— Полностью с вами согласен, все так и произошло, — сказал Ричер.
— Но где же Барр находился все это время? — спросил Франклин.
— Вне дома, — ответил Ричер.
— Какое удачное совпадение, — заметил Франклин.
— Думаю, что совпадение тут ни при чем, — сказал Ричер. — Полагаю, что они каким-то образом заставили его уйти из дома. Джеймс помнит, что куда-то уходил. И что у него было хорошее настроение, словно его ждало что-то приятное. Думаю, они его каким-то образом заинтересовали. Полагаю, у него в пятницу было свидание.
— С кем?
— Может быть, с рыжей девушкой. Потом они ее использовали против меня. В пятницу Барр был одет по-праздничному. В отчете следователей написано, что его бумажник лежал в хороших брюках.
— И кто же все это проделал? — спросила Хелен.
— Кто-то очень хладнокровный и предусмотрительный, — ответил Ричер. — Человек, который может после такого преступления даже не заходить в туалет.
— Чарли! — воскликнула Розмари. — Это он. Бесспорно. Он маленький, странный. И отлично знает дом брата. Ему известно, где все лежит. И собака его много раз видела.
— И он очень опасный человек, — сказал Ричер. — Вот вам вторая причина, по которой я поехал в Кентукки. Я хотел проверить эту теорию.
— Так кто же это был?
— Чарли, — подтвердил Ричер. — Он и мишени подделал. Только неудачно. Отверстия на мишенях пробиты в самых разных местах. Но их распределение неслучайно. Чарли пытался скрыть свое мастерство. Он целился в определенные точки — и всякий раз в них попадал, уж поверьте мне. Иногда ему становилось скучно, и тогда Чарли стрелял в центр мишени. Или выбирал квадрант вне мишени и поражал его. Однажды он прострелил все четыре угла. Не имеет значения, куда ты целишься, если ты в эти места попадаешь. Это всего лишь традиция, что для поражения мишени нужно попасть в «десятку». С таким же успехом можно выбрать целью любую другую точку. Даже если ты стреляешь не в мишень, а в дерево. Именно этим и занимался Чарли. Он превосходный стрелок, который напряженно тренировался, но все время притворялся, что промахивается. Однако, как я уже говорил, людям не под силу действовать произвольно. Невольно возникают какие-то закономерности.
— Но зачем он это делал? — спросила Хелен.
— Для алиби.
— Убеждая людей, что он плохо стреляет?
Ричер кивнул.
— Он заметил, что хозяин стрельбища сохраняет использованные мишени. А Чарли из тех хладнокровных профессионалов, которые заранее обдумывают все детали.
— Кто же он? — спросил Франклин.
— Его настоящая фамилия Ченко, он связан с бандой русских. Вероятно, ветеран Красной армии. Полагаю, из снайперов, а те знают свое дело.
— И как нам добраться до Ченко?
— Изучая его жертвы.
— Мы вернулись к тому, с чего начали. Все жертвы — самые обычные люди. Нужно найти о них новые сведения.
— Босс Ченко называет себя Зэком.
— И что это за имя?
— Это слово, а не имя. Старый советский сленг. Так называли заключенных в трудовых лагерях. В сибирском ГУЛАГе.
— Эти лагеря давным-давно уничтожены.
— Зэк очень старый человек. Однако он крутой старик. Настолько крутой, насколько это вообще возможно.
Зэк чувствовал себя усталым после работы на бульдозере. Однако он привык к усталости. Она сопутствовала ему в течение шестидесяти трех лет и не оставляла с того самого дня, когда весной 1942 года в его деревню пришел вербовщик. Деревня находилась в страшной глуши, а вербовщик был из москвичей, которых здесь никогда не видели. Напористый и самоуверенный, он не слушал никаких возражений. Не вступал в споры. Он просто объявил, что все мужчины от шестнадцати до пятидесяти лет пойдут вместе с ним.
Зэку в то время исполнилось семнадцать. Поначалу его не взяли, потому что он сидел в тюрьме. Его посадили за то, что он спал с женой другого мужчины, а потом, когда тот начал возмущаться, сильно его избил. Покалеченного освободили от призыва по состоянию здоровья, и он рассказал вербовщику о своем обидчике, который сидел в тюрьме. Вербовщику требовалось собрать как можно больше солдат, поэтому Зэка вытащили из камеры и приказали встать на деревенской площади в шеренгу вместе с остальными. Он сделал это с радостью. Он решил, что получил свободу, рассчитывая, что у него будет множество шансов сбежать.
Он ошибся.
Рекрутов заперли в автофургоне, а потом — в вагонах поезда. Путешествие продолжалось пять недель. В течение всего пути шло превращение новобранцев в красноармейцев. Им выдали обмундирование — плотную шерстяную одежду, а также сапоги и солдатские книжки. Однако оружия и денежного довольствия они не получили. Не было и никаких занятий, если не считать непродолжительной стоянки на заснеженной железнодорожной станции. Тогда их даже не выпустили из вагонов, когда комиссар прокричал короткую речь в металлический рупор. Зэк запомнил ее надолго: «Судьба всего мира решается в Сталинграде, в котором вы будете сражаться за родину до последней капли крови!»
Пятинедельное путешествие закончилось на восточном берегу Волги, где рекрутов выгрузили, как скот, и заставили бежать к старому парому и прогулочным лодкам. Противоположный берег выглядел как ад. Невероятно большой город — ничего подобного Зэку прежде видеть не доводилось — лежал в развалинах, над которыми поднимался дым. Повсюду полыхали пожары. Вода в Волге горела, в ней постоянно рвались снаряды. С неба пикировали бесчисленные самолеты, сбрасывали бомбы и стреляли из пушек и пулеметов. Повсюду валялись трупы и останки тел, отчаянно кричали раненые.
Зэка заставили сесть в маленькую лодку с маскировочным тентом, набитую солдатами. Никто не мог даже пошевелиться. Ни у кого не было оружия. Лодка поплыла к другому берегу, а самолеты постоянно атаковали. Переправа продолжалась пятнадцать минут, и к ее концу Зэк был мокрым от крови товарищей.
Когда лодка добралась до берега, солдат выстроили в одну шеренгу на деревянном причале, а потом приказали бежать к городу мимо небольшого укрепления. Здесь новобранцы получили от двух снабженцев заряженные винтовки и запасные обоймы. Зэк потом вспоминал, что солдат заставили запомнить какую-то песню или гимн:
Тот, у кого есть винтовка, бежит и стреляет,
Увлекая безоружного за собой.
Если первый боец погибает,
Винтовку второй поднимает
И продолжает бой.
Зэку дали только обойму. Винтовки он не получил. Его подтолкнули вперед, и он последовал за солдатом, шедшим впереди. Они свернули за угол, прошли мимо своего пулеметного гнезда. Зэк понял, что передовая рядом. В это время снова появился комиссар с флагом и большим рупором. Он крикнул: «Не отступать! Ни шагу назад! Шаг назад — расстрел!» И Зэку пришлось бежать вперед. Вдруг на него обрушился шквал немецких пуль. Он остановился, полуобернулся и получил три пули в руки и ноги. И Зэк упал среди развалин кирпичной стены. Через несколько минут раненого завалило грудой трупов.
