— Билл, мне из него стрелять, а не хвастаться, — осадил я его творческий порыв.
Поржали оба. Шутка юмора удалась. День не зря прошел.
Когда вернулся в ресторан, Саркис все еще обхаживал Ингеборге, но пока очень культурно, не преступая границ приличий.
Спросил, когда будет обед, после чего позвонил Доннерману и дал ему вводную: прибыть с девочками на обед в «Арарат» в половине четырнадцатого часа.
Затем, переглянувшись с Ингеборге, взял у Саркиса бутылку вишневки, легкую закусь в номер — продолжить праздник.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 26 число 5 месяца, пятница, 13:44.
Девчат привезли сразу на двух машинах. Пятерых привез Фред на «чероки», где четверо вполне нормально уместились на заднем диване, и пятерых — Доннерман на «хамви», где Бисянка с Комлевой ехали в кузове, расположившись на каких-то тюках, так как больше четырех тел в этот огромный американский мобиль никак не влезает.
Вылезли они у «Арарата» на гравий, покрасовались перед нами в военной форме полевой и когда-то белых кедах.
Ну и чумазые же были девки после занятий! Все как одна.
А от усталости чуть не шатались.
Щеки впали.
Под глазами тени.
Коленки мелко дрожат.
Как потом прояснилось, сержанту было мало просто всех построить и пострелять из нагана, и он придумал сначала гонять их по полосе препятствий, а затем сразу стрелять в цель. И так по кругу. Так что Ингеборге права оказалась.
Понятно, что никто никуда и не попал. Кроме Бисянки, которая неплохо отстрелялась из своего укорота. Не в десятку, но что-то близко к этому. И Комлевой, которая раз за разом всаживала все семь пуль из барабана в черный круг мишени.
Стрельбы из винтовок у таежниц сегодня не было — зря таскали.
Сержант сразу погнал всех мыться и приводить себя в порядок.
Через пятнадцать минут, одетый в новый цифровой камуфляж и черный берет на свежеобритой голове, я встречал свой отряд (в конце праздника Ингеборге все же выполнила свое обещание и побрила меня, когда мы вместе отмокали в ванной).
Я кивнул, и сержант, вытянув левую руку в сторону, отдал команду:
— Становись!
Удивительно, но «пионерки» довольно быстро построились в относительно прямую линию.
— Равняйсь! — скомандовал сержант. И через секунду рявкнул. — Шицгал, как надо равняться?
— На четвертую грудь, — тут же откликнулась Роза бодрым голосом.
— Не на четвертую грудь, а на грудь четвертого человека. Ясна разница? — Доннерман обвел строй исподлобья тяжелым взглядом и нашел следующую жертву.
— Айзатуллина?
— Так точно, товарищ стаф-сержант-майор, равняться надо не на четвертую, а на восьмую грудь! — попыталась рявкнуть Булька, но у нее вышел только громкий писк, а продолжила и вовсе упавшим голосом: — Тогда получится грудь четвертого человека.
Девчонки злорадно рассмеялись.
— Отставить разговорчики! Равняйсь! — Рык Доннермана был подобен львиному, на грани инфразвука.
Строй все же выровнялся и больше не напоминал ползущую змею.
Сержант, приложив в русском воинском приветствии руку к своему малиновому берету, сделал два шага вперед ко мне. Я подобрался и также приложил ладонь к берету.
— Товарищ командир отряда. Отряд вернулся с учений. В наличии десять бойцыц. Потерь нет. Больных нет. Арестованных нет. Отряд готов к приему пищи. Инструктор по боевой подготовке стаф-сержант-майор Доннерман.
— Вольно, — ответил я, опуская правую руку от берета.
Сержант продублировал команду.
На мое новое одеяние «пионерки» внимания поначалу не обратили, но когда подошла звать нас в ресторан одетая в такую же «цифру» Ингеборге, в толпе «пионерок» возникли нотки некоторого недовольства, ревности и зависти.
— Это теперь так командный состав будет одеваться? — ехидно спросила Буля.
— Во все новенькое, — завистливо вздохнула Сажи, — импортное.
— Им же по полоске не бегать, — заключила Анфиса. — Вот и ходят красуются.
— Я тоже такой костюмчик желаю, — сказала Антоненкова.
— А я беретку хочу, — капризным голосом протянула Лупу, — мне всегда беретки шли.
Роза не сказала ни слова, только злобненько сузила глаза и опустила углы губ.
Пора включаться и гаркать самому. По-армейски. Командным голосом.
— Так. Отставить разговорчики. Смирно!
Надо же, заткнулись, подтянулись. Молодец Доннерман! Лихо так их подтянул за полтора дня.
— Не надо страдать завистью, девочки. Зависть — плохое чувство, оно убивает человека изнутри, — начал я с отеческих сентенций. — Все получат новую форму, такую же красивую, как и у нас. Мы ее только вчера купили на американской базе. И только сейчас привезли. На всех. Просто каждой из вас предстоит подшить комплект по фигуре. Вечером баталер всем все раздаст.
Я выдержал паузу, чтобы все смогли осознать новую информацию.
— А вот с беретами будет сложнее. Береты надо будет еще умудриться заработать. И эту оценку поставит вам сержант Доннерман в конце периода обучения. Будете стараться — будете береткой хвастаться как полноправный боец отряда «Факел».
— Это как на краповый берет?
[309]
— вполне серьезно поинтересовалась Дюлекан. — Экзамен сдавать будем?
— Ну на краповый вы не потянете, — заявил Доннерман. — Тут не каждый мужик тянет. Но что-то вроде того.
— А кто стараться не будет, — добавил я, — те будут как лохушки в красной косынке ходить. Из пионерского галстука. Ясно всем? Не слышу?
— Ясно, товарищ командир, — пропел нестройный хор.
— А теперь вольно. Приступить к приему пищи. Ра-а-азой-дись!
— Жорик, а по-человечески это же самое сказать было можно? — не удержалась Роза от подколки.
— Наденешь шпильки — тогда поговорим по-человечески, а сейчас, когда мы в форме, общаемся по-боевому. Привыкай. До Одессы все будет только так. Это не моя прихоть, а вопрос нашего выживания.
Девчонки вяло потянулись в ресторан.
Доннерман, стоявший рядом со мной и глядя на уходящих девчат, вполголоса сказал:
— Так и надо, старшина. Солдата куда ни целуй, везде — задница.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
