— Я бы не мог сказать лучше.
— Сейчас мы присоединяем телескопический объектив… Направьте его на кран, поднимающий окно… Спасибо, все было замечательно.
Белл с улыбкой повернулся к Марион, в этот миг ветер колыхнул ее волосы, и он вдруг понял, что Марион причесалась так и надела шляпу и шарф, чтобы скрыть повязку.
— Что с твоим лицом?
— Осколки. Я была на пароме, когда взорвалась бомба.
— Что?
— Ерунда.
— Врачу показывалась?
— Конечно. Даже шрама не останется. А если и останется, я смогу зачесывать волосы на эту сторону.
Белл был ошеломлен и почти парализован гневом. Саботажник едва не убил Марион. Он едва сохранил самообладание, но в этот миг из отеля выбежал сыщик Ван Дорна и помахал рукой, привлекая внимание Белла:
— Исаак! Звонил Арчи из манхэттенского морга. Он, кажется, кое-что нашел.
Манхэттенский коронер получает три тысячи шестьсот долларов в год, что позволяет ему наслаждаться удобствами жизни представителя среднего класса. В их число входят и ежегодные поездки за границу. Недавно он купил в Париже фотоаппарат для идентификации личности и установил его.
Камера висела вверху, под потолочным окном. Объектив смотрел на пол, где были размечены расстояния в футах и дюймах. На полу, в ярко свете, падавшем из окна, лежало тело. Белл увидел, что это мужчина, хотя лицо мертвеца было изуродовано огнем и взрывом. Его одежда промокла. От того места, где поместили его ноги, до метки у головы он насчитал пять футов три дюйма.
— Это может быть только китаец, — сказал врач-коронер. — По крайней мере я полагаю, что это китаец, судя по его рукам, ногам и цвету кожи. Но мне сказали, что вы хотите видеть всех утопленников.
— Вот это я нашел в его кармане, — сказал Эббот, протягивая цилиндр размером с карандаш. Из цилиндра, как две короткие ножки, торчали два провода.
— Ртутный детонатор, — сказал Белл. — Где нашли этого человека?
— Его несло течением мимо Баттери.
— Мог он проплыть по реке от Джерси-Сити до этого конца Манхэттена?
— Течения здесь непредсказуемы, — сказал коронер. — Океанский прилив и река каждый день приносят тела, откуда — зависит от прилива и отлива. Думаете, это он устроил взрыв?
— Похоже, он был рядом, — небрежно сказал Эббот, бросив вопросительный взгляд на Белла.
— Спасибо, что позвонили, доктор, — сказал Белл и вышел.
Эббот догнал его на тротуаре.
— Как мог Саботажник привлечь к своему делу китайца?
Белл ответил:
— Поймем, когда узнаем, кто этот человек.
— Задача не из легких. У него нет лица.
— Надо узнать, кто это. Каково главное занятие китайцев в Нью-Йорке?
— Китайцы в основном занимаются изготовлением сигар, работают в галантерейных лавках и, конечно, в ручных прачечных.
— Пальцы и ладони этого человека в мозолях, — сказал Белл. — Вероятно, он много времени держал в руках тяжелые, горячие утюги.
— В городе много прачечных, — сказал Арчи. — В каждом квартале рабочих районов.
— Начни с Нью-Джерси. Там стояла шхуна. И там же лихтер Южно-Тихоокеанской погрузил динамит.
Неожиданно события начали быстро развиваться. Один из железнодорожных детективов Джетро Уотта вспомнил, что видел на причале китайца с большим тюком белья.
— Он сказал, что идет на «Джулию Редхед», стальной барк, разгружавший кости.
«Джулия Редхед» все еще стояла у причала, взрывом ей снесло мачты. Нет, сказал ее капитан. Он не отдавал белье в стирку на берег. С ним на борту жена, она все делает. А в журнале дежурного по гавани было записано, что в тот день деревянная шхуна Ятковски стояла рядом с «Джулией».
Детективы Ван Дорна нашли студентов миссионерской семинарии, которые изучали в Челси китайский. Наняв этих студентов переводчиками, они продолжили напряженные поиски прачечной, в которой работал покойник. Арчи Эббот вернулся в отель «Никербокер» торжествуя.
— Его звали Вонг Ли. Люди, которые его знали, рассказали, что он раньше работал на железной дороге. На Западе.
— Взрывал динамитом проходы в горах, — сказал Белл. — Конечно. Там и научился.
— Вероятно, приехал сюда двадцать-двадцать пять лет назад, — предположил Эббот. — Тогда многие китайцы бежали от погромов.
— Может, его наниматель подтвердил это, чтобы его обелить? Чтобы белые детективы ушли?
— На самом деле Вонг Ли не был наемным работником. С некоторых пор. Он перекупил у своего хозяина половину предприятия.
— Значит, Саботажник хорошо ему заплатил, — сказал Белл.
— Очень хорошо. Заплатил авансом и достаточно, чтобы купить небольшое дело. Можно восхищаться его предусмотрительностью. Сколько рабочих способны сопротивляться искушению потратить деньги на вино и женщин?.. Исаак, почему ты на меня так смотришь?
— Когда?
— Что когда?
— Когда Вонг Ли выкупил половину прачечной?
— В прошлом феврале.
— В феврале? Откуда он взял деньги?
— Конечно, у Саботажника. Когда тот его нанял. Где еще бедный китаец мог взять столько денег?
— Ты уверен, что это было в феврале?
— Абсолютно. Его босс сказал мне, что это было сразу после китайского Нового года. Это совпадает с замыслами Саботажника, верно? Он планирует намного вперед.
Исаак Белл едва сдерживал возбуждение.
— Вонг Ли выкупил часть прачечной в прошлом феврале. Но Осгуд Хеннеси заключил тайный договор только в ноябре. Откуда Саботажник еще в феврале знал, что Южно-Тихоокеанская железная дорога получит в предстоящем ноябре доступ в Нью-Йорк?
Глава 28
— Саботажник каким-то образом пронюхал о предстоящей сделке, — ответил Эббот.
— Нет, — возразил Белл. — Осгуд Хеннеси знал, что если он не приобретет контрольный пакет «Джерси сентрал» в глубочайшей тайне, конкуренты его остановят. Никто не в силах «пронюхать» о намерениях старого пирата, пока он сам того не захочет.
Белл схватил телефон.
— Закажите два соседних купе на «Твентис сенчури лимитед» с прямым ходом до Сан-Франциско!
— Ты хочешь сказать, что у Саботажника есть доступ к планам Южно-Тихоокеанской? — спросил Эббот.
— Да, есть, — ответил Белл, хватая пальто и шляпу. — Либо какой-то дурак проболтался, либо шпион сознательно передает сведения о планах Хеннеси. В любом случае он не чужой кругу Хеннеси.
— А может, и сам входит в этот круг, — сказал Эббот, торопясь из конторы следом за Беллом.
