— Нет, Джерри! Нет! — закричал Фил. Рука его застряла за поясом, он пытался достать пистолет.
Зубы пса отскочили от моего лба, голова запрокинулась, и челюсти нацелились на мой правый глаз.
Кто-то вскрикнул.
Я скрутил шею Пэттона свободной рукой, и звук, который он издал, напоминал дикую смесь из крика и лая. Я сдавил его горло, но рука скользнула вверх по холеной шерсти, и пасть вновь приблизилась к моему лицу.
Когда он стал бить меня задней лапой по руке, я приставил пистолет к его груди и дважды спустил курок. Голова пса откинулась, как если б он услышал, что его зовут, затем он дернулся и вздрогнул, а из пасти послышалось шипение. Его тело в моих руках обмякло, он повалился на правый бок и утих между стоящими в ряд стульями.
Я сел и разрядил обойму из шести пуль по зеркалам и бутылкам позади стойки, но Джерри уже нигде не было.
Фил лежал на полу возле своего стула, зажимая рукой горло.
Когда я подполз к нему, входная дверь слетела с петель, и я услышал голос Девина:
— Не стрелять! Не стрелять! Это наш! — И затем: — Кензи, брось пистолет!
Я добрался до Фила и положил пистолет рядом с ним.
Больше всего крови вытекло из правой стороны горла, где Джерри сделал первый надрез, прежде чем распороть и левую, изобразив таким образом «улыбку».
— Скорую! — закричал я. — Нужна скорая помощь!
Фил посмотрел на меня как-то смущенно, глядя, как яркая кровь течет сквозь его пальцы и перехлестывает через руку.
Девин подал мне полотенце со стойки, я припечатал его к горлу Фила, прижав сверху руками.
— Дело дрянь, — сказал он.
— Не разговаривай, Фил.
— Совсем дрянь, — снова сказал он.
Жемчужные слезинки-близнецы появились в его глазах, как будто он ждал этого момента со своего рождения, словно, покидая утробу матери, мы приходим в этот мир либо победителями, либо проигравшими, и ему на роду было написано оказаться ночью на полу бара, заполненного запахом несвежего пива, пропитавшего квадраты линолеума, с перерезанным горлом.
Фил попробовал улыбнуться, слезинки покатились из уголков глаз к вискам и скрылись в темных волосах.
— Фил, — сказал я, — все будет хорошо.
— Знаю, — ответил он.
И умер.
Глава 39
Джерри удалось скрыться тем же путем, что и в ночь, когда он подстрелил Энджи: он сбежал через подвал в соседний дом и вышел через заднюю дверь. Потом запрыгнул в свою машину, которая стояла на заднем дворе, и выехал в сторону Кресчент-авеню.
На перекрестке он чуть не столкнулся с патрульной машиной, а когда вырулил на Дорчестер-авеню, у него на хвосте было четыре полицейских машины.
Еще две машины и фэбээровский «линкольн» проследовали вниз по авеню и на пересечении с Харборвью-стрит образовали «стенку» в ожидании Джерри, скользящего по льду прямиком к ним.
У «Детской площадки Райан» Джерри вывернул руль и въехал туда прямо по ступеням, с ловкостью преодолевая ледяной покров, который мог стать для него ловушкой.
Он резко развернулся в центре площадки, пока копы и федералы выскакивали из машин и хватались за оружие, затем открыл багажник и выволок оттуда заложников.
Первой была девушка двадцати одного года по имени Дэниэль Роусон, исчезнувшая из родительского дома в Ридинге этим утром. Вторым был ее двухлетний сын Кэмпбел.
Когда Джерри вытащил Дэниэль из багажника, к ее голове электрическим проводом был прикреплен дробовик.
Джерри посадил мальчика себе на спину в «кенгуру», который был у Даниэль в момент похищения.
И мать, и ребенок были накачаны снотворным, но только девушка пришла в чувство, когда Джерри облил себя и ее бензином, а затем вылил остатки вокруг себя и пленников.
После этого он попросил вызвать меня.
* * *
Я все еще находился в баре.
Стоя на коленях над телом Фила, я плакал у него на груди.
Последний раз я плакал, когда мне было лет шестнадцать, и теперь, стоя на коленях над телом самого старого друга, я рыдал в три ручья, и у меня было ощущение, что с меня полосками сдирают кожу, а вместе с ней все, что я когда-либо ценил, что составляло мое я, мой мир.
— Фил, — проговорил я и уронил голову ему на грудь.
* * *
— Он требует тебя, — сказал Девин.
Я взглянул на него снизу вверх и почувствовал себя отрешенным от всего и всех.
Я заметил свежую полоску крови на рубашке Фила, там, где лежала моя голова, и вспомнил, что Джерри порезал и меня.
— Кто? — спросил я.
— Глинн, — сказал Оскар. — Он окружен на детской площадке. С заложниками.
— У вас есть снайперские винтовки?
— Да, — сказал Девин.
Я пожал плечами.
— Так застрелите его.
— Нельзя. — Девин подал мне полотенце для моей щеки.
Затем Оскар рассказал мне о ребенке за спиной Джерри, и дробовике, примотанном к голове матери, и о бензине.
И тем не менее все это казалось мне далеким от реальности.
— Он убил Фила, — сказал я.
Девин грубо схватил меня за руку и поднял на ноги.
— Да, Патрик, это так. А сейчас он может убить еще двоих. Хочешь помочь нам?
— Да, — сказал я, но мой голос был не похож на мой собственный. Он был мертвым. — Конечно.
* * *
После того как я влез в выданный бронежилет и поменял обойму в своей беретте, они проводили меня к машине.
Болтон присоединился к нам на улице.
— Он окружен, — сказал он. — Полностью.
Я чувствовал себя совершенно опустошенным, подобно яблоку, из которого вырезали сердцевину.
— Скорее, — поторопил меня Оскар. — У тебя всего пять минут, иначе он сожжет заложников.
Я кивнул, и пока мы шли к машине, натянул на жилет сорочку и куртку.
— Знаете склад Буббы? — спросил я.
— Да.
— Забор вокруг него продолжается на детскую площадку. Он общий.
— Знаю, — сказал Девин.
Я открыл машину, залез в бардачок и стал разбрасывать его содержимое по сиденьям.
— Что ты делаешь, Патрик?
— В заборе, — сказал я, — есть отверстие. Его нельзя увидеть в темноте, потому что это просто доска. Надо толкнуть, и проход открыт.
— Ясно.
Я увидел край маленького стального цилиндра, торчащего из вороха спичечных коробков и рекламных проспектов, разбросанных по моим сиденьям.
