Часть четвертая
Отец-Река
39
29 апреля 2000 года, нижнее течение Миссисипи
В двадцати милях южнее точки, в которой Миссисипи разделяется на три крупных рукава, образующих обширную дельту и порознь впадающих в Мексиканский залив, на кормовую вертолетную площадку бывшего суперлайнера «Юнайтед Стейтс» опустились с коротким интервалом две большие винтокрылые машины. Высыпавшие из них люди тут же принялись выгружать на палубу снаряжение и припасы. Разгрузка заняла около четверти часа, и все это время ведомое автоматическими системами судно продолжало двигаться с запрограммированной скоростью в двадцать пять узлов. Освобожденные от груза и пассажиров вертолеты взмыли в воздух, развернулись и взяли курс на Сангари.
Несколько десятков отборных головорезов во главе с бывшим полковником спецназа НОАК быстро рассредоточились по заранее обговоренным позициям. Полдюжины технических специалистов, включенных в состав десанта, заняли места в машинном отделении и рубке, отключили автоматику и перешли на ручное управление. Одетые в гражданское, все эти люди внешне почти не отличались от обычных моряков, если не считать внушительного арсенала автоматического оружия, которым каждый из них был обвешан с ног до головы. Впрочем, оружие они пока не афишировали, хотя его с лихвой хватило бы, чтобы развязать — и выиграть! — небольшую войну. Помимо сухих пайков на двое суток, в доставленных вертолетами ящиках находились взрывчатка, крупнокалиберные пулеметы, гранатометы и переносные зенитные ракетные комплексы. Не доходя до развилки нескольких миль, судно замедлило ход, чтобы принять на борт лоцмана, прибывшего ради такого случая аж из Нового Орлеана.
Лоцман, грузный лысеющий мужчина лет пятидесяти с выдающимся «пивным» животом и в красной головной повязке, натужно отдуваясь и поминутно отирая лоб рукавом, поднялся по трапу, вошел в рубку и протянул руку Ли Юньчэню, еще вчера командовавшему контейнеровозом «Сунь Линь».
— Здорово, шкипер, — пробасил он, стиснув хрупкую, изящную кисть капитана в своей мокрой от пота медвежьей лапище. — Меня звать Сэм Бун, и это я вытащил счастливый билетик, когда мы с ребятами разыгрывали промеж себя, кому достанется честь провести в Новый Орлеан этого монстра.
Ли с усилием выдернул руку, брезгливо вытер влажную ладонь белоснежным носовым платком и, не удосужившись представиться, надменно произнес:
— Мы не нуждаемся в ваших услугах, мистер Бун. Мой старший помощник прекрасно справится без вашей помощи, — добавил он, указав кивком на худощавого, низкорослого китайца, стоящего за штурвалом.
Американец окинул недоверчивым взглядом узкие плечи и мальчишеское тело рулевого и снова повернулся к шкиперу.
— Да вы что, разыгрывать меня вздумали? Это ж Миссисипи, а не Хухэ
[42]
какое! Нет, так не пойдет, я...
— Достаточно, мистер Бун, — оборвал лоцмана Ли Юньчэнь. — Еще раз повторяю: мы отлично обойдемся без вас. Уведите его.
Двое плотных, коренастых парней с накачанными мускулами тут же подскочили к Сэму, заученно и слаженно подхватили его под локти и повлекли к выходу.
— Эй, стойте! Что вы делаете?! — заорал ошарашенный Сэм, отчаянно вырываясь из рук конвоиров. — Вы нарушаете закон, отказываясь от услуг лоцмана и подвергая его насилию! — Расправив могучие плечи, он оттолкнул наконец повисших на нем охранников и вновь предстал перед капитаном. — Я двадцать пять лет провожу суда по дельте и знаю ее, как свои пять пальцев. Поверьте моему опыту, без местного лоцмана вам не пройти и мили. Это только со стороны легким кажется, а на деле — ох как непросто!
— Увести! — повторил Ли Юньчэнь, бесстрастно выслушав пылкую речь Буна. — Заприте его в боцманской каптерке, а если будет сопротивляться, стукните чем-нибудь по голове.
На этот раз охранники не церемонились. Грубо заломив Сэму руки за спиной, они выволокли его из рубки и потащили к трапу.
— Ты рехнулся, шкипер! — донесся до ушей капитана удаляющийся голос лоцмана. — Если ты завязнешь, всем буксирам Миссисипи не стащить с мели такую махину!
— Скажи честно, Лин Минь, может такое случиться? — обратился Ли к рулевому, когда крики Буна затихли где-то внизу. — Ты ведь не посадишь нас на мель, правда?
Поджатые губы миниатюрного китайца изогнулись в мимолетной усмешке.
— На компьютерном тренажере я проводил это судно вверх по реке более двухсот раз, — сообщил он без тени хвастовства в голосе. — Трехмерная виртуальная реальность. Я изучил маршрут до мельчайших подробностей и ручаюсь головой, что знаю его лучше, чем этот краснорожий толстяк.
— А на мель садиться часто приходилось? — на всякий случай решил уточнить капитан.
— Дважды. В первой и второй попытке, — лаконично ответил рулевой.
В кошачьих цвета темного янтаря глазах Ли Юньчэня блеснул огонек гордости за подчиненного, добившегося столь фантастического результата.
— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул капитан. — Только не превышай скорость. Пускай на нас смотрят, но навлекать на себя лишние подозрения в ближайшие несколько часов не стоит.
Ли Юньчэнь сменил мостик контейнеровоза «Сунь Линь» на рулевую рубку «Юнайтед Стейтс» по личному распоряжению господина Шэня, удостоившего его накануне краткого разговора по телефону, и чрезвычайно гордился оказанной ему честью. На самом деле магнат руководствовался в своем решении главным образом меркантильными соображениям. Переброска Ли и части экипажа «Сунь Линь» из Сангари на борт «Юнайтед Стейтс» обошлась существенно дешевле и отняла гораздо меньше времени, чем доставка соответствующего контингента из Гонконга воздушным путем. В распоряжении Шэня имелись более опытные и искусные моряки, но капитанов своих круизных лайнеров он ценил все-таки выше, чем капитана рядового контейнеровоза, и не стал бы сильно огорчаться, если с ним вдруг произойдет несчастный случай. К тому же от Ли Юньчэня не требовалось ничего особенного, кроме исполнения чисто представительских функций. На него возлагались обязанности принимать федеральных иммиграционных и таможенных инспекторов, подписывать необходимые бумаги и вести светские беседы с представителями местных властей. А все остальное время ему предписывалось стоять на мостике и махать рукой толпам луизианцев, собирающимся на берегу, чтобы поглазеть на прохождение легендарного лайнера. Иными словами, играть роль свадебного генерала, от которого никто не ждет большего проявления героизма, чем выпитая с гостями лишняя рюмка.
Реализация главной задачи возлагалась на команду, насчитывающую в общей сложности около сорока человек. Помимо двух дюжин боевиков в нее входили подрывники, операторы-электронщики, механики, а также несколько судовых инженеров и техников. В случае необходимости последние могли устранить возникшие неполадки и даже произвести аварийный ремонт.
