Глава девятая
19 августа
Эта пещера оказалась намного богаче предыдущей. Работа движется медленно, но верно, прогресс за этот месяц очевиден. Мы продолжаем копать и уже достигли глубины примерно в шесть футов. У поверхности мы обнаружили глиняные черепки, а ниже необработанную утварь из камня. Еще мы нашли следы огня и череп, который, как мне кажется, принадлежал пещерному медведю, но никаких человеческих костей не обнаружили. Однако мы еще не достигли коренной породы, поэтому я не теряю надежды, что нам удастся обнаружить доказательства обитания здесь доисторического человека. Искренне на это надеюсь. Лето проходит, а мое пребывание здесь ограничено хорошей погодой.
Наконец у меня появились помощники, и наша группа теперь состоит из четырех человек, это — Золтан Надашди, второй сын хозяина усадьбы, которого так же, как и меня, весьма интересует наука, Петэр и Паал Фэкэтэ, сыновья уважаемой Фэкэтэ Нэни, такого же доброго нрава, как и их мать, и С.Б. Морисон. Жена Петэра, милая девушка из деревни Пирошка, приносит нам обед, чтобы мы не теряли время.
Пока все отдыхают после еды, я гуляю. Это успокаивает, правда, есть здесь одно место, откуда, по преданию, влюбленные, которых должны были разлучить, прыгнули в объятья смерти. Если забыть об этом, то вид — просто восхитительный. Я все думаю, какими же отчаявшимися, должно быть, были эти влюбленные, раз бросились с утеса.
17–18 сентября
Зеленую «Камри» Михаля Коваша обнаружили в двух поворотах от места, где я припарковала свою машину, после того как я проводила полицию туда, где нашла его тело. Ему проломили голову. Возможно, если бы я не пряталась полчаса в пещере, то его можно было бы спасти, хотя вряд ли, учитывая, что мне бы пришлось потратить те же полчаса, чтобы добраться до деревни и изъясниться так, чтобы меня поняли и позвонили в полицию. Когда я с трудом снова нашла то место, полицейские тщательно осмотрели все вокруг. Пока они были заняты, один из них, немного говоривший по-английски, усадил меня на бревно и принялся задавать множество вопросов. Я не понимала ни слова из того, что говорили другие, но могу сказать, что они пришли к такому же выводу, что и я. Коваш попытался пройти по уступу, как и я, но сорвался.
Мои чувства пребывали в смятении, а мысли лихорадочно скакали. Первой мыслью было то, что мне очень повезло. Мои опасения все-таки оказались не паранойей, Коваш действительно меня преследовал. Как бы мне хотелось знать зачем. То, что он был готов следовать за мной даже в горы, вверх по холму до узкого уступа, значило, что он, должно быть, был настроен очень серьезно. Может, он пришел убрать меня, потому что поверил, что я действительно обнаружила некое несоответствие в записях о венере и собиралась упрятать его за решетку? Это могло означать только одно: что-то было не так, и пока я не выяснила, что именно. Но, учитывая изменения в моей личной жизни, я уже была не уверена, хочу ли я узнать правду.
Второй мыслью, которую не было смысла пытаться обсудить с кем-либо в непосредственной близости от меня, было: как-то уж много людей здесь падает вниз головами с большой высоты. Да, уступ был очень узкий; да, скользкий. У него не было подходящей обуви для подъема, и я знала об этом. Сначала я увидела его руку, на которую я наступила, а затем его городские ботинки. Он не знал, куда я направляюсь. Даже я не знала этого за несколько часов до выезда. И я никому не говорила, куда направляюсь. У него просто не было времени подготовиться.
Я спросила молодого полисмена, что, по его мнению, здесь произошло. Он, казалось, думал, что все достаточно понятно. Упал мужчина — ясно и просто. Однако ему пришлось попросить меня проехать с ним в участок, чтобы обсудить еще пару вопросов.
* * *
Я провела несколько часов в городе Мишкольц, простирающемся на несколько миль, что нельзя было назвать приятным времяпрепровождением. Но, возможно, я была не в настроении. Пока я ждала, когда они проверят мой паспорт на подлинность, меня расспрашивали о том, что я делала в горах Бюкк. Я рассказала, что в Торонто у меня есть друзья из Венгрии, которые мне все уши прожужжали про горы: как они красивы; что я люблю ходить в походы и лазать по горам, и поэтому просто решила поехать и самой все увидеть. Они спросили, одна ли я приехала. Я ответила, что одна. Они спросили, не кажется ли мне, что это необычно для женщины. Я просто пожала плечами.
Несколько раз меня спрашивали, не с Ковашом ли я приехала. Я ответила — нет. Рассказала, что остановилась вчера в гостинице «Флора», что была одна (что в гостинице могут подтвердить). Пришлось ждать, пока проверят эту информацию. Меня не стали спрашивать, знала ли я жертву, что было очень хорошо, поскольку я не знала, что в этом случае ответить. Если бы это выяснилось позже, я бы просто притворилась, что не понимаю их, что было не так уж далеко от правды, ведь, в принципе, так оно и было. Все это время они осматривали мои документы: договор о прокате машины, мой паспорт, водительское удостоверение, свидетельство о рождении. В этой стране бумаги действительно значили очень много.
После пришлось еще подождать, поэтому я достала дневники и еще раз перечитала записи о горах Бюкк.
14 сентября
Сегодня самый особенный из всех дней, настолько, что у меня рука дрожит от волнения, пока я пишу. Наша работа, проводимая в очень тяжелых условиях, завершилась большим успехом. Не буду ходить вокруг да около, а просто напишу: во второй пещере мы нашли скелет! Нет сомнений в том, что он очень древний. Судя по украшениям, этот человек, скорее всего, был весьма важной персоной. На костях имеются следы какого-то красного вещества, и сам он обильно увешан ожерельями и браслетами, сделанными, как мне кажется, из ракушек. Что особенно интересно, у нас есть некоторые предположения насчет того, как умер этот человек. Мы нашли крохотный камешек, которому была придана форма наконечника, он удивительно острый. И хотя тело было сильно потревожено, все еще возможно предположить, что этот камешек когда-то находился между ребрами. Скорее всего, этого человека ранили чем-то вроде кинжала, и он умер от раны.
Рядом со скелетом мы нашли очень изящную резную статуэтку. Ничего подобно прежде мне не доводилось видеть. Это фигурка женщины, но, к сожалению, она сильно повреждена, нетронутой осталась только голова и часть торса. Полагаю, она сделана из какой-то кости, возможно, кости мамонта. Она просто очаровывает, не только потому, что красивая, но и потому, что является доказательством того, что этот человек и вообще люди того времени, раз они были способны на такое мастерство, воистину достойные предки современного человека. То, что эта статуэтка могла быть вырезана с помощью примитивных орудий, обнаруженных нами в том же пласте, настоящее чудо.
Мои компаньоны взволнованы не менее меня. Мы отнесем скелет вниз в Лиллафюрэд, чтобы тщательнее изучить его.
— А Лиллафюрэд далеко отсюда? — спросила я своего англоязычного полисмена.
— Нет, недалеко, — ответил он. — Очень красивое место.
— Мне бы хотелось там побывать, — улыбнулась я.
