42
В тот же день, примерно в два часа, группа в составе Ивон, Амари, Клекера и Робби прибыла на аппаратном фургончике к Храму. Утром судья Уинчелл подписала ордер на арест автомобиля Барнетта Школьника и удаление из него специальной электронной аппаратуры. У судьи уже был адвокат, Реймонд Харган, бывший начальник Сеннетта, когда тот работал в управлении окружного прокурора. Он внимательно прочитал ордер и сразу составил ходатайство, которое в поддень вручил судье Уинчелл. Она это ходатайство отклонила, и Харган был вынужден передать агентам ФБР ключи, иначе машину все равно бы отбуксировали. Пока адвокат готовил почву для переговоров, помощник федерального прокурора Моузес Апплби поручил Клекеру сделать качественную видеозапись для жюри присяжных. Необходимо запечатлеть не только процесс удаления аппаратуры, но и продемонстрировать, как производилась запись во время встреч Школьника с Фивором. После этого Сеннетт и Макманис согласились на короткое посещение Робби кабинета Магды Меджик, разумеется, в сопровождении агентов ФБР.
Сообщение о самоубийстве Косица никого не оставило равнодушным, в том числе и Ивон. То, что погиб человек, ее не очень удивляло — при проведении крупных операций подобное случалось, и не раз, — но она не ожидала, что первыми понесут потери «плохие парни». Конечно, горевать никто не собирался, но вслух высказал сомнение, не пересолил ли он с Косицем, который поверил, будто у него нет выхода.
Он все равно выиграл, потому что унес с собой в могилу последнюю надежду Сеннетта достать Брендана Туи. Теперь адвокаты все будут валить на Ролло Косица. Мол, заправлял всем он, опираясь на авторитет председателя судебной коллегии. Вымогал деньги, устраивал всякие дела, назначения, отдавал распоряжения, а Брендан ни о чем не ведал. В общем, этот негодяй поступал со своим боссом точно так же, как Уолтер с Малатестой. Водил доброго, доверчивого Туи за нос, а потом, когда его уличили, покончил с собой. Испугался ответственности перед боссом и другом, которого предал. В эту версию поверят многие. Так что Косиц спас Туи не только от закона, но и от позора.
После того, как в гараже Храма сняли эпизод, как Клекер прокалывал шины «линкольна», машину поставили перед зданием суда, где Робби продемонстрировал, как он садился тогда в машину судьи. Сел на место рядом с водителем и включил зажигание. Клекер из аппаратного фургончика включил и выключил камеру, а затем фургончик проехал квартал, чтобы продемонстрировать зону передачи. Съемка закончилась, и Робби выключил зажигание.
Посовещавшись, они решили аппаратуру из «линкольна» удалить позднее, а вначале разделаться с визитом Робби к судье Меджик. Амари остался дежурить в фургончике примерно в квартале от здания суда. Клекер подал Робби пуленепробиваемый жилет, но он отказался надеть его. Не помогли даже увещевания Ивон.
— Я сознаю, что многие мечтают меня прикончить, но стрелять здесь, среди бела дня, никто никогда не станет. Можете быть уверены.
Робби повернулся и двинулся так быстро, что Ивон и Клекеру пришлось догонять его.
Кабинет судьи Меджик он покинул через десять минут. Сказал, что большую часть времени провел, ожидая, когда Магда придет из зала суда. Она попросила судебного секретаря остаться в кабинете в качестве свидетеля, и зря, поскольку все равно не удержалась и расплакалась.
На обратном пути Ивон поинтересовалась, как прошла встреча.
— Она настоящая католичка, — ответил Робби, — и этим все сказано. Готова предстать перед дисциплинарной комиссией Верховного суда. Я предложил Магде сэкономить время и просто пробить гвоздями ладони. Она попросила меня уйти.
Они вышли из здания суда: Клекер впереди Робби, Ивон рядом. Ей вообще-то следовало прикрывать Робби сзади, но захотелось его утешить.
