роняет наш авторитет…
Бинк упрямо оставался вежливым:
– Если б вы вызвали кого-то из командиров…
Садовник уронил лейку и обеими руками взялся за свою антикварную «пушку»:
– Ах ты, диверсант чёртов!
– Речь идёт о безопасности Храма…
– Ясное дело – грохнуть командование и захватить гарнизон врасплох!
– Да вы не поняли…
– Заткнись! Не на того напоролись. Майор Вогс службу знает!
У садовника явно богатое прошлое…
