– Но я слышал, как ты сам сказал в зале, что право адвоката не действует, если клиент замышляет новое преступление.
– Я защитник по уголовным делам, Тео. И мне нужно быть совершенно уверенным в достоверности того, что я выяснил. Только тогда у меня появится основание нарушить эту адвокатскую привилегию.
– Так ты не уверен?
– Не уверен… вполне. Я не могу побежать в полицию и сказать там: «Послушайте, у моего клиента нечаянно сорвались с языка слова о разделе наследства на троих, а не на двоих, и на этом основании я полагаю, что он, возможно, договорился с бывшим телохранителем Салли об убийстве остальных наследников».
– И что же нам теперь делать?
– Прежде всего я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты мог рассчитаться со своим никудышным братцем. Я сделаю так, чтобы ты помог самому себе.
– Слушаю.
– Тебе, по-видимому, стоит нанести визит бывшему телохранителю Салли.
– Нанесу с удовольствием. – Сжав правую кисть руки в кулак, Тео поглаживал его.
– Никакого насилия, – предупредил Джек.
– Что же ты хочешь от меня?
– Просто следуй моему плану.
– Твоему плану? – ухмыльнулся Тео. – Прошлый раз, когда я следовал твоему плану, меня похитила русскоязычная детка из Латинской Америки, заперла в какой-то жалкой гостиничной комнатушке и приковала на три дня к столбику кровати…
– И на что же ты жалуешься?
Тео заулыбался еще шире.
– Тебе решать, Джек. И какой же у тебя план?
56
Они остановили свой выбор на револьвере «смит-вессон» с коротким никелированным стволом.
Для того, чтобы сформулировать свою стратегию, Джеку и Тео понадобилось несколько минут. Келси предложила свою помощь, и, поскольку именно ее Татум запугивал самым непосредственным образом, Джек решил, что она заслужила право на ответный выстрел. Келси согласилась поехать с Тео в оружейный магазин на бульваре Бискейн и показать ему там револьвер, больше всего похожий на тот, который нападавший приставил к ее лицу возле библиотеки юридического института.
– Вон тот. – Келси указала сквозь закрытую на замок стеклянную дверь в сторону демонстрационного шкафчика.
– Ты уверена?
– Тогда было темно, а человек был в маске. Но револьвер он приставил прямо к моему лицу, а свет из окон библиотеки позволил мне увидеть по крайней мере это. Возможно, модель не точно такая, но она очень похожа вон на ту.
– Спасибо, – улыбнулся Тео. – Это все, что я хотел узнать. Отвезти тебя домой?
– Нет, моя машина стоит около конторы Джека. Ты мог бы подбросить меня туда?
– Никаких проблем.
Келси вернулась в контору Джека, когда он стоял у бутыли с охлажденной питьевой водой. Она сказала, будто забыла что-то в своем письменном столе, но Джек решил проводить Келси до ее автомобиля, догадываясь, что на уме у нее нечто более серьезное. Они стояли на краю тротуара между машиной Келси и темным оливковым деревом, которое росло в квадратном гнезде, пробитом в асфальте в декоративных целях.
– Тебя не удивляет, что я пришла сегодня в офис с намерением очистить свой рабочий стол?
– Никто тебя не увольнял.
– Никто не просил меня остаться.
Несмотря на то, что решение Джека не было осознанным, он не мог отрицать справедливости сделанного ею вывода.
– Мне жаль, – сказала Келси, – что своим поведением в суде я поставила тебя в неудобное положение в конце слушания. Это было не очень профессионально.
– Понимаю.
– Правда понимаешь? Или только говоришь так?
– Думаю, дело принимает совсем уж дурацкий оборот.
– Дурацкий? Джек, какой-то негодяй на пути из библиотеки домой приставил мне к лицу револьвер и угрожал утопить моего сына. Сегодня твой клиент схватил меня и продемонстрировал, как размозжит мне голову. Я не виню тебя ни за то, ни за другое, но вот какая штука: я все еще думаю, что во мне есть нечто такое, что может оправдать меня в твоих глазах.
– Я не пытаюсь заставить тебя думать таким образом.
Ее тон стал мягче, но выражение лица оставалось печальным.
– Я хочу, чтобы мы перешагнули через это, через эту неловкость, возникшую в наших отношениях с тех пор, как журналистка позвонила мне насчет Татума.
– Хотелось бы, чтобы этого не было, но я не могу делать вид, будто ничего не произошло.
– Она взяла меня хитростью, и я совершила ошибку.
– Из-за такой ошибки наш клиент мог бы попасть в тюрьму.
– Туда, где ему, похоже, и следует находиться.
– Дело далеко не в этом.
– Я знаю, что допустила ошибку. Я же сказала, что сожалею об этом.
Джек опустил глаза и смотрел в сторону. Келси приблизилась к нему и откинула назад голову, пытаясь поймать его взгляд.
– Эй! – Она застенчиво улыбнулась. – Если ты намерен сказать, что любовь не предполагает заявлений типа «я сожалею», то я думаю, что сейчас же задушу тебя.
По тому, как Келси смотрела на него, Джек понял, что сейчас лучше всего проявить честность.
– Келси, я…
– Не надо, – остановила она Джека.
– Это важно. Вот что я пытаюсь сказать: пять лет я был женат на женщине, которая знала все мои секреты. Не важно, какими они были – личными или профессиональными. Я полностью доверял ей, и все же мы разошлись. Каковы же будут отношения в условиях, когда доверие потеряно еще до того, как мы в такие отношения вступили?
По тротуару прошла женщина, прогуливающая кокер-спаниеля. Сказав «привет», она оттянула собаку от ботинка Джека и направилась дальше.
– Она тебе действительно нравится, правда? – спросила Келси, посмотрев на Джека.
– Никогда раньше не видел ее.
– Я не об этой женщине, а о сестре Салли, Рене.
Джек пожал плечами. Келси глубоко вздохнула.
– Ты хороший парень, Джек. Честно говоря, доверие, о котором ты заговорил, – это не что иное, как интеллектуальная игра. Ты играешь в нее, потому что боишься связывать себя чем бы то ни было, если это не имеет смысла с интеллектуальной точки зрения. Но ты достоин иметь то, что тебе хочется, даже если не очень хорошо понимаешь, почему этого хочешь.
– Спасибо. Я подумаю.
– Надеюсь, это тебе поможет.
– Я пока не уверен, что в этом что-то есть.
– Будет.
Джек с интересом взглянул на Келси, удивляясь, как это женщинам удается видеть в других женщинах то, что мужчинам не дано разглядеть даже в микроскоп.
– Пока я продолжу играть роль, которая отведена мне в твоем плане. Буду делать все, что понадобится вам с Тео. – Келси протянула руку, словно хотела потереть щеку, и отошла назад. – Увидимся, Джек.
