– Вот как? – Риттер подвинул кресло, одним движением заперев Райана в углу. – И каково же мнение адмиральского любимчика по этому поводу?
– Господа, я исхожу из того, что вы считаете полученную информацию достоверной, – осторожно сказал Райан, заметив, что все трое дружно кивнули. – Если бы эти сведения были доставлены лично архангелом Михаилом, я усомнился бы в их подлинности, но раз вы считаете источник надёжным… – Он понимал, что им требовалось его мнение, однако все осложнялось тем, что заключение, к которому он пришёл, было слишком невероятным. Ну что ж, решил Райан, до сих пор я всегда честно выражал свою точку зрения…
Он перевёл дух и высказал своё мнение.
– Очень хорошо, доктор Райан, – удовлетворённо кивнул судья Мур. – Сначала мне хотелось бы услышать от вас, какие ещё могут быть варианты, а затем постарайтесь отстоять свою точку зрения.
– Самая очевидная альтернатива, сэр, не нуждается в обсуждении. К тому же русские могли сделать это ещё с пятницы, и всё-таки не решились на такой шаг, – произнёс Райан негромким и убедительным тоном. Он научил себя объективности. Райан рассмотрел четыре возможных варианта один за другим, стараясь детально проанализировать каждый. Сейчас не время привносить личные оценки в суждения. Он говорил в течение десяти минут.
– Полагаю, существует ещё одна возможность, господин судья, – закончил он. – Это может оказаться дезинформацией, направленной на то, чтобы найти и устранить источник. Я не могу оценить вероятность этого.
– Нам приходила в голову эта мысль. Хорошо, раз уж вы зашли так далеко, скажите, что порекомендовали бы нам в оперативном плане.
– Сэр, адмирал может сообщить вам о том, какую позицию займёт военно-морской флот, лучше меня.
– Это я и сам понимаю, молодой человек, – рассмеялся Мур. – Но мне хочется узнать ваше мнение.
– Господин судья, будет совсем непросто принять решение по такому вопросу – слишком много переменных, слишком много случайностей, способных помешать выбранному курсу действий. Но я бы сказал – да. Если это возможно, если мы сумеем обдумать все детали, стоит попытаться. Самым трудным вопросом станет возможность использования наших собственных сил. У нас достаточно кораблей?
– Наши силы ограничены, – отозвался Грир. – Один авианосец «Кеннеди». Это я проверил. «Саратога» в Норфолке, неисправность в машинном отделении. Правда, авианосец Королевского флота «Инвинсибл» только что принимал участие в манёврах НАТО и вышел из Норфолка вечером понедельника. На нём находится, по-моему, адмирал Уайт, он командует небольшим боевым соединением.
– Лорд Уайт, сэр? – поднял брови Райан. – Граф Уэстонский?
– Вы знакомы? – поинтересовался Мур.
– Да, сэр. Наши жены в хороших отношениях. Прошлой осенью, в сентябре, я был с ним на охоте – охотились на куропаток в Шотландии. Он умеет командовать, и я слышал, что у него отличная репутация моряка.
– Ты полагаешь, что нам могут понадобиться британские корабли, Джеймс? – спросил Мур. – Если так, придётся посвятить его во все подробности. Однако сначала нужно проинформировать нашу сторону. Сегодня в час дня состоится заседание Совета национальной безопасности. Райан, вы приготовите документы и лично проведёте брифинг.
– Но у нас мало времени, сэр, – растерянно произнёс Райан.
– Вот Джеймс утверждает, что вы превосходно работаете в напряжённых ситуациях. Докажите это. – Судья посмотрел на Грира. – Возьми экземпляр документов, которые Райан приготовит для выступления на Совете национальной безопасности и приготовься лететь в Лондон. Таково решение президента. Если мы хотим воспользоваться их кораблями, нам придётся рассказать им о том, что происходит. Поэтому понадобится встреча с премьер-министром, а это твоя задача, Джеймс. Боб, возьмись за проверку полученной информации. Поступай так, как считаешь нужным, но «ИВА» не должна быть скомпрометирована.
– Понял, – ответил Риттер. Мур посмотрел на свои часы.
– Встретимся здесь, у меня, в половине четвёртого – в зависимости от того, как пройдёт заседание. Райан, у вас девяносто минут. Беритесь за дело.
Для чего я им понадобился? – не мог понять Райан. В ЦРУ ходили слухи, что судья Мур скоро покинет пост директора и займёт почётную должность посла, может быть, в Лондоне, достойная награда для человека много сделавшего для сближения США с Великобританией. Если судья уйдёт, его кабинет, скорее всего, займёт адмирал Грир. За ним преимущество возраста – он не сможет занимать эту должность в течение длительного времени – и дружеских связей на Капитолийском холме. У Риттера нет ни того, ни другого. Он слишком много и слишком открыто жаловался на конгрессменов, допускавших утечку конфиденциальной информации относительно его операций и его агентов, в результате чего люди гибли лишь потому, что некоторым членам Конгресса хотелось продемонстрировать за коктейлем свою влиятельность. Кроме того, Риттер открыто враждовал с председателем Специального комитета по вопросам разведки.
При таких перестановках в руководстве ЦРУ и внезапном доступе к столь новой и фантастической информации… Что может все это значить для меня? – подумал Райан. Уж не собираются ли они сделать меня новым заместителем директора по разведывательной деятельности? Но ведь у меня нет для этого достаточного опыта работы – хотя лет через пять или шесть…
Хребет Рейкьянес
Рамиус посмотрел на пульт, чтобы представить картину происходящего. «Красный Октябрь» шёл на юго-запад по маршруту номер восемь, самому западному из всех разведанных. Советские подводники нарекли его «железной дорогой Горшкова». Скорость ракетоносца была тринадцать узлов. Рамиусу и в голову не приходило, что это число несчастливое, он был чужд предрассудков. Они будут идти этим курсом и с такой скоростью ещё двадцать часов. Комаров сидел за спиной командира у пульта гравитометра подлодки, а позади него виднелась большая развёрнутая карта. Молодой капитан-лейтенант непрерывно дымил, прикуривая одну сигарету от другой, и, казалось, нервничал, помечая на карте координаты лодки. Рамиус не беспокоил его. Комаров знал своё дело, а через два часа его сменит Бородин.
В киле «Красного Октября» был установлен особой чувствительности прибор, называемый гравитометром. В общих чертах он представлял собой два больших свинцовых груза, находящихся в сотне ярдов один от другого. Компьютерно-лазерная система измеряла расстояние между ними с точностью до долей ангстрема. Изменения этого расстояния, или латеральные движения грузов, указывали на перемены окружающего гравитационного поля. Штурман сравнивал эти исключительно точные величины с величинами, нанесёнными на карту. При правильном использовании гравитометров в корабельной инерциальной системе навигации местоположение подлодки можно определить с точностью до сотни метров – половины длины корабля.
Чувствительные системы, точно измеряющие массу, устанавливались теперь на всех советских подлодках, где было возможно их разместить. Рамиус знал, что молодые командиры ударных подлодок пользовались ими, для того чтобы на большой скорости проходить по «железной дороге». Это неплохо для самолюбия командира, считал Рамиус, но предъявляет излишние требования к штурману. Его подобное безрассудство не привлекало.
