— По-моему, отвратительно, — неодобрительно взглянула огромными карими глазами Тиди, вскинув брови. — НПМА должна заниматься научными исследованиями океанов. А эти разговоры не кажутся научными.
Сандекер бросил на нее грозный взгляд — несомненно, в этом он был дока: секретаря нужно видеть, но не слышать. От выволочки Тиди спасло очень своевременное появление официанта с выпивкой. Официант ловко и привычно поставил спиртное на стол и удалился.
Сандекер смотрел ему вслед, пока тот не отошел за несколько столов, а потом повернулся к Тиди.
— Почти сорок процентов проектов НПМА касаются разработок океанского дна. Россия намного опережает нас в исследовании поверхности: ее научный флот значительно превосходит наш. Но сильно отстает в глубоководных исследованиях: у нее нет оборудования для работ на морском дне. Это наше преимущество. И мы хотим сохранить его. У нашей страны есть ресурсы, зато у «Файри лимитед» — технические знания. С Кристианом Файри у нас сложились хорошие, тесные рабочие отношения. Теперь это лишь воспоминания. И я не хочу видеть, как мы теряем все результаты работы именно в тот момент, когда вот-вот найдем золотую жилу. Я говорил с мисс Файри. Она неожиданно оказалась очень несговорчивой — заявила, что хотела бы пересмотреть программы взаимодействия своей фирмы с нами.
— Вы сказали, что она очень проницательна и умна, — заметил Питт. — Возможно, ей предложили более выгодные условия. Нигде не сказано, что она должна быть такой же великодушной, как ее брат.
— Черт побери! — раздраженно фыркнул Сандекер. — Возможно все. Может, она ненавидит американцев.
— Она в этом не одинока.
— Если так, должна существовать причина и ее нужно найти.
— И тут на сцену выходит Дирк Питт.
— Совершенно верно, но все по-честному. Я снимаю вас с проекта тихоокеанской лаборатории и перевожу на этот… Забудьте на время о шпионских играх. Оставьте заговоры и трупы на долю ЦРУ. Вы действуете в своем официальном статусе, как директор отдела спецпроектов НПМА. Ни больше ни меньше. Если натолкнетесь на информацию, которая может привести к тем, кто убил Файри, Ханневелла и Матаджика, просто передавайте ее.
— Кому передавать?
Сандекер пожал плечами.
— Не знаю. В ЦРУ мне ничего не сказали перед тем, как я вылетел из Вашингтона.
— Здорово. Значит, дам рекламу в местной газете, — мрачно сказал Питт.
— Не рекомендую. — Сандекер сделал глоток и поморщился. — Боже, что им так нравится в этом пойле? — И отпил еще глоток, на этот раз из стакана с водой. — Послезавтра мне нужно быть в Вашингтоне. Это дает мне достаточно времени, чтобы облегчить вам знакомство.
— С чем… а, с мисс Файри.
— И с «Файри лимитед». Я организовал программу обмена. Беру с собой в США для наблюдения и изучения нашей техники одного из ее инженеров, вы остаетесь здесь и занимаетесь их достижениями. Ваша главная задача — установить тесные взаимоотношения, которые у нас были с менеджерами Файри.
— Если эта девка Файри была так холодна к вам и НПМА, почему согласилась сегодня встретиться с нами?
— Из вежливости. Доктор Ханневелл дружил с ее братом. Его смерть и ваша доблестная попытка спасти ему жизнь подогрели ее женское любопытство. Короче, это она настояла на встрече с вами.
— Она начинает казаться мне гибридом Екатерины Великой и Эйми Семпл Макферсон
[8]
, — саркастически сказала Тиди.
— Не могу дождаться встречи с новым начальством, — сказал Питт.
Сандекер кивнул.
— В вашем распоряжении пять секунд: она только что вошла.
Питт обернулся; обернулись и все мужчины в ресторане. Высокая, светловолосая, она стояла в фойе как фантастическое воплощение женского превосходства, неизъяснимо прекрасная, словно внезапно остановленная на мгновение камерой первоклассного фотографа. Величественная фигура, затянутая в длинное фиолетовое бархатное платье с замечательным кружевом на рукавах и подоле. Заметив помахавшего рукой Сандекера, Кирсти подошла к столику; двигалась она с изяществом балерины и прирожденной спортсменки. К этому времени все женщины в ресторане смотрели на нее с невольной ревностью.
Питт отодвинул свой стул и встал; она подходила, а он разглядывал ее лицо. Загар казался чуждым для исландки, даже такой, что большую часть жизни провела в Новой Гвинее. Общее впечатление было поразительное. Светлые, сознательно чуть взъерошенные волосы, фиалковые глаза того же цвета, что и платье… Мягко говоря, ничего подобного Питт не ожидал.
— Моя дорогая мисс Файри. Для меня большая честь, что вы согласились пообедать с нами. — Адмирал Сандекер взял ее руку и поцеловал. Потом повернулся к Тиди, надевшей маску дружелюбия. — Позвольте представить вам моего секретаря, мисс Тиди Ройял.
Женщины обменялись вежливым, но, как водится у дам, холодным приветствием.
Сандекер повернулся к Питту.
— А это майор Дирк Питт, истинная движущая сила проектов моего агентства.
— Значит, это и есть храбрый джентльмен, о котором вы рассказывали, адмирал. — Голос ее звучал хрипловато и чрезвычайно сексуально. — Мне очень жаль, что доктор Ханневелл трагически погиб. Брат был о нем очень высокого мнения.
— Нам всем тоже жаль, — сказал Питт.
Наступила пауза. Они разглядывали друг друга — Кирсти Файри задумчиво и с более чем дружеским интересом; Питт — по-мужски анализируя и оценивая.
Он первый нарушил молчание.
— Если я так на вас уставился, мисс Файри, то лишь потому, что адмирал Сандекер не предупредил, что у главы «Файри лимитед» такие загадочные глаза.
— Мужчины и раньше делали мне комплименты, майор Питт, но вы первый назвали мои глаза загадочными.
— Это чисто формальная характеристика, — сказал Питт. — Глаза — двери к тайнам человеческой души.
— И какие мрачные тени вы разглядели в моей?
Питт рассмеялся.
— Джентльмен никогда не предаст огласке тайные мысли дамы. — Он предложил ей сигарету, но Файри отрицательно покачала головой. — Серьезно, наши глаза чем-то похожи.
— У мисс Файри глаза темно-синие, — сказала Тиди, — а у вас зеленые. Что между ними общего?
— В глазах мисс Файри, как и в моих, есть лучики, которые отходят от зрачка и углубляются в радужную оболочку, — сказал Питт. — Иногда их называют вспышками. — Он помолчал, зажигая сигарету. — Лучшие специалисты утверждают, что такие вспышки — признак психической силы.
— Вы ясновидец? — спросила Кирсти.
— В этом отношении я неудачник, — ответил Питт. — Всегда проигрываю в покер, потому что неверно угадываю карты и мысли противника. А вы, мисс Файри, умеете заглянуть в будущее?
