— Да. Послушай, Девин, я нахожусь сейчас у бара Джерри.
— Что ты сказал?
— Ты меня слышал. Я пришел к тому же выводу час назад.
— Нет, Патрик! Уезжай оттуда. Сию минуту. Не мешкай, черт возьми. Уезжай.
Я хотел бы. Видит бог, хотел бы.
Но вдруг Джерри сейчас дома и пакует сумку с ножами для колки льда и острыми лезвиями, готовясь к охоте на новых жертв…
— Не могу, Дев. Если он куда-то отправится, я последую за ним.
— Нет, нет и нет. Нет, Патрик. Слышишь? Убирайся оттуда ко всем чертям.
— Не могу, Дев.
— Черт! — Слышно было, он обо что-то ударился. — Ладно, выезжаю к тебе с подмогой. Понял? Сиди тихо, мы будем минут через пятнадцать. Если он выйдет, звони по этому номеру.
Он дал номер, и я нацарапал его на обратной стороне щитка.
— Поспеши, — сказал я.
— Уже бегу. — Он повесил трубку.
Я посмотрел на Фила.
— Все верно, это Джерри.
Фил смотрел на телефон в моей руке, и лицо его выражало отвращение и отчаяние одновременно.
— Помощь уже в пути? — спросил он.
— Уже в пути.
Стекла окон запотели снова, и я, вытирая свое, заметил уголком глаза что-то темное возле задней двери.
Затем дверь распахнулась, и Джерри Глинн, вскочив в машину, обнял меня мокрыми руками.
Глава 38
— Как жизнь, ребята? — спросил Джерри.
Рука Фила скользнула под куртку, но я взглядом приказал ему не вытаскивать пушку в машине.
— Хорошо, Джерри, — сказал я.
Мы встретились с ним глазами в зеркале, и его взгляд был таким добрым, немного смешливым.
Его мощные руки похлопали меня по груди.
— Напугал вас?
— О, да, — сказал я.
Он хихикнул.
— Простите. Увидел вас здесь и подумал: «И почему это Патрик и Фил сидят в машине на Дорчестер-авеню в полпервого ночи, да еще и во время бури?»
— Просто болтали, Джер, — сказал Фил, пытаясь придать своему голосу небрежный тон, но результат получился обратный.
— О, — проговорил Джерри. — Понятно. Вот только ночь для этого чертовски не подходящая.
Я посмотрел на мокрые рыжие волосинки на его мощных предплечьях.
— Похоже, я нравлюсь тебе? — сказал я.
Джерри прищурился, глядя на меня в зеркало, затем опустил взгляд на свои руки.
— О, Господи. — Он убрал руки. — Пустяки. Забыл, что я мокрый.
— Ваш бар сегодня не работает? — спросил Фил.
— Что? Нет. Нет. — Он уперся руками в спинки наших кресел и просунул голову между двумя подголовниками. — В данный момент бар закрыт. Я подумал: ну, кто в такую погоду захочет вылезать из дома?
— Плохо, — сказал Фил и кашлянул, но получилось нечто похожее на кудахтанье. — Неплохо бы выпить в такую ночь.
Я уставился на руль, чтобы скрыть свою ярость. Фил, думал я, как ты мог такое сказать?
— Для друзей бар всегда открыт, — радостным голосом сказал Джерри, хлопая нас по плечам. — Да, сэр. Нет проблем.
Я сказал:
— Даже не знаю, Джер. Вообще-то поздновато…
— За мой счет, — настаивал Джерри. — Бесплатно, друзья. «Немного поздновато», — сказал он и подтолкнул локтем Фила. — Что это с ним?
— Ну…
— Пошли. Пошли. По стаканчику.
Он выпрыгнул из машины и открыл мою дверь раньше, чем я успел дотянуться до ручки. Фил посмотрел на меня, его взгляд говорил: «Что же мы делаем?» Сквозь открытую дверь мое лицо и шею поливал дождь.
Джерри заглянул в машину.
— Пошли, ребята. Хотите, чтобы я утонул?
Джерри держал руки в карманах своей утепленной куртки с капюшоном, и когда, добежав до двери бара, он стал открывать ее ключом, то вытащил только правую руку. В темноте под проливным дождем и ветром я не мог определить, было ли у него оружие, поэтому не стал доставать свое, а тем более производить арест гражданина на улице, имея поддержку лишь в лице нервного штатского.
Джерри открыл дверь и жестом предложил нам войти.
Тусклые желтые лампы освещали только бар, остальная часть помещения была погружена в темноту. Игорный зал, прилегающий к бару, напоминал черную яму.
— И где же моя любимая собака? — спросил я.
— Пэттон? Где-то наверху, в квартире, спит и видит свои собачьи сны. — Джерри задвинул дверную задвижку, что заставило нас с Филом оглянуться.
Он улыбнулся.
— Нечего тут делать всяким пьяницам, еще устроят дебош за то, что рано закрылся.
— Конечно, это ни к чему, — заметил Фил и рассмеялся каким-то идиотским смехом.
Джерри одарил его насмешливым взглядом, затем посмотрел на меня.
Я пожал плечами.
— Мы оба почти не спали, Джерри.
Его лицо тут же обрело выражение глубочайшего сочувствия.
— Чуть не забыл! Господи. Ведь Энджи была ранена прошлой ночью, так?
— Да, — сказал Фил, и на этот раз его голос прозвучал слишком твердо.
Джерри пошел за стойку.
— Вот беда. Но с ней все обойдется?
— Да, все нормально, — сказал я.
— Садитесь, садитесь, — сказал Джерри и полез в холодильник. Стоя к нам спиной, он сказал: — Энджи, она ведь особенная. Вы это знаете?
Когда мы уселись, он поставил на стол две бутылки пива. Я снял куртку и попытался принять естественный вид, стряхнув с рук капли дождя.
— Да, — сказал я. — Она такая.
Хмурясь, Джерри откупорил бутылки.
— Она… как бы это сказать, в этом городе время от времени рождается кто-то совершенно уникальный. Полный воодушевления и жизни. Энджи как раз из них. Я скорей бы умер сам, чем позволил кому-то причинить вред такой девушке.
Фил так сильно сжал свою бутылку пива, что я испугался, не треснет ли она.
— Спасибо, Джерри, — сказал я. — С ней все будет хорошо.
— Ну, за это стоит выпить. — Он налил в бокал пива и поднял его. — За выздоровление Энджи.
Мы опорожнили бутылки в стаканы и выпили.
— А с тобой-то все в порядке, Патрик? — спросил Джерри. — Слышал, ты был в самой гуще перестрелки.
— Все хорошо, Джерри.
— Спасибо Господу нашему за это, Патрик.
— Да, сэр.
Внезапно позади нас загремела музыка, от чего Фил резко повернулся на своем стуле.
