– Подумай…
Макгуэйн подумал. И расплылся в улыбке:
– Кэти Миллер.
Глава 46
Пистилло не сводил с меня взгляда, ожидая реакции. Но я пришел в себя быстрее, чем можно было ожидать. Все наконец начинало приобретать смысл.
– Вы схватили моего брата?
– Да, – кивнул он.
– Добились его выдачи и привезли в Штаты?
– Да.
– Тогда почему ничего не было в газетах?
– Мы это засекретили.
– Боялись, что узнает Макгуэйн?
– В основном поэтому.
– А еще?
Он только покачал головой.
– Вы по-прежнему хотели взять Макгуэйна?
– Да.
– А брата еще можно было использовать…
– Он мог помочь.
– И вы заключили с ним еще одну сделку.
– Скорее, возобновили старую.
Я увидел свет в конце туннеля.
– И включили его в программу защиты свидетелей?
Пистилло кивнул.
– Сначала мы держали его в отеле под охраной. Но дело в том, что за все эти годы многое из того, что знал Кен, устарело. Он по-прежнему был ключевым свидетелем – самым важным из всех, – но нам была нужна дополнительная информация. А значит – время. Мы не могли держать его без конца в отеле. Да и сам он не хотел. Тогда с помощью известного адвоката было заключено соглашение. Мы нашли для него уютное местечко в Нью-Мексико, он должен был жить там и ежедневно докладывать о себе нашему агенту. А когда придет срок – явиться сюда давать показания. При любом нарушении с его стороны мы возобновляли старые обвинения. Все, включая убийство Джули Миллер.
– И что же случилось потом?
– Об этом узнал Макгуэйн.
– Каким образом?
– Мы не знаем. Вероятно, утечка информации. Так или иначе, он послал к вашему брату двух громил.
– Два трупа в доме…
– Да.
– Кто убил их?
– Скорее всего Кен. Они недооценили его. Убил и снова скрылся.
– И теперь вы хотите его вернуть…
Взгляд Пистилло скользнул по фотографиям на холодильнике.
– Да.
– Но я не знаю, где он.
– Теперь я в этом убедился… Послушайте, может, мы где-то и напортачили… Всякое случается. Но Кен должен вернуться. Мы обеспечим круглосуточную охрану, надежное жилье… Все, что он захочет. Это, так сказать, пряник. А кнут – это то, что его тюремный срок сильно зависит от готовности сотрудничать.
– А что вы хотите от меня?
– Рано или поздно, он придет к вам…
– Почему вы так уверены?
Пистилло вздохнул, разглядывая стакан.
– Почему вы так уверены? – повторил я.
– Потому что, – сказал он, – Кен уже звонил вам.
Я ощутил свинцовую тяжесть в груди.
– Мы засекли два звонка из автомата, который находится вблизи дома вашего брата в Альбукерке, – продолжал Пистилло. – Первый раз звонили примерно за неделю до того, как были убиты два бандита. Второй раз – сразу после убийства.
Странно, но я был не слишком потрясен. Должно быть, в глубине души ожидал чего-то подобного.
– Вы ведь не знали об этих звонках, правда, Уилл?
Я судорожно сглотнул, подумав о том, кто, кроме меня, мог взять трубку.
Шейла…
– Нет, – ответил я, – не знал.
Пистилло кивнул.
– Ну вот, а мы тогда, понятное дело, подумали, что по телефону разговаривали вы.
Я взглянул на него:
– А какое отношение ко всему этому имеет Шейла Роджерс?
– Ее отпечатки нашли на месте убийства.
– Это я уже знаю.
– Тогда, Уилл, ответьте на один вопрос. Мы знаем, что ваш брат вам звонил. Знаем, что ваша девушка побывала в доме Кена в Нью-Мексико. Какой вывод вы бы сделали на нашем месте?
– Что я как-то замешан в этом.
– Правильно. Мы решили, что Шейла была вроде посредника и вы как-то помогали брату. А когда Кен сбежал, решили, что вы знаете, где он.
– Но теперь вы поняли свою ошибку?
– Совершенно верно.
– И что теперь думаете?
– То же, что и вы, Уилл, – тихо сказал Пистилло, и – черт побери! – я услышал в его голосе жалость. – Шейла Роджерс использовала вас. Она работала на Макгуэйна. И это она навела его на вашего брата. А когда убить Кена не удалось, Макгуэйн приказал ее убрать.
Шейла… Это предательство поразило меня в самое сердце. Пытаться защищать ее сейчас, доказывать, что я был для нее чем-то большим, нежели обыкновенным простофилей, значило нарочно закрыть глаза на правду. Наивный простофиля в розовых очках…
– Я говорю вам все это, Уилл, так как боюсь, что вы сделаете какую-нибудь глупость.
– Например, дам интервью…
– Да. А еще я хочу, чтобы вы поняли: у вашего брата только два пути. Либо Макгуэйн с Призраком найдут его и убьют. Либо его найдем мы. Найдем и защитим.
– Понятно. Только до сих пор это у вас паршиво получалось.
– И тем не менее, кроме нас, ему не на кого положиться, – парировал Пистилло. – И не надейтесь, что Макгуэйн ограничится Кеном. Неужели вы думаете, что нападение на Кэти Миллер было случайностью? Так что я призываю вас к сотрудничеству ради вашего же блага.
Я молчал. Пистилло верить было нельзя, это ясно. Верить нельзя никому. Но Пистилло особенно опасен. Он прожил одиннадцать лет, глядя на искаженное горем лицо сестры. Такое сведет с ума кого угодно. Пистилло дал понять, что не остановится ни перед чем, лишь бы добраться до Макгуэйна. Он готов был пожертвовать моим братом, засадить за решетку меня… И самое главное – Пистилло уничтожил мою семью! Я подумал о бегстве сестры в Сиэтл. Подумал о матери и ее солнечной улыбке, осознав внезапно, что именно этот человек, сидящий напротив меня и обещающий спасти брата, стер улыбку с ее лица. Он убил мою мать. Никто не убедит меня, что ее опухоль никак не связана с тем, через что она прошла, и что ее иммунная система не стала еще одной жертвой той ужасной ночи. И теперь этот человек просит меня о помощи…
Я не знал точно, сколько лжи в его словах, но решил, что достаточно, чтобы солгать в ответ.
– Я помогу вам.
– Хорошо, – сказал Пистилло. – Я прослежу, чтобы все обвинения против вас были немедленно сняты.
Я не поблагодарил его.
– Если хотите, мы отвезем вас домой.
Меня подмывало отказаться, но я не хотел выдавать себя. Если Пистилло лжет, то и мне не грех этому поучиться. Я молча кивнул. Встав из-за стола, он сказал:
