– Значит, она этого не делала? Она не убила ребенка?
– На самом деле мы пока не знаем, что произошло, – ответила Лена.
Она помолчала, разглядывая руки, в этот раз не преднамеренно. Потом снова взглянула на Дотти. Когда заговорила, голос ее звучал очень тихо. Она смотрела на мать, словно Сары не было в комнате.
– Я высказываю лишь свое мнение, мэм, но из всего, что я узнала о вашей дочери, могу сделать вывод, что она не виновата в том, в чем ее обвиняют.
Мать вздохнула с облегчением, потом снова заплакала и прижала к носу платок.
– Она была такой доброй, – сказала она. – Она не могла этого сделать.
И повернулась к Саре за подтверждением.
– Она была такой хорошей девочкой.
Сара снова кивнула, слабо улыбаясь.
– Она говорила, что будет врачом, – сказала Дотти, обращаясь к Саре. – Говорила, что хочет помогать детям, как это делаете вы.
Сара неловко улыбнулась, и Джеффри заметил виноватое выражение ее глаз.
Лена вмешалась в этот разговор:
– Вы говорили о компании Дженни… Она дружила с детьми Паттерсонов?
– Да, с Марком и Лэйси.
– Она ходила с ними в церковь? До последнего времени?
– Восемь месяцев назад перестала ходить, – ответила Дотти. – Не знаю, почему. Сказала, что вообще никуда больше ходить не хочет.
– Стало быть, это началось с января?
– Наверное.
– Сразу после Рождества?
Дотти кивнула.
– А что могло тогда произойти? Может, она на кого-то обиделась? Или поругалась с Марком Паттерсоном?
– Нет, – твердо ответила Дотти. – Через неделю после Рождества церковь устроила поездку. Они отправились кататься на лыжах в Гэтлинбург. Я не хотела, чтобы на праздники она уезжала из дома, но Дженни настаивала. К тому же она порадовала меня хорошими отметками в школе…. – Дотти замолчала.
– Итак, дома ее не было неделю?
– Да, но тогда я сама ездила к сестре в Огайо: она тогда плохо себя чувствовала. – Дотти сжала губы. – За два месяца до этого Юнис диагностировали эмфизему. Сейчас ей лучше, но тогда у нее было тяжелое время.
– Значит, Дженни была дома одна?
– Нет, – Дотти решительно покачала головой. – Конечно, нет. Она была у Паттерсонов три или четыре дня, а потом и я вернулась.
– Для нее это было обычно – жить у Паттерсонов?
– Да, – сказала Дотти. – Каждый выходной либо Лэйси была у нас, либо Дженни гостила у Паттерсонов.
– Вы хорошо знаете Паттерсонов?
– Тедди и Грейс? – Она кивнула. – Да, они оба ходят в церковь. Тедди мне не особенно нравится.
Она слегка понизила голос:
– Видно теперь, в кого пошел Марк.
– Вы о чем?
– Он такой… – Дотти запнулась и пожала плечами. – Не знаю. Если вы его увидите, то поймете, что я имею в виду.
– Итак, – подытожила разговор Лена, – в Рождество Дженни ездила за город, несколько дней жила у Паттерсонов, после чего перестала ходить в церковь и общаться с Паттерсонами.
Дотти призадумалась.
– Да, сейчас и сама вижу, что так все и было. А я этой связи не уловила.
– Вы не подозревали дочь в употреблении наркотиков?
– Нет, она всегда это осуждала, – ответила Дотти. – Она даже кофе не пила, а в последнее время отказалась от сахара.
– Чтобы похудеть?
– Она сказала, что делает это ради здоровья. Она хотела очистить тело.
– Очистить, – повторила Лена. – Как думаете, не имеет ли это отношение к церкви?
– В церковь к этому времени она ходить перестала, – напомнила ей Дотти. – Не знаю, почему она так поступила. Однажды мы с ней ехали домой из школы, и она сказала: «Я не стану больше есть сладкого. Я хочу очистить свое тело».
– Вам не показалось это странным?
– В тот момент – нет, – сказала Дотти. – Впрочем, может, и показалось, но в последнее время она вообще вела себя странно. То есть не до такой степени, чтобы это бросалось в глаза, но она, например, перестала пить кока-колу. Когда приходила домой из школы, уделяла больше времени домашней работе. Она словно пыталась быть лучше. Становилась похожей на себя прежнюю.
– То есть до того, как она начала общаться с детьми Паттерсонов?
– Да, пожалуй, что так. – Дотти поджала губы. – Это было очень странно, потому что Лэйси – капитан спортивных болельщиков и очень популярна. С первого дня в школе Лэйси дразнила Дженни.
– За что? – спросила Сара.
– Да просто так, – ответила Дотти. – Дразнила за то, что она, дескать, толстая. А ведь тогда она была нормального сложения, разве только щечки пухлые. Во всяком случае, не такая, как в последнее время.
– Как думаете, Лэйси и Марк когда-нибудь ее били?
Дотти, похоже, удивилась.
– Да нет, что вы! Если бы я узнала, то сразу бы обратилась в полицию.
Она промокнула глаза платком.
– Они просто дразнили ее, вот и все. Никакого физического насилия. А потом, как я и сказала, они подружились.
– Отчего такая перемена? – спросила Лена.
– Не знаю. Это произошло, когда они перешли в старшие классы. К тому моменту Лэйси уже не была капитаном болельщиков, но сохранила командный тон. Вы же знаете подростков. Они любят подражать. Теперь мне кажется, что сахар, возможно, – идея Лэйси.
– Лэйси? – переспросила Лена.
– Да. У нее постоянно рождались идеи, и все должны были им следовать. В какой, например, одежде они должны ходить в школу, куда пойти на уикэнд. По телефону они часами обсуждали эти вопросы.
Лена улыбнулась.
– Мы с сестрой делали то же самое, – сказала она. – Может, здесь что-то связанное с религией? Как вы думаете?
– А что такое? – обеспокоенно спросила Дотти.
– Сахар. Кофе. Что-то в этом от религиозных запретов.
– Вы думаете?.. – Дотти запнулась. – Нет, вряд ли здесь дело в религии. Думаю, это влияние Паттерсонов. За плечами Марка были правонарушения – его уличили в кражах.
Дотти медленно покачала головой.
– Я не знала, что делать. Должна ли запретить ей встречаться с ним? Или разрешить проводить с ним все свободное время?
– С юными девушками всегда такая проблема, – согласилась Лена. – Вы все еще ходите в церковь?
– Да, конечно, – закивала Дотти. – Для меня это – большое утешение.
– Вы уже сделали распоряжения? Вероятно, по этому случаю все соберутся на заупокойную молитву?
Дотти вздохнула.
