– Куда вы идете? – поинтересовалась Пола, заметив его у двери.
– Поговорить с доктором Тахионом и американцами об обезьяне. – Он покачал головой, увидев, что она поднялась с дивана. – Вам сейчас лучше отдохнуть. Как только что-нибудь выяснится, я обязательно позвоню вам.
– Ладно.
– Ничего, если мы слегка перекусим?
Дэнфорт уже распахнул дверцу холодильника.
– Конечно-конечно. Чувствуйте себя как дома.
Улицы были запружены машинами, даже Си-Бич-роуд, по которой Джаявардене велел шоферу ехать. Кондиционер в машине был неисправен, и его чистая одежда пропиталась потом еще на полдороге к отелю.
Шофер кинокомпании – его звали Сол – свернул к обочине перед «Галедари Меридиен», как вдруг мотор заглох. Сол несколько раз повернул ключ в замке зажигания, но слышались лишь щелчки.
– Смотрите! – Джи-Си указал на отель.
Слон! Зрелище довольно обыденное, если не считать того, что этот парил в воздухе. На спине у него сидел мускулистый красавец. Большие слоновьи уши были расправлены и, казалось, помогали его обладателю управлять полетом.
На улице быстро собралась толпа; люди тыкали пальцами в тузов, которые предпочли такой способ передвижения. Джаявардене быстро зашагал к главному входу в отель, протиснулся мимо швейцара, который сидел прямо на тротуаре и качал головой, и нырнул в мрак вестибюля. Персонал отеля деловито зажигал свечи и успокаивал посетителей в баре и ресторане.
– Официант, несите эти напитки сюда, – послышался мужской голос из бара.
Джи-Си постоял, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению, потом осторожно двинулся к бару, на ходу вытирая покрытый испариной лоб.
Они заняли одну из кабинок – здоровяк с темной окладистой бородой в синем костюме-тройке, явно сшитом у дорогого портного; его собеседник, восседавший на стуле с таким видом, словно это был трон. Оба мужчины показались ему смутно знакомыми, но женщину, у которой черное платье с блестками едва прикрывало прозрачную грудь, он узнал сразу и поспешно отвел взгляд. От игры света на ее костях и мышцах становилось не по себе.
– Прошу прощения, – сказал он, приблизившись к ним. – Меня зовут Джи-Си Джаявардене. Я из министерства внутренних дел.
– И что же вам надо?
Толстяк вытащил из коктейля насаженную на шпажку вишенку и принялся перекатывать ее между большим и указательным пальцами холеной руки. Второй мужчина с улыбкой поднялся и пожал Джаявардене руку. Жест был отработан – рукопожатие политика, отточенное годами практики.
Я сенатор Грег Хартманн. Рад знакомству.
– Спасибо, сенатор. Надеюсь, ваше плечо заживает.
Джаявардене читал о ранении сенатора в газетах.
– Все было далеко не так страшно, как это представила пресса. – Хартманн бросил взгляд в противоположный угол кабинки. – Вон тот господин, который мучает вишенку, – Хирам Уорчестер. А даму зовут…
– Кристалис, если не ошибаюсь. – Джи-Си склонил голову. – Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
– Разумеется, – кивнул сенатор. – Чем мы можем вам помочь?
Джаявардене уселся рядом с Хирамом, чье тучное тело частично закрывало от него Кристалис. Чем дольше он смотрел на эту женщину, тем больше не по себе ему становилось.
– Произошло несколько событий. Кстати, куда направляются сейчас Слонодевочка и тот, второй человек?
– Ловить обезьяну, разумеется. – Хирам взглянул на него с таким выражением, с каким смотрят на докучливого родственника. – И спасать девушку. Мы только что узнали об этом. Ловля этой твари уже стала чем-то вроде традиции. – Помолчав, он добавил: – У тузов.
– Мне кажется, Слонодевочке и одному мужчине с этим не справиться.
– Тот мужчина, который был с ней, это Джек Браун. – Произношение у Кристалис было скорее британское, чем американское. – Золотой Мальчик. Он может справиться почти со всем, включая и гигантскую обезьяну. Хотя в последнее время он почти не отдыхает. Его сияние слегка потускнело. – Она подтолкнула Хирама локтем. – Тебе не кажется?
– Меня лично не интересует, что происходит с мистером Брауном. – Толстяк крутил в пальцах красную пластиковую шпажку из коктейля. – И, думаю, наши чувства взаимны.
Хартманн кашлянул.
– По крайней мере, они должны спасти актрису. Это упростит дело для вашего правительства.
– Да. Надо надеяться. – Джи-Си комкал полотняную салфетку. – Но подобная операция требует тщательного планирования.
– Это точно, они сорвались почти без подготовки, – заметила Кристалис, потягивая бренди.
Джаявардене показалось, что он заметил в глазах сенатора озорную искорку, но решил приписать это освещению.
– Не подскажете, где мне искать доктора Тахиона?
Хирам и Кристалис дружно рассмеялись. Хартманн остался невозмутим и бросил на них укоризненный взгляд.
– Он сейчас занят… с горничной.
Кристалис знаком подозвала официанта и указала на свой бокал.
– Если что-нибудь и поможет Тахиону справиться со своим горем, это женщины. Сейчас нашего доброго доктора нельзя беспокоить. – Хирам сжал руку в кулак. – Уловили намек?
– Может, передать ему что-нибудь? – Сенатор словно не слышал слов Уорчестера.
Вытащив бумажник из змеиной кожи, помощник министра передал Хартманну свою визитную карточку.
– Пожалуйста, попросите его как можно скорее связаться со мной. Возможно, до конца дня я буду занят, но он может позвонить мне домой – вот, самый нижний номер.
– Я сделаю все, что смогу, – пообещал тот и поднялся, чтобы снова пожать Джаявардене руку. – Надеюсь, мы с вами еще увидимся до нашего отъезда.
– Приятно было познакомиться, – кивнула Кристалис.
Ему показалось, что женщина улыбается. Джи-Си двинулся к выходу, но остановился как вкопанный при виде необычной пары. Мужчина лет под сорок, высокий, мускулистый и светловолосый, нес на плече камеру. Его спутница оказалась столь же ослепительно красивой, как и на тех ее фотографиях, что ему доводилось видеть. На Соколицу Джаявардене с удовольствием посмотрел бы подольше. Он отошел в сторону, пропуская их к кабинке.
Когда он выходил, в вестибюле все еще зажигали свечи и лампы.
Договориться, чтобы ему дали вертолет, когда обезьяна разгуливала на свободе, было нелегко, но начальник базы был у него в долгу. Пилот со шлемом под мышкой уже ждал Джаявардене на взлетном поле. Это был смуглокожий тамил – армия приводила в действие план по сплочению вооруженных сил. Сам вертолет представлял собой громоздкую допотопную модель, начисто лишенную обтекаемой грации новых штурмовиков. На металлических боках стальной птицы облупилась оливковая краска, шасси тоже выглядели довольно жалко.
Джи-Си кивнул пилоту и обратился к нему по-тамильски:
