Книга Альтернатива, страница 60. Автор книги Юлиан Семенов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Альтернатива»

Cтраница 60

— Не думал, что историки подвержены такому весеннему лиризму…

— Да, да, — ответил Родыгин хриплым, чужим голосом, — грешен, люблю ночную природу.

— Интересно, много незадачливых влюбленных бросается с этого моста? — спросил Штирлиц, машинально повторив слова пароля, не желая даже делать этого, но повинуясь какой-то странной догадке.

— Наверное, много, — ответил Родыгин и, вжав плечи, добавил, пытаясь вымучить улыбку на побелевшем своем лице: — Хотя, скорее всего, они выбирают другое место, здесь слишком илистое дно.

Штирлиц почувствовал ватную слабость во всем теле. Наверное, подобное же чувство испытал Родыгин, потому что тяжело обвалился на раму своего велосипеда. И Штирлиц вдруг рассмеялся, представив их обоих со стороны.

— Что вы? — удивился Родыгин. — Я вам помешал? Простите, господин Штир…

— Когда вам надо возвращаться к своим?

— К кому?

«Господи, он же не верит мне, — сообразил Штирлиц. — Не хватает еще, чтобы ушел… Черт дернул Зонненброка взять меня к Попову!»

— Ну, я свой, свой, Родыгин. Успокойтесь, бога ради. Что мне передали из Центра?

— Какой же вы свой? — по-детски искренне удивился Родыгин. — Вы же немец, господин Штирлиц!

— Ну и что? Энгельс тоже, между прочим, не португалец. Давайте шифровку и назначайте следующую явку.

Родыгин покачал головой.

— Нет, — сказал он, — никакой шифровки я вам не дам.

— Да вы что, с ума сошли?! — Штирлиц закурил, подумав, что, видимо, он повел бы себя так же, окажись на месте Родыгина, и сказал примирительно: — Хорошо. Не сердитесь. Пошлите запрос в Центр: «Можно ли верить Юстасу?» И дайте описание моей внешности. Хотя нет, этого не делайте — если ваш шифр читают, на меня можно готовить некролог.

— Боже мой, вот глупость! О чем мы с вами, господин Штирлиц? Я даже в толк не возьму, абракадабра какая-то. Едем лучше в город, выпьем что-нибудь, я знаю отменные кабачки.

«Еще пристрелят, черти, — подумал Штирлиц. — Вот дело-то будет».

— Василий Платонович, — жестко сказал он, — по тому, как вы перепугались, я понял, что вы именно тот, кто должен прийти ко мне на связь. Я рискую не меньше, чем вы, а больше. Но я поверил вам сразу же, как только вы произнесли отзыв. Если вы по-прежнему сомневаетесь, запросите Центр. Можете изменить вопрос: «Разрешите верить Юстасу, который говорит, что он Максим». Только, бога ради, фамилию мою в эфир не пускайте. И давайте увидимся позже. В два часа, например. Центр вам ответит сразу, они ждут моих сообщений. — Штирлиц передал Родыгину пачку сигарет. — Здесь вы найдете текст. Передайте немедленно. Ясно? И если вам ответят, что верить мне можно, приходите в кабаре «Эспланада», я буду ждать вас до утра.

Штирлиц быстро пересек мост, сел в маленький «рено», взятый им напрокат в гостинице, и, скрипуче, на скорости развернувшись, поехал в город.


«Центр.

Ситуация в Хорватии довольно сложная. Веезенмайер действует в двух направлениях, он пытается склонить Мачека к провозглашению независимой Хорватии, но в то же время ведет работу с усташами, внедренными в ХСС (партия Мачека), которые поддерживают контакт с Павеличем. Можно предположить возникновение серьезного конфликта, если найти возможности проинформировать Муссолини об этой работе немцев в Загребе, поскольку итальянцы считают Хорватию зоной своих интересов. Мачек продолжает колебаться. На него оказывают сильный нажим из Белграда, угрожая введением английских войск. Прошу вашей санкции на ознакомление Мачека (через третьи руки) с той работой, которую Веезенмайер ведет с усташами, это может заставить его войти в правительство Симовича и серьезно задуматься о необходимости подготовки к возможным военным действиям.

«Запасной фигурой» в политической игре Веезенмайера следует считать полковника Славко Кватерника, который, являясь человеком Павелича, в своей внешнеполитической ориентации значительно ближе к Берлину, чем к Риму. По непроверенным слухам, Гитлер предоставил «немецким» усташам радиостанцию «Велебит», которая круглосуточно вещает из Граца на Хорватию. Усташей здесь не считают реальной силой, если только не предположить факт вооруженного вторжения германо-итальянских войск. Необходимо предупредить югославский ЦК о том, что люди Веезенмайера имеют контакты с полицией, жандармерией, «селячкой» и «городской» стражей (полиция Мачека), которые уже сейчас готовят списки на аресты всех тех, кто когда-либо сотрудничал с коммунистами. Подтвердите получение моих донесений, посланных через канал односторонней связи. Жду указаний.

Юстас».


«Юстасу.

В возможно короткий срок сообщите точную дату начала военных действий, если они действительно планируются Гитлером.

Центр».

(Начальник разведки смягчил текст, поначалу он был написан словами Сталина, который сказал нахмурившись:

— Пусть немедленно выяснят точную дату войны. Или опровергнут, если могут. Я не Гитлер, на кофейной гуще гадать не умею, я должен знать правду, прежде чем принять решение.)

Вторая радиограмма предназначалась здешнему руководителю Родыгина:


«Бояну.

Родыгин переходит в подчинение Юстасу. Доверие полное. Оказывать всемерное содействие в поставленной перед ним задаче.

Центр».

А пока Родыгин, петляя по улицам, ехал на разбитом велосипеде с квартиры радистов, донесение Штирлица тщательно изучалось в Москве, сопоставлялось с донесениями, полученными из других источников, прежде чем быть перепечатанным и отправленным с нарочным Поскребышеву в Кремль.

…Штирлиц сидел в кабаре отеля «Эспланада» так, чтобы видеть каждого, входившего в полутемный зал. Он попросил громадную официантку с вываливающейся грудью и бочкообразным задом принести бутылку самого сухого «горского» вина и соленого сыра.

— Это заказ иностранца, — сказала официантка. — У нас в горах плохое вино. Лучше я принесу вам «Весели Юри», это красное вино из Далмации, и народную хорватскую поленту…

— Что такое полента?

— Полента в Хорватии, — с неимоверным акцентом, но довольно бойко ответила официантка, мешая немецкие и французские слова, — то же, что жганцы в Словении, пулента в Далмации и качамак в Сербии. Это народное блюдо из кукурузной муки, крестьяне едят. А у нас в ресторане самое дорогое и изысканное. Для иностранных гостей.

— Полента полентой, а я голоден.

— Что же вам еще принести? Подварка сейчас не сделают, гибаницу надо пробовать в Сербии, питу — в Боснии. Принесу-ка я вам пунены паприки, ладно?

— На ваш вкус.

— Наш вкус и ваш вкус — разное дело, — заколыхалась женщина. — Ладно, принесу и того и другого.

Официантку провожали жадными взглядами, цокали языками и томно закрывали глаза три боснийца в малиновых фесках, сидевшие за соседним столом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация