Свернув брезентовый плащ, извлеченный из саквояжа, он подложил его под голову, уснул и спал, пока поезд не остановился набрать воды. Внимательно наблюдая за тормозными кондукторами, Саботажник залез на другой столб и опять перерезал провода. Потом снова уснул, а на следующей остановке опять перерезал провода. На рассвете он все еще медленно двигался на юг по главному пути. Ярко-зеленый вагон предназначался для скота и пропах мулами. Было холодно, он видел собственное дыхание.
Он осторожно поднялся и, когда поезд вошел в поворот, выглянул. В поезде было около пятидесяти пустых вагонов, их тянул мощный, но не быстрый локомотив, последним шел линялый красный служебный вагон. Саботажник укрылся, чтобы его не увидел кондуктор, который из служебного вагона периодически оглядывает поезд. Еще несколько часов, и он сойдет в Дансмьюире.
Глава 9
Проснувшись между тонкими льняными простынями, Исаак Белл обнаружил, что «особый» поезд Лилиан Хеннеси стоит на боковом пути, пропуская товарный состав. Судя по виду из окна купе, поезд остановился посреди пустыни. Единственным признаком цивилизации была идущая параллельно железнодорожной линии проселочная, в рытвинах, дорога. Холодный ветер продувал просеку меж деревьями, поднимая серую смесь сухой, как песок, почвы и угольной пыли.
Белл быстро оделся. Это была уже четвертая с Сакраменто боковая ветка, хоть Лилиан и хвастала, что для нее расчистили дорогу. Единственный рейс, когда «особый», в котором ехал Белл, останавливался так же часто, был после Большого Землетрясения: тогда они пропускали поезда со спасателями. То, что пассажирские поезда и даже священные «особые» уступают дорогу товарным, служило мрачным напоминанием о том, как важен кратчайший путь через Каскадные горы для будущего Южно-Тихоокеанской железной дороги.
Белл направился в багажный вагон, где и так провел полночи, — ему хотелось узнать, нет ли сообщений от Арчи Эббота. В последнем сообщении Арчи предупреждал: не нужно сходить в Дансмьюире; его пребывание в лагере безработных ничего не дало. «Особый» поезд миновал станции и поселки безработных, останавливаясь только чтобы пополнить запас угля и воды.
Джеймс, проводник «особого», увидел Белла, когда тот проходил мимо кухни, и кинулся за ним с чашкой кофе и лекцией о том, как вредно не завтракать джентльмену, который проработал полночи. Завтракать полезно. Но прежде чем Белл успел согласиться, Барретт, кондуктор и телеграфист «особого», встал от ключа и протянул сообщение, написанное четким каллиграфическим почерком. Лицо у него было мрачное.
— Только что поступило, мистер Белл.
Сообщение было не от Арчи, а от самого Осгуда Хеннеси.
САБОТАЖНИК ПУСТИЛ ПОД ОТКОС ПОЕЗД И ПЕРЕРЕЗАЛ ТЕЛЕГРАФНЫЕ ПРОВОДА ТЧК СТАНЦИЯ В РУИНАХ ТЧК ДЕПО В ОГНЕ ТЧК РАБОЧИЕ В УЖАСЕ
Исаак Белл так сильно сжал плечо Барретта, что тот поморщился.
— Сколько времени требуется грузовому составу, чтобы дойти сюда от кратчайшего пути?
— От восьми до десяти часов.
— Только что прошел состав с пустыми вагонами. Он вышел со станции снабжения после вагона-беглеца?
Барретт взглянул на свои карманные часы.
— Нет, сэр. Он должен был выйти задолго до этого.
— Значит, любой из поездов, вышедших после нападения, перед нами?
— Им больше некуда идти. Это единственная колея.
— Тогда он в ловушке!
Саботажник допустил гибельную ошибку. Застрял в конце единственной ветви, идущей по труднодоступной местности. Беллу остается только перехватить его. Но его нужно застать врасплох, прежде чем он спрыгнет с поезда и скроется в лесу.
— Начинайте движение. Мы его перехватим.
— Мы не можем двигаться. Мы на боковой ветке. Есть опасность лобового столкновения с идущим на юг поездом.
Белл кивком указал на телеграфный ключ.
— Узнайте, сколько поездов между нами и сортировочной станцией.
Барретт сел за ключ и начал медленно набирать текст.
— Руки стали медленные, — виновато сказал он. — Много воды утекло с тех пор, как я этим зарабатывал на жизнь.
Пока ключ выстукивал буквы азбуки Морзе, Белл расхаживал по багажному вагону. Основное свободное пространство оставалось перед телеграфным аппаратом. За ним громоздились чемоданы и коробки с провизией, а также «Паккард-Грей-Вулф» Лилиан, привязанный под брезентом. Накануне вечером девушка показывала его Беллу, гордо напомнив ему о том, что он, любитель скорости, и без того знал: великолепная гоночная машина установила несколько рекордов на гонках в Дайтона-Бич.
Барретт осторожно поглядел на Исаака от ключа. Холодная решимость на лице Белла была столь же определенной, как и ледяной блеск глаз.
— Сэр, диспетчер в Уиде сообщает, что знает только об одном составе с севера, вышедшем после несчастного случая.
— Что значит «об одном»? Больше на дороге нет поездов?
— Ночью к северу отсюда в нескольких местах перерезали провода. Пока провода перерезаны, диспетчер не может точно сказать, сколько поездов на линии. У нас нет защиты, нет возможности узнать, что идет с севера, пока не соединят провода. Поэтому мы не можем выйти на главные пути.
Конечно, Белл кипел от гнева. Каждый раз как поезд с пустыми вагонами останавливался, чтобы набрать воду, Саботажник лез на ближайший телеграфный столб и перерезал провода, повергая в хаос всю систему, чтобы легче было уйти.
— Мистер Белл, я рад был бы помочь, но не могу подвергать жизнь людей опасности, если не знаю, что может показаться из-за поворота.
Исаак Белл быстро размышлял. Саботажник увидит дым «особого» за несколько миль, гораздо раньше, чем разглядит паровоз. Даже если Белл остановит поезд, чтобы блокировать главную линию, Саботажник все равно почувствует опасность, когда поезд остановится. У него будет достаточно времени, чтобы спрыгнуть. Местность здесь, к югу от Каскадных гор, не такая суровая и пересеченная, человек может скрыться в лесах и выбраться пешком.
— Скоро ли пройдет товарный состав?
— Меньше чем через час.
Белл властно положил руку на автомобиль Лилиан.
— Разгружайте!
— Но мисс Лилиан…
— Немедленно!
Работники поезда раскрыли дверь багажного вагона, положили пандус и выкатили «паккард» на проселочную дорогу рядом с линией. По сравнению с локомобилем Белла машина была совсем маленькая. Этот открытый автомобильчик на легких, в проволочной сетке колесах едва доходил Исааку до пояса. Серый стальной капот над мотором выступал заостренной мордой. За капотом — рулевое колесо, сиденье с кожаной обивкой и больше почти ничего. Кузов открытый. Под ним по обе стороны от шасси блестящие медные трубы, по семь горизонтальных рядов; они служат радиатором, охлаждающим мощный четырехцилиндровый мотор.
— Прикрепите сзади две канистры с бензином, — приказал Белл, — и запасное колесо.
