Джеффри отвернулся, смутившись от собственных мыслей. После того что с ней произошло, неэтично смотреть на Лену такими глазами.
– Миссис Уивер? – сказала Лена.
Она протянула руку, и Джеффри съежился, как и Дотти Уивер. Она оба смотрели на открытую ладонь Лены. Шрам был воистину ужасен. Только Сара осталась спокойной.
Лена, смутившись, убрала руку.
– Я – детектив Лена Адамс. Страшно сожалею о вашей потере.
– Благодарю вас, – вымолвила Дотти.
Грубоватый выговор уроженки Среднего Запада резко контрастировал с мягким южным произношением Лены.
Лена уселась за стол против Сары и Дотти, сложила перед собой руки, снова привлекая внимание к своим шрамам. Джеффри почти ожидал, что она снимет туфли и положит на стол ноги.
– Мне очень жаль… – Дотти запнулась и замолчала.
Выдержав паузу, она продолжила:
– Я имею в виду то, что произошло с вами.
Лена кивнула, опустила голову: по-видимому, брала себя в руки. Джеффри научил молодого следователя одной из уловок, применявшихся при допросе, – длинная пауза – лучший помощник копа. Нормальные люди не выдерживают молчания и стараются что-то сказать. Делают это в большинстве случаев неосознанно.
– И ваша сестра… – продолжила Дотти. – Она была чудесным человеком. Я знала ее по научной выставке. Дженни любила точные науки. Она была…
Грудь Лены поднялась и опустилась, но это было ее единственной реакцией.
– Сибил была настоящей учительницей, – сказала Дотти. – Ей нравилось учить детей.
В комнате снова стало тихо. Джеффри посмотрел на Сару. Из конского хвоста выбились пряди темно-рыжих волос и прилипли к шее. Очки, что недавно криво сидели на носу, теперь так же криво торчали на голове. Она смотрела на Лену, как на змею, словно пытаясь понять, ядовитая она или нет.
– Вы хотите, чтобы мы связались с вашим мужем, миссис Уивер? – спросила Лена.
– Дотти, – поправила она. – Я ему уже сообщила.
– Он придет на похороны?
Дотти покрутила на запястье тонкий серебряный браслет и обратилась к Саре:
– Вы ее вскрывали?
Сара открыла рот, чтобы ответить, но Лена ответила за нее.
– Да, мэм, – сказала Лена. – Доктор Линтон провела вскрытие. Я при этом присутствовала. Мы хотели позаботиться о Дженни после ее смерти.
Дотти переводила взгляд с Лены на Сару. Неожиданно склонилась над столом, ссутулилась, словно получила удар в солнечное сплетение, и всхлипнула.
– Она была моим единственным ребенком.
Сара хотела погладить женщину по спине, но Лена остановила ее взглядом. Сама подалась вперед и взяла Дотти за руку:
– Я знаю, что значит терять близкого человека. Знаю.
Дотти сжала руки Лены:
– Мне это известно.
Джеффри затаил дыхание. Он ждал этого момента. Лена нашла подход к женщине.
– Что случилось с ее отцом? – спросила Лена.
– О! – Дотти вынула из сумки платок. – Вы знаете. Мы не ладили с мужем. Он хотел от своей жизни чего-то особенного, а кончил тем, что сбежал с собственной секретаршей.
Она повернулась к Саре:
– Вы знаете, каковы мужчины.
Джеффри почувствовал легкое раздражение, потому что она явно имела в виду его неверность. Вот что значит – жить в маленьком городе.
– Он на ней так и не женился, – сказала Дотти. – На секретарше.
На губах промелькнула торжествующая улыбка.
– Моя лучшая школьная подруга прошла через это, – сказала Лена, перекидывая к Дотти Уивер более прочный мостик. – Ее отец поступил точно так же. Просто в один прекрасный день собрал вещички и ушел, не оглянувшись. С тех пор они его не видели.
– О нет. Сэмюел действовал иначе, – возразила Дотти. – Во всяком случае, поначалу. Он виделся с Дженни раз в месяц, пока не перебрался в Спокейн. Это в Вашингтоне.
Лена кивнула и Дотти продолжила:
– Последний раз он ее видел чуть больше года назад.
– Какова была его реакция на смерть дочери?
– Он плакал, – сказала она, и по ее щекам тоже потекли слезы.
Она повернулась к Саре, возможно, потому, что Сара знала ее дочь:
– Она была такой хорошей. У нее было доброе сердце.
Сара кивнула, но Джеффри видел, что ей неловко от того, как Лена вела беседу.
Дотти высморкалась, и ее слова стали более отчетливыми:
– Она связалась с этой компанией. И Паттерсоном.
– Марк Паттерсон? – спросила Лена, имея в виду подростка, которого Дженни грозилась убить.
– Да, Марк.
– Она с ним встречалась?
Дотти пожала плечами:
– Трудно сказать. У них была компания, и Дженни дружила с его сестрой Лэйси.
– Лэйси? – переспросила Сара, потом поняла, что прервала беседу и кивнула Дотти, чтобы та продолжала.
– После того как муж оставил семью, мы с Дженни были очень близки – скорее подруги, чем мать с дочерью. Она очень помогла мне пережить то, что случилось. Возможно, я слишком ее опекала. Наверное, мне следовало дать ей больше свободы.
Дотти снова помолчала.
– Просто Марк мне казался совершенно безобидным. Летом он у нас стриг траву и делал другую работу по дому – хотел заработать.
Она грустно рассмеялась.
– Я его считала хорошим мальчиком. Думала, что могу ему доверять.
Лена не позволила ей развивать эту тему.
– Когда Дженни подружилась с Лэйси?
– Около года назад. Они вместе ходили в церковь. Я думала, что это хорошо, но эти подростки… Не знаю. Казалось бы, церковь – безопасное место для ребенка, но…
Она покачала головой.
– Я не знала, – сказала она. – Я даже не догадывалась, что она беременна, а уж тем более…
Лена едва заметно кивнула Саре. Джеффри видел, что Сара напряглась, приготовляясь сообщить новость.
– Дотти, я вчера осмотрела Дженни.
Дотти крепко сжала губы и приготовилась слушать.
– Дженни не была беременна, – сказала Лена. – Там, на катке, был не ее ребенок.
Мать в недоумении переводила взгляд с Сары на Лену. Она была слишком потрясена, и ее взгляд выражал открытое недоверие.
– Лена права, – вмешалась Сара. – Она не была беременна, хотя должна заметить, что полгода назад у нее были сексуальные отношения.
Губы Дотти безмолвно шевелились. Она улыбнулась, по видимому, посчитав, что услышала хорошую новость.
