— Начало нашего знакомства было не особенно приятным, — сказала я ему, когда мы накрывали стол.
— Не особенно, — согласился он.
— Я думала, это вы опрокинули нас в воду. Думаю, та лодка была вашей, — осмотрительно добавила я.
— Возможно, — сказал он. — Все еще думаете, что управлял ею я?
— Нет. Малахи и Кевин сказали, что вы так не поступили бы, и для меня этого достаточно.
Падди улыбнулся.
— Замечательные старики, правда? Да, вас опрокинул не я, хотя, к сожалению, это, возможно, была моя лодка. Расход горючего был больше, чем я ожидал, лодка только что вышла из ремонта. Ребята вывели ее проверить, хорошо ли над ней поработали, но не на такое расстояние.
— Как думаете, кто мог взять ее?
— Конал, — ответил Падди.
— Зачем?
— Он способен на опрометчивые поступки. Хотел убить двух птиц одним камнем: отпугнуть вас от поисков сокровища и доставить неприятности мне. Публика во «Втором шансе» скверная, — добавил он. — Обращались они со мной грубо. Считают себя лучше всех, но это не так. Вот Эмин был замечательным человеком. Принял меня в дом, обращался как с членом семьи. Ко всем хорошо относился — к Майклу, Джону, ко мне. А Маргарет нет. Неприятная женщина. Обращалась со мной, как со швалью. Конал и Шон тоже. Эти две сестры брали с них пример.
— Только две?
— Брета не такая, — мягко сказал он. — Она замечательная, как и ее отец.
— Называйте меня Лара, — сказала я.
— Может быть, тетя Лара? — улыбнулся он.
— Нет, — ответила я. И подумала: «Не испытывай судьбу».
Поздно вечером, сытые и согретые праздничной обстановкой, мы оставили Алекса уютно устроившимся в коттедже и, осторожно выбирая путь, поехали к главной дороге, не имея желания встречаться с вооруженным Коналом, а потом в город. Я высадила Малахи и Кевина, потом мы поехали к приятелю Падди, у которого он взял машину. Там он сел на свой мотоцикл, а я с Дженнифер поехала к гостинице.
Там лежал адресованный мне конверт. В нем была записка. «Я приходила к вам, — говорилось в ней. — Приду еще раз в выходной. Послезавтра, в 11 часов. Пожалуйста, дождитесь. Мне нужно сказать вам кое-что. Очень важное. Д. Флад».
Глава двенадцатая
Пронзающее копьё
К сожалению, семья Бирнов довела до конца свою угрозу подать судебный иск, чтобы отобрать Коттедж Розы у Алекса.
— Лара, — раздался в трубке вкрадчивый голос, — это Чарльз.
Мне показалось, что я ощущаю запах его одеколона, и, признаюсь, вопреки всем моим добрым намерениям, сердце у меня забилось чаще.
— Боюсь, у меня скверные новости. Несмотря на все мои усилия переубедить Бирнов, она наняли другого адвоката и требуют через суд возвращения Коттеджа Розы. Утверждают, как я и предполагал, что Эмин был noncompos mentis,
[31]
потому что рак дошел до мозга. Нам нужно увидеться, чтобы решить, как действовать. Мы с Райеном сегодня приедем. Как думаете, сможете вы связаться с мистером Стюартом, чтобы мы смогли сегодня встретиться вчетвером на час-другой?
Я считала, что это возможно. Как ни раздражал меня этот ход событий, я решила, что встреча с Чарльзом слегка улучшит мое душевное состояние.
Мы встретились в салоне гостиницы, сели за большой стол, чтобы Чарльз и Райен смогли разложить свои бумаги. Оба снова были в адвокатской униформе, костюмах-тройках и всем прочем, чем обратили на себя внимание многих постояльцев.
— Итак, мистер Стюарт, — начал Райен, ободряюще улыбаясь. — Вам совершенно незачем беспокоиться. Уверяю вас, эта семья ничего не сможет добиться. У нас есть копии ранних версий завещания Эмина Бирна, некоторым из них уже несколько лет, и во всех них вы упомянуты. Так что их довод, мысль, что Эмин был перед смертью не в своем уме, не выдерживает никакой критики. Мы надеемся, — он взглянул на Чарльза, тот кивнул, — что суд найдет этот иск странным и даже не станет его рассматривать.
— Не знаю, — начал Алекс. — Я много думал, находясь в Коттедже Розы. Место красивое, но…
— Конечно, — перебил Райен. — Замечательное место. И Эмин Бирн хотел, чтобы оно принадлежало вам.
— Знаю, — сказал Алекс, — но этот коттедж мне не нужен, и я начинаю думать — учитывая ходящие в городе слухи, — что семья Бирнов как будто…
— Вряд ли, — вмешалась я. — У них есть «Второй шанс», и, хотя, возможно, им придется продать его, они не совсем на мели. Что можно сейчас получить за такой дом? Наверняка больше, чем у нас когда-либо будет. И они сохраняют контроль над «Бирн Энтерпрайзис», хотя компания работает хуже, чем могла бы.
— Но если этот коттедж для них так много значит, — возразил он.
— Нет-нет, Алекс, — воскликнула я. — Не делайте этого. Вам же нравится это место. Я видела вас вчера, когда вы стряпали на огне. Таким довольным вы давно не выглядели. Этот коттедж для вас райское место: морской воздух, тишина, вдали от большого города.
— Но мои друзья, моя жизнь в Торонто, — заговорил он. — Вы знаете это не хуже меня. Что я буду делать, если не смогу приходить в магазин каждый день? Вы думаете, я оказываю вам любезность. Нет. Я возненавидел выход на пенсию через пять минут. Мне нужна деятельность, сознание, что я нужен.
— Ну ладно, мы оба выигрываем от вашего присутствия в магазине. Я рада слышать это, Алекс, но разговор сейчас не об этом. Если не хотите жить в коттедже, вы всегда можете его продать или сдать внаем, купить себе маленький коттедж поближе к дому, но, как говорит Райен, Эмин Бирн хотел, чтобы этот коттедж достался вам, и эти люди не должны быть такими эгоистичными. Вы спасли ему жизнь, и он хотел как-то отблагодарить вас.
— Это правда? — обратился Чарльз к Алексу. — Мне всегда было любопытно. Расскажите нам о том случае.
Алекс изложил ему деликатно отредактированную версию, сказав, что Эмин упал с пирса в Сингапуре.
— Сингапур! — воскликнул Райен. — Отличное место. Я ел там лучший на свете кисло-сладкий суп в ресторанчике неподалеку от отеля «Раффлз». И дим сум!
[32]
Я улыбнулась, вспомнив слова Чарльза, что Райен гурман. Взглянула на него, он тоже улыбался.
— Я точно знаю, где вы его нашли! — сказал Алекс, и они заговорили о сингапурской кухне, потом о гонконгской, потом о шанхайской. Чарльз слушал с живым интересом, и вскоре они стали рассказывать о местах, где бывали, и о своих приключениях. Чарльз, оказывается, родился не в богатой семье и упорно трудился, чтобы окончить юридический факультет. Под его лощеной наружностью ощущалась решимость, которую я находила очень привлекательной.
После нескольких минут разговора о путешествиях Чарльз снова перевел разговор к насущной теме.