— Понимаешь, хуже всего то, что Магда опять станет отшельницей, какой была перед тем, как мы сблизились. И теперь уже навсегда. Совершенно потерянный человек. Что бы я ни говорил, она с негодованием отвергала. Самобичевание — вот чему она посвятит остаток своей жизни.
Ивон грустно кивала. Ей были глубоко симпатичны и она, и он, но что можно было сделать? Отстав на несколько шагов, она внимательно осмотрела обширную площадь у здания суда. Ничего примечательного. В парадную дверь входили и выходили адвокаты с дипломатами, курьеры, клерки, просто граждане. По календарю была весна, но тепло в эти края все не приходило. Дул ветерок, не сильный, но прохладный. Трепал флаги наверху, позвякивал веревкой для подъема и спуска. Несколько прохожих удивленно посмотрели на Робби — благодаря утренним газетам он стал знаменитостью — и двинулись дальше. Подойти никто не пытался.
Дойдя до центра площади, Робби обогнул большой фонтан и замер. Примерно в трех метрах от них к зданию суда торопливо двигался Брендан Туи с тяжелым портфелем в руке. Наверное, очистил сейф Косица, подумала Ивон, иначе вряд ли стал бы идти сейчас один и с такой ношей. При одном взгляде на председателя судебной коллегии было ясно, что он пребывает в мрачном настроении, хотя человек он закаленный, привыкший скрывать эмоции. Туи шел погруженный в свои мысли, долго не замечая Робби.
Клекер увидел, что Робби остановился, но не понял почему. Ивон показала пальцем. Он вернулся назад и начал прохаживаться на значительном расстоянии. Ивон же набралась смелости и села на низкий бортик фонтана в полуметре от Робби в надежде, что Туи ее не узнает. Она рассеянно смотрела перед собой. Обыкновенная женщина, отдыхающая после общения с законом.
— Легок на помине, — произнес Туи, сложив губы в саркастическую ухмылку. — Сегодня, Робби, о тебе говорят с самого утра. Это сильно огорчило многих хороших людей. Должен признаться, странно видеть тебя в этих местах.
— Надо было уладить небольшое дело, — промолвил Робби. Туи усмехнулся:
— Представляю, что это за дело. — Краем глаза Ивон наблюдала, как он медленно приближается. — Надо же, столько лет убеждал людей: «Я знаю Робби с раннего детства. Мальчик очень хороший. Ему можно доверять». А что написано в газетах, Робби?
— Брендан, перестаньте лицемерить. Моя жизнь закончилась. За то, что я их на вас навел, мне очень скоро вручат приз. Путешествие в тюрягу.
Клекер ждал на противоположной стороне фонтана. Не оглядываясь, Робби сделал пару шагов назад, в сторону Ивон, чтобы она отчетливее слышала их диалог.
Туи по-прежнему тщательно подбирал слова:
— Вообще-то меня мало интересует, что именно ты говорил обо мне прокурору, но уверен, это была ложь. Тюрьма, Робби, для тебя самое подходящее место. Там будет время подумать о прегрешениях. Если верить газетам, то ты — отъявленный жулик.
— Успокойтесь, Брендан. Своей мутью вы не произведете на меня никакого впечатления. И перестаньте ходить вокруг да около. Говорите открыто. На мне сейчас нет электронной аппаратуры. Представляете, пришел взрослый мальчик и отобрал мою игрушку.
Робби переступил бортик фонтана и вошел в неглубокий бассейн. Воды там было по колено, но он, не спуская глаз с Туи, плюхнулся во вспененную воду, побултыхался пару секунд, перевернулся на спину и встал, сея вокруг себя обильные серебристые брызги. Затем поднял руки, чтобы продемонстрировать отсутствие на теле каких-либо ненормальных выпуклостей. Температура воздуха была градусов двенадцать, не выше. Робби продрог, но фонтан не покидал. Стоял, охватив руками модный мокрый свитер.
