Она помнила дорогу к дому Даффи еще с прошлого раза, когда вела разведку перед встречей с Райаном. Второе за неделю путешествие в Пайдмонт-Спрингс заставило ее всерьез подумать о своей колымаге, но пикап не капризничал, и Эми чувствовала себя комфортно.
Она подъехала к дому Даффи около двух часов. Джипа «Чероки», стоявшего здесь в прошлый раз, нигде не было видно. Может, Райан действительно уехал. Вместо джипа на подъездной дорожке стоял белый «бьюик». Эми припарковалась позади него. Сделала глубокий вдох и уверенно направилась по дорожке к входу.
Легкий ветерок обдувал ее, когда она поднялась по ступенькам и постучала в дверь.
Стеклянная дверь была закрыта, но тяжелая деревянная распахнута настежь. Эми могла видеть всю гостиную, почти до самой кухни. Ее ладони вспотели, пока она ждала. Последние пять часов Эми только тем и занималась, что без конца повторяла заготовленные фразы – план «А» и план «Б», в зависимости от того, дома Райан или нет.
Она собралась постучать еще раз, но услышала шаги. Точнее, это походило на шарканье. За дверью показалась женщина крупных размеров. Она ждала ребенка, и роды были близки.
– Чем могу помочь? – спросила женщина.
Эми улыбнулась. Почему-то она думала, что в маленьких городках люди всегда улыбаются. Но улыбка вышла немного нервной, потому что голос женщины не был голосом Джанетт Даффи. А плана «В» у Эми не имелось.
– Я… э-э… А Райан дома?
Женщина за дверью пыталась отдышаться.
– Нет.
– А вы… вы ведь не Джанетт Даффи?
– Я – Сара. Сестра Райана. – Женщина вдруг посмотрела на нее подозрительно: – А вы кто?
Эми подумала с секунду. Она назвала Райану свое имя. Было бы интересно узнать, говорит ли оно о чем-нибудь его сестре.
– Меня зовут Эми.
– Вы подруга Райана? – тон, и выражение лица Сары свидетельствовали, что она впервые слышит ее имя.
– Я бы не сказала, что подруга… Честно говоря, вы могли бы мне помочь не меньше, чем Райан. А может, даже больше.
– Что вы хотите сказать?
– Это касается денег. Денег, которые пришли от вашего отца.
Глаза Сары распахнулись от изумления. Эми мысленно отметила ее реакцию.
– Могу я войти и поговорить с вами? – спросила она.
Сара не пошевелилась и ничего не сказала.
– Всего на минутку.
– Давайте поговорим на улице. – Дверь скрипнула, и Сара ступила на крыльцо. Она показала Эми на кресло-качалку, сама же устроилась на качелях у окна. Выглядела Сара несчастной, как, впрочем, и любая беременная женщина в середине лета.
– Я слушаю вас. О каких деньгах вы говорите?
Эми не ожидала такого поворота событий, но надо же было что-то сказать. Она решила повторить то, что говорила Райану.
– Несколько недель назад я получила посылку. В ней были деньги. Ни обратного адреса, ни записки. Но насколько я поняла, они пришли от вашего отца.
– Вы знали моего отца?
– Я не помню, чтобы когда-либо встречала его.
– Как вы узнали, что посылка от него?
– Деньги пришли в коробке из-под глиняного горшка. Я проверила серийный номер и узнала, что горшок принадлежит вашей матери. Сначала предположила, что посылку отправила она…
– Нет, – перебила ее Сара. – Посылку отправила не мать. Сколько денег было в коробке?
– Не меньше тысячи долларов. – Она снова солгала, но опять же это была не полновесная ложь. В коробке действительно было не меньше тысячи долларов. – Честно говоря, я не знаю, что с ними делать.
Сара наклонилась вперед и заговорила резким неприятным тоном:
– Я скажу, что вам с ними делать. Значит, так. Берете деньги, кладете их все, до единого доллара, обратно в коробку и везете сюда. У вас нет права оставлять деньги себе.
Эми замерла, словно наступила на гремучую змею.
– Я не хотела причинить вам беспокойство.
– А я вам и не позволю этого сделать. Райан и я – единственные наследники. Отец не оставил завещания, и в последние месяцы жизни он совершенно точно не говорил ни о какой Эми.
– Точно?
– Абсолютно.
– А ваша мать дома? Я бы хотела ее повидать. Может, ваш отец говорил обо мне с ней.
– Не смейте приближаться к моей матери. С нее хватит. Я не хочу, чтобы какая-то проныра бегала вокруг нее, будто неизвестно откуда взявшийся внебрачный ребенок, и требовала части наследства.
– У меня и в мыслях не было ничего такого! Все, что мне нужно, – это узнать, почему ваш отец послал мне деньги.
– Не важно почему. Важно только, что вы вернете их. Деньги нужны мне. Я надеюсь, вы меня хорошо поняли, мисс Эми.
– Послушайте, мне действительно надо поговорить с вашей матерью, может, все тогда выяснится.
Сара сощурилась:
– Нечего выяснять. Я сказала, что вам делать. Вот и делайте!
Эми посмотрела вокруг. Больше говорить было не о чем.
– Извините за беспокойство, – сказала она, поднимаясь. – И спасибо за гостеприимство.
Она пошла к машине.
Оплата билета на самолет до Панамы через Даллас практически исчерпала кредитную карточку Райана. Добраться до Денвера оказалось проще всего. Возможно, вторая часть путешествия закончится тем, что Райан подхватит малярию или еще какую-нибудь панамскую болезнь. Он провел ночь и бо́льшую часть воскресенья в аэропорту, ожидая самолет, который доставит его и еще двести уморенных жарой и перелетами пассажиров в Панаму.
У него не было багажа, только собранная наспех сумка. Норм дал ему кое-какую сменную одежду, несколько футболок с вышитым игроком в поло. Райан несколько раз засыпал в зале ожидания не больше чем на двадцать минут, но даже тогда крепко держал сумку. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увел его паспорт. Мочевой пузырь готов был лопнуть, но Райан не покидал места. Панамский рейс ждало много народу, и если встать хоть на минуту, придется потом сидеть прямо на полу. Семейство, расположившееся перед ним, не говорило по-английски, и у Райана появилась возможность попрактиковаться в испанском. Многое он уже подзабыл, но все-таки кое-что понимал – за годы медицинской практики ему довелось лечить несколько испано-говорящих пациентов, работников с полей на западе Пайдмонт-Спрингс.
В три тридцать пять объявили, что посадка на рейс 97 в Панаму начнется через пятнадцать минут.
Обещания, обещания… Райан схватил сумку и пошел в туалет. На обратном пути он остановился у телефонов-автоматов и позвонил домой, убедиться, что все в порядке. Трубку взяла Сара.
– Привет, это я. Все нормально?
– Да, нормально.
– Мама в порядке?
