Лорен пыталась перестать думать об этом, не прокручивать в голове снова и снова разговоры с Энджи, но у нее ничего не получалось. В конце вечеринки, когда все, собравшись перед камином, оживленно болтали и смеялись, она расслабилась настолько, что решилась рассказать одну шутку. Мира и Энджи расхохотались, а Мария недоуменно произнесла: «Бессмыслица какая-то. Зачем мужчина так сказал?» Эти слова вызвали новый взрыв хохота, и Лорен смеялась громче всех.
Почему-то сейчас от этих воспоминаний у нее на глаза наворачивались слезы.
13
Октябрь пролетел незаметно, а в ноябре жизнь, казалось, замедлила свой темп. Один день плавно перетекал в другой. Дожди шли не переставая, иногда с воем налетали ураганы и превращали океан в обезумевшего зверя. И над всем этим висело низкое серое, словно обессиленное небо.
В последние две недели Лорен старалась как можно реже бывать дома. Там постоянно маячил «тот мужик», пил пиво, курил сигареты и распространял вокруг себя отравляющую атмосферу полнейшей безнадежности. Впрочем, мать, как обычно, была влюблена в него по уши. Он принадлежал к «ее типу мужчин».
Теперь Лорен работала в ресторане почти каждый будний вечер и полный день по выходным. Хотя Энджи наняла еще одну официантку, Лорен честно отрабатывала свои смены. В нерабочие часы она сидела в школьной библиотеке или встречалась с Дэвидом.
Она изо всех сил старалась заработать как можно больше денег и максимум улучшить и так неплохую успеваемость в школе. Однако у этой медали была и оборотная сторона — страшная усталость. Лорен приходилось делать над собой неимоверные усилия, чтобы не заснуть за партой под мерный голос мистера Голдмана, который воспевал умение Джексона Поллока
[16]
работать с цветом.
На взгляд же Лорен, его картины были скорее рисунками рассерженного ребенка, в руки которого попала коробка с красками.
Факультативы.
Этот факультатив был единственным, на который она записалась. Раньше, когда она с удвоенной энергией взялась за учебу, она не предполагала, что к выпускному классу успеет освоить всю программу. И теперь получалось, что технически она может закончить школу еще в этом полугодии.
Сейчас для нее имела значение только тригонометрия, хотя при окончании школы сдавать этот предмет не требовалось.
Когда прозвенел звонок, Лорен захлопнула учебник, вскочила и вместе со смеющейся, толкающейся, гомонящей толпой учеников покинула здание.
У флагштока она увидела Дэвида, игравшего в сокс с мальчишками. Заметив Лорен, он подбежал к ней, притянул к себе и обнял. С Лорен усталость будто рукой сняло. Впервые за весь день она почувствовала себя полной сил.
— С голода умираю, — сказал кто-то из ребят.
— Я тоже.
Все толпой двинулись в «Рай гамбургеров», в закусочную, где они часто проводили время. Лорен шла, обняв Дэвида за талию. Внутри Марси Морфорд бросила несколько монеток в музыкальный автомат, и тут же зазвучал «Безумный рэп» в исполнении Афромэна. Все в восторге застонали, а потом дружно рассмеялись. Анна Лайонс принялась сплетничать о миссис Фьоре, преподавательнице экономики США.
Лорен заказала себе молочный коктейль с клубникой, бургер с беконом и жареную картошку. Ей было приятно сознавать, что у нее в кармане есть деньги. Раньше ей приходилось делать вид, что она не голодна. Сейчас же она с аппетитом ела.
— Черт, Ло! — вдруг воскликнула Ирен Хетман. — Хорошо бы еще подзаправиться. У тебя есть взаймы пара баксов?
— Без проблем. — Лорен достала из кармана джинсов несколько долларов и широким жестом протянула подруге.
Тут все принялись обсуждать, кто сколько может съесть.
— Эй, ребята, — спросила Ким, — вы видели объявление об университетах Калифорнии?
Лорен встрепенулась:
— Какое объявление?
— Они в эти выходные в Портленде устраивают день открытых дверей.
Портленд. Полтора часа езды. У Лорен учащенно забилось сердце.
— Здорово. — Она слегка сжала руку Дэвида. — Давай поедем вместе, — предложила она, глядя на него.
Дэвид сразу сник.
— В эти выходные я еду к бабушке и деду, — ответил он. — В Индиану. Мне никак не отвертеться, у них годовщина. — Он оглядел приятелей. — Ребята, кто-нибудь из вас мог бы подвезти Лорен?
У всех нашлась куча поводов для отказа.
Черт! Придется ехать на автобусе. Кроме того, ей еще нужно будет поехать в приемную комиссию другого университета и выяснить, какие условия поступления они предлагают для единственного ребенка в семье, не имеющего второго родителя.
Когда с едой было покончено, ребята разошлись и за столом остались только Лорен и Дэвид.
— А ты могла бы съездить туда одна? Может, мне попробовать сослаться на простуду?..
— Не надо. Если бы у меня были бабушка и дедушка, я бы с радостью ездила к ним. — Это признание болезненно отозвалось в ее душе. Как часто она мечтала о том, чтобы побывать у бабушки или навестить двоюродных братьев и сестер! Она на все была готова, лишь бы встретиться с родственниками.
— Уж Энджи точно могла бы тебя подвезти. Она отличная тетка.
Лорен задумалась. Возможно ли такое? Смеет ли она попросить Энджи о таком одолжении?
— Верно, — сказала она лишь для того, чтобы успокоить Дэвида, переживавшего за нее. — Я с ней поговорю.
Лорен размышляла над словами Дэвида весь день. Она не привыкла просить людей об одолжении, да и просить-то, вообще, было некого. Кроме того, своей просьбой она всегда боялась вызвать жалость окружающих и подтолкнуть их к неизбежным вопросам о матери. В иной ситуации этих доводов хватило бы для того, чтобы отказаться от идеи и поехать на автобусе.
Но сейчас Лорен останавливала мысль, что Энджи другая, что ей она не безразлична.
К концу недели Лорен так и не приняла никакого решения. В пятницу она носилась между столиками по заполненному залу, обслуживая клиентов. Она то и дело поглядывала на Энджи и пыталась представить, как та отнеслась бы к ее просьбе. Пару раз она почти набиралась храбрости, чтобы подойти к Энджи и заговорить с ней, но в конце концов робела и поворачивала обратно.
— Итак, — сказала Энджи, закрывая кассу на ночь, — выкладывай, детка.
Лорен, в этот момент наполнявшая солонки, вздрогнула и просыпала соль на стол.
— Не к добру, — сокрушенно покачала головой Энджи. — Брось щепотку через левое плечо. И побыстрее.
Лорен последовала ее совету и взяла немножко соли большим и указательным пальцами.
— Так. Теперь все позади. А то в нас могла ударить молния. Итак, что у тебя на уме?
