Беатрис продолжала смотреть, зная, что он наблюдает за ней. Но все же она не могла отвести глаз, а пальцы ее инстинктивно сжимались и разжимались вокруг годмише.
Услышав смех Ритчи, она бросила искусственный фаллос на кровать.
– А ты, я смотрю, совсем не заботишься о своей игрушке. – Все еще ухмыляясь, Ритчи сам взял годмише и принялся сжимать его точно так же, как это только что делала Беатрис. – Этот образчик кажется мне очень хорошим.
Сердце Беатрис забилось быстрее, посылая поток крови по венам и к лону. Этот фаллос и в самом деле был хорошим образчиком, и ей не составляло труда воображать вместо него живую пульсирующую плоть Ритчи. Ласкает ли он себя так же, как проделывает сейчас с этой игрушкой? Медленно, чувственно и с большой нежностью.
– Да, должна признаться, сделан он очень искусно, – сказала Беатрис, удивляясь тому, как испуганно звучит ее голос.
Ритчи продолжал поглаживать фаллос из слоновой кости, проводя пальцами по искусно вырезанным венам и головке. Глаза Беатрис метались от пальцев Ритчи к его лицу и обратно. Его длинные ресницы трепетали, и она подумала, что он мог бы ласкать свой собственный член. Когда с губ его сорвался легкий вздох, Беатрис все же посмотрела вниз, не в силах побороть себя.
Великий боже, Ритчи и в самом деле был возбужден, о чем свидетельствовала огромная выпуклость у него между ног.
– Как по-твоему, сопоставима ли эта штука с настоящим пенисом, Беа? – Голос его звучал вежливо, а глаза цвета полуночи, в глубине которых горело пламя, смотрели на нее в упор. – Ее называют «вдовьим утешением», но, как мне кажется, она хорошо подходит и для незамужних женщин тоже.
– Я…
«Осторожнее, Беатрис, – предостерегла она себя. – Он же не знает, что ты девственница. Он считает, что у тебя имеется хоть какой-то опыт».
– Ну, у меня не было времени оценить в действии этот конкретный образец.
Ритчи продолжал ласкать изысканно сделанную имитацию полового органа с таким пристрастием, будто бы она была настоящей. Или будто бы он хотел привлечь к этому процессу саму Беатрис. Никогда ведь не знаешь, что на уме у такого развращенного человека. Возможно, он испытывает удовольствие от манипуляций с точной копией своего полового органа.
– А не заняться ли нам этим прямо сейчас? Оценить эффективность приспособления в действии, я имею в виду. – Они смотрели друг на друга в упор, но боковым зрением Беатрис улавливала движение его пальцев.
Она ощущала жар и возбуждение, а также неуверенность в себе, но одновременно и была готова во что бы то ни стало сделать это. Решение то было простым и едва не сводящим с ума.
– Да, полагаю, можно. – Она воззрилась на годмише и большой палец Ритчи, прижатый к канавке в гладкой головке. – Но неужели тебе не хочется… ну, просто взять меня? Ведь именно за это ты заплатил столь щедрую сумму денег.
Беатрис была готова принять участие во всем, в чем были бы задействованы руки Ритчи, его рот или его член.
А также его обнаженное тело. Неужели она, наконец, увидит его без одежды? Несомненно, он окажется таким же привлекательным, если не больше, чем увиденный ею через смотровую щелочку Юрий.
«Кажется, я совсем сошла с ума», – пронеслось у нее в голове.
Но подобное состояние не вызывало у Беатрис беспокойства. Она испытывала лишь огромное возбуждение, стремясь достичь желанной цели.
– Всему свое время, Беа. Всему свое время.
Казалось, теперь Ритчи принялся проделывать с годмише какой-то трюк, удерживая эту треклятую штуковину между большим и указательным пальцами и медленно поворачивая ее. Беатрис ожидала, что он вот-вот вытащит из кармана носовой платок, завернет в него искусственный фаллос и с возгласом «Абракадабра!» заставит его исчезнуть.
Беатрис нетерпеливо взирала на Ритчи. Какую игру он ведет? Потратив целое состояние на то, чтобы заполучить ее, он теперь не торопится, скажем так, обналичить свои капиталовложения.
И это невзирая на его сильнейшее возбуждение.
– Но ты же хочешь меня, не так ли? – Взгляд ее выразительно задержался на выпуклости у него в штанах. – Даже я это понимаю.
Ритчи прищурился и смерил ее внимательным взглядом, все еще проворачивая в руках искусственный фаллос.
– Даже ты? Почему ты так сказала, Беа? Уж кому, как не известной Сирене с Саут-Малберри-стрит, уметь разбираться в нюансах мужского возбуждения?
«Он знает, – тут же догадалась Беатрис. – Готова поспорить на что угодно, что это так… и если он все же не умеет читать мысли, значит, ему рассказала София. За такое она заслуживает хорошей трепки!»
– Что ж, даже самые известные куртизанки воздерживаются от разглядывания мужчин на улицах, поэтому знакомство с различными частями их тел остается прерогативой будуаров… я бы сказала. – Она в упор воззрилась на Ритчи, сожалея, что не умеет с такой же легкостью, как он сам, задавать вопросы и поворачивать ход беседы в нужное ей русло. – А я еще не видела тебя обнаженным, Ритчи, поэтому мне многому предстоит научиться.
«Хватит болтать, Беатрис!» – мысленно приказала она себе.
Прекрасные губы Ритчи скривились в усмешке, и девушка представила, как мысленно он с неохотой добавляет одно очко не ее счет. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но слова не шли с его губ, и она как наяву услышала повторение его фразы: «Всему свое время».
– Уж очень рьяно ты стремишься затащить меня в постель, моя сладкая, – промурлыкал Ритчи, продолжая катать годмише между пальцами и медленно чувственно поглаживать его. – Но, должен сказать, я польщен. Какой бы мужчина на моем месте чувствовал себя иначе? Но, знаешь, Беа, в предвкушении есть своя прелесть. И в играх, и в экспериментах. Все это нравится мне столь же сильно, что и сам половой акт.
Совершенно невозможный тип!
Беатрис стоит перед ним, готовая совершить один из самых главных шагов в жизни женщины, а он просто играет с ней, подавляя своим величием. Чем дальше Ритчи пятился, тем сильнее Беатрис хотелось переступить черту.
«Ради всего святого, трахни уже меня, наконец, ты, чудовище!» – хотелось закричать ей.
Все же ей удалось успокоить себя, заставив этого не делать.
– Что ж, тогда давай проведем твой эксперимент, да? – сказала она, награждая Ритчи вызывающей улыбкой. Или, по крайней мере, она на это надеялась.
– Ах, Беатрис, Беатрис, Беатрис, ты очаровательна. Что еще мужчине желать? – Он внимательно смотрел на нее, ухмыляясь. Внезапно за завесой юмора и неприкрытого желания Беатрис рассмотрела печаль. В его глазах промелькнуло что-то… всего на мгновение… тень нестерпимой боли, тут же смягчившая ей сердце.
Но момент этот быстро прошел, и в глубине его темно-синих глаз снова остались лишь веселость и желание.
– Почему бы тебе не раздеться, Беа? – предложил Ритчи, все еще лениво перекатывая фаллос из слоновой кости между пальцами. – Мне самому еще только предстоит увидеть твое восхитительное тело обнаженным, раз уж ты так настойчиво напоминаешь мне, что я щедро заплатил за эту привилегию.
