Отбросив бумаги в сторону, отчего часть из них веером разлетелась по ковру, Ритчи обхватил своей сильной рукой Беатрис за талию и привлек к себе.
– Постарайся не сожалеть о ней, дорогая. Никто ничем не мог ей помочь, поверь мне. – Он отвел взгляд. – Временами я желал ей смерти за то, что она сделала с Джо, но постепенно пришел к выводу, что в том не было ее вины, и просто стал сожалеть, что она не может быть счастливой.
Некоторое время они молча сидели, и теплая успокаивающая рука Ритчи, обнимающая Беатрис, оказывала на нее благотворное воздействие. Как будто занавес опустился на печали и беды, оставив их в прошлом и осветив дорогу в светлое будущее.
Пожар явился катализатором, изменившим их жизнь, унесшим жизнь Маргариты. Присутствуя на ее похоронах вместо Ритчи, Беатрис была очень удивлена встретить там Юстаса Ллойда. Церемония была очень краткой, количество людей – ограниченным, и ее бывший жених задержал ее для разговора. Лицо его при этом было очень торжественным. Ничего не признавая, он подтвердил подозрения Беатрис о том, что именно он участвовал в освобождении Маргариты из лечебницы. Слушая его уклончивые объяснения, Беатрис испытала странное онемение. Гнева она не чувствовала. Юстас больше не мог причинить ей зло. В действительности беспокоило его лишь одно – как бы Ритчи не взял на себя роль ангела возмездия и не покарал его за содеянное.
Однако судьба распорядилась по-иному. Юстасу поступило предложение о работе управляющим на каучуковой плантации в Малайзии, и теперь он покидал Англию, чтобы начать новую жизнь. Он даже распродал большую часть своего фотооборудования. У Беатрис имелись подозрения насчет того, кто мог сделать Юстасу такое выгодное предложение, и была очень рада, что Ритчи предпочел просто удалить ее бывшего жениха из страны, а не пытаться причинить ему какой-либо вред. В конце концов, самым злейшим врагом Юстаса всегда являлся он сам.
Глядя на Ритчи, своего любимого мужчину, Беатрис не могла не восхищаться им. Другой бы на его месте учинил над Юстасом жестокую расправу, особенно принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении ресурсы и связи. Но он, уважая ее чувства, выбрал более гуманный способ.
– Все же я считаю, не следует тебе переутомлять себя всеми этими бумагами и важными решениями, – спустя какое-то время произнесла Беатрис с притворной суровостью, хотя сердце ее смягчилось при виде его пристыженного лица и мальчишеского пожатия плечами.
Нет, вовсе не мальчишеского. Под халатом скрывалось тело мужчины, одетого лишь в кальсоны и нательную рубашку, насколько ей было известно. Брюки он пока не надевал, потому что ему было очень трудно делать это, учитывая перебинтованную лодыжку.
Беатрис очень нравился такой неформальный Ритчи. Именно таким он впервые явился в эту комнату, кажется, целую вечность назад – а ведь в действительности с тех пор минуло всего-то несколько недель! Осознавала ли она тогда, как быстро и сильно влюбится в него? Возможно, уже тогда в сердце ее зародился намек на это, хотя и тщательно скрытый.
Глядя на Ритчи, она чувствовала покалывание в кончиках пальцев от желания прикасаться к нему, исследовать его тело, но вынуждена была сдерживать себя. Ведь он еще не до конца поправился! Заигрывания стоит отложить на потом. Когда Ритчи снова встанет на ноги и они поженятся, у них будет много времени для любовных утех.
«В таком случае, Беатрис Уэверли, – мысленно обратилась она к себе, – почему бы тебе на обратной дороге из церкви не проконсультироваться у своей подруги Софии, как можно доставить удовольствие мужчине, у которого повреждена нога? Ты неисправима, в самом деле неисправима».
Ритчи, похоже, подобных колебаний не испытывал. Свободной рукой он привлек к себе лицо Беатрис и медленно и дразняще провел большим пальцем по ее губам. Вторую руку он теснее сжал вокруг ее талии.
– Я же не инвалид, милая Беа. Я здоровый мужчина, который испытывает временные трудности из-за незначительного повреждения. – Он принялся поглаживать кончиками пальцев ее щеку, шею, волосы, склоняя ее лицо к своему. – Зато другая часть моего тела функционирует прекрасно, уверяю тебя.
– Не сомневаюсь в этом, Эдмунд, – оживленно отозвалась Беатрис и тут же умолкла, так как Ритчи накрыл ее губы своими и проник языком в ее рот.
«О, как восхитительно! Как восхитительно!» – подумала она.
Беатрис с радостью подчинилась Ритчи, и ее язык сплелся с его в диком танце. Хотя они делили одну спальню – Ритчи спал на кровати, а она сама на диване, чтобы в любую минуту быть рядом, если ему понадобится ее помощь, – за эти дни их отношения носили исключительно платонический характер. Они относились друг к другу с большой любовью и очень радовались тому, что пережили ужасную катастрофу и могут наслаждаться обществом друг друга.
Теперь же Беатрис хотелось большего. Она обдумала советы Софии касательно того, как можно познать определенное удовольствие, не причинив вреда Ритчи. Она с опаской обвила его руками и была тут же вознаграждена низким мужественным рыком.
– Да, Беа… да, – прошептал он, утыкаясь лицом ей в шею. Рука его снова пришла в движение: скользнув с плеча, она устремилась к груди. Когда Ритчи сжал ей грудь, Беатрис застонала и изогнулась к нему. – Вы возбуждены, мисс Уэверли? Как это скандально и неподобающе! – с ухмылкой заявил Ритчи, сжимая и разжимая ее податливую грудь через слои одежды. К счастью, новое нижнее белье, купленное ею по совету Софии, было очень легким и давало большую свободу для чувственных исследований. – Ты же не испытывала ничего подобного в церкви, правда, развратная ты женщина? Что бы сказал викарий, если бы узнал? Он может отказаться провести церемонию нашего бракосочетания, если узнает, какая ты распутница.
– Совсем наоборот, – ахнула Беатрис, закрывая глаза и принимаясь ерзать по спинке дивана, с силой вжимаясь в нее от переполняющих ее ощущений. – Ему самому захочется как можно скорее засвидетельствовать наш брак. Он считает, что чем быстрее я стану уважаемой замужней женщиной, тем лучше. Так я обрету надлежащий и освященный церковью источник удовлетворения своих плотских потребностей – то есть мужа – и одновременно послужу Закону Божьему.
Ритчи радостно рассмеялся, и Беатрис поспешно открыла глаза и перехватила его веселый соблазнительный взгляд.
– Превосходно! Рад слышать, что богобоязненность и уважение брачных уз не помешает тебе наслаждаться радостями плоти, – оживленно произнес он, все еще поигрывая пальцами ее грудью. – Хотя, боюсь, ты забудешь, что нужно делать, если мы станем откладывать столь важную часть жизни на после бракосочетания. – Ритчи воззрился на нее с притворным беспокойством во взгляде. – Эротическое мастерство требует непрерывных упражнений. Непрерывных, я подчеркиваю. Никакого отлынивания.
– Но как же твоя лодыжка? – Беатрис с сомнением воззрилась на его забинтованную ногу. – Не хочу причинить тебе боль. – В ее душе страсть вступила в титаническую битву с беспокойством о его благополучии. Груди ее томились, и лоно тоже… всем телом она стремилась к Ритчи. Лишь мысль о том, что она может навредить ему, сдерживала ее.
