Я сказала ему, что у меня в Торонто антикварный магазин.
— В самом деле? — воскликнул Чарльз. — Тогда позвольте, пожалуйста, устроить вам небольшой тур. Здесь все подлинное, — сказал он, указав на кресло, и провел рукой по ткани, как мне показалось, с намеком. Я заметила, что у него красивые руки. Чарльз указывал на каждый предмет в комнате, рассказывал вкратце о его истории, о том, где нашел его, какое знатное семейство владело им, в какую цену ему он встал. Я старалась выглядеть пораженной, что было нетрудно, — честно говоря, я была поражена. Когда не встречалась с ним взглядом или не наслаждалась тем, как он касается всего, я мысленно вводила в своем магазине новый стиль — ирландско-георгианский — с дизайнерскими услугами, чтобы у наших покупателей все выглядело наилучшим образом. Это была хорошая, нет, блестящая идея: все ирландское было в моде благодаря очень популярным псевдокельтским танцорам и певцам. Я не совсем представляла, как добиться вида изначальной окраски, но знала, кто может это сделать, если я заставлю себя попросить его: Клайв, он был первым моим служащим, дизайнером, до того как я совершила ошибку, выйдя за него замуж. Я думала, что, за исключением этой проблемы, нашла безошибочный ход, хотя некоторые цены, которые называл Маккафферти, были устрашающими.
Если я и могла найти какой-то недостаток в обстановке библиотеки, заключался он в том, что все было слишком уж безупречным. Люди, которые так обставляют помещение, не просто заботятся о деталях, они одержимы ими. Я поймала себя на желании найти какую-то дисгармонирующую нотку, какую-то вещь, относящуюся к другому месту или времени, чтобы Маккафферти казался мне несколько более человечным. Их не было. У меня есть такие покупатели, они целиком сосредоточены на подлинности вещей и во многих смыслах помогают мне оставаться в бизнесе. Лично я предпочитаю чуть менее строгий подход, смесь взаимодополняющих стилей. Мойра, вкус которой в декорировании лучше всего назвать эклектичным, — та меняет обстановку в своем салоне красоты примерно каждые полгода, зачастую с моей помощью, что делает ее не только лучшей моей подругой, но и лучшей рекламой магазину, — назвала бы убранство конторы Макглинна и Маккафферти результатом больного воображения. Я подумала, что, возможно, Чарльз, будучи холостяком, закоренел в своих привычках.
Нет нужды говорить, что этого мнения я не высказала.
— Вы замечательно реставрировали дом, — заговорила я. — Очевидно, успех сопутствует вам во всем, что бы ни делали. У вас богатые клиенты. Люди вроде Эмина Бирна. Очень благодарна, что вы для меня выкроили время из своего плотного расписания.
— Я был очень рад помочь, — ответил он, смущенно поправляя свой красивый галстук. Он наслаждался каждой минутой этого времяпрепровождения, так же, как я.
— И с вашей стороны было очень любезно предоставить работу Дейрдре Флад, — сказала я. — Приятно видеть, что она встала на ноги.
— Не стоит об этом говорить, — ответил он. — Ужасное дело эти смерти. Бедняжка была совсем перепугана. Я рад, что смог помочь ей в этих обстоятельствах.
— Эмин Бирн, должно быть, был нелегким клиентом, — продолжала я, — судя по тому видео. Не самым покладистым человеком на свете. Я, разумеется, не знала его, но Алекс Стюарт познакомился с ним много лет назад, когда служил в торговом флоте. Вы с ним давно были знакомы?
— Нет, — лаконично ответил Чарльз. Я ждала дальнейших пояснений, молча глядя на него. Мне говорили, что это старый репортерский прием — создавать долгую паузу, которую собеседник считает нужным заполнить. Наконец он сказал: — Бирн перешел к нам от другого адвоката около пяти лет назад.
Жаль, подумала я, значит, не успел узнать о старом фамильном проклятии.
— Каким делом он занимался? Я имею в виду компанию «Бирн Энтерпрайзис».
— Многими. Эта компания занимается различными отраслями. Изначально земельной собственностью. Бирн владел большими участками болотистых земель. С большой выгодой.
— Болота приносят доход? — спросила я с искренним удивлением.
— Да, — ответил Маккафферти. — Очень неплохой. Торф в Ирландии основное топливо. Существует громадное коммерческое предприятие по его добыче — «Борд на Мона». Но есть и маленькие, частные. Эмин Бирн сдавал участки болотистых земель в аренду на три месяца. Арендаторы брали для отопления столько торфа, сколько могли, и увозили его домой, потом Бирн сдавал эти участки другим арендаторам. Земельные владения у него были большими, поэтому запасы не истощались, и у него был солидный постоянный доход. Он пускал полученные деньги на другие дела. Импорт-экспорт. Медицинские принадлежности. Все они были очень доходными.
— Мистер Бирн как будто не особенно верил в способность зятьев успешно вести дело, — сказала я в надежде, что теперь, когда настороженность Маккафферти ослабла, он окажется человеком, которому нравится быть в курсе дела и говорить об этом всем.
— Да, не верил, — ответил он. — И по веской причине. Зятья не ладят друг с другом и не блещут деловыми способностями. Когда делами руководил Эмин Бирн, все было отлично, но когда заболел, дела тут же пошли скверно. Жаль, конечно, но тут мы ничего не можем поделать. Поразительно, как они сумели все испоганить. Простите, пожалуйста, мою резкость, но мне больно видеть, что они делают. Торфяной бизнес сошел почти на нет, а они как будто не могут ничего предпринять.
— Говорят, Фионуала и О'Коннор разводятся, — сказала я заговорщицким тоном. Нет ничего приятнее, чем обсуждать отношения других, когда сама настроена завести роман.
— Я тоже слышал, — сказал Маккафферти. И даже хихикнул при этом. Я решила, что он почему-то радуется горестям этой семьи.
— Как думаете, чем это кончится? Кто станет управлять компанией?
— Не знаю, — ответил он, — но будет любопытно увидеть, не так ли?
— Странная штука эти поиски сокровища, правда? — сказала я. Хоть мне и нравилось флиртовать, но я не зашла так далеко, чтобы забыть о цели приезда. По крайней мере, пока еще.
— Да, — сказал Маккафферти, внезапно посерьезнев. — Вы наверняка заметили, что Бирн сказал, — мы не одобряли этого. Согласились участвовать не потому, что, как сказал Бирн, хотели получить деньги. Мы сочли своим долгом внести в этот процесс какой-то здравый смысл.
— И что вы должны были делать? Вы знаете все указания?
— Нет, — ответил Маккафферти, с подозрением взглянув на меня. Он тоже не зашел слишком далеко. — Бирн попросил нас после его смерти раздать конверты наследникам, вот и все.
— И вы не заглянули в них? — спросила я, приняв шутливый, как надеялась, тон.
— Нет, — ответил он с оскорбленным видом. — Конверты мы получили запечатанными.
— Рада слышать, — сказала я. — Кажется, знать указания опасно. Майкла Дэвиса нашли с зажатой в руке частью указания. Думаю, не будет большой натяжкой предположить, что тот, кто взял это указание, и был убийцей.
— Полицейские уже задавали нам этот вопрос, — ответил Маккафферти. — К сожалению, мы не смогли им помочь.
