- Почему?
- Из ревности к Нику. Я знаю, так говорить нехорошо. Но отец сам себя разоблачил. Сегодня утром, после того как миссис Чалмерс дала ему отставку, он сказал, что мне придется выбирать между ним и Ником.
- Почему миссис Чалмерс дала ему отставку?
- Спросите отца. У нас с ним разрыв отношений.
В коридоре за ее спиной появился Тратвелл. Он, по всей видимости, слышал наш разговор, однако виду не подал, только раздраженно посмотрел на дочь, но это заметил один я.
- В чем дело, Бетти? В нашем доме не принято держать гостей на пороге.
Она молча повернулась и ушла в комнату, закрыв за собой дверь. Тратвелл стал жаловаться, но сквозь его жалобы прорывалась злоба.
- Она потеряла голову из-за этого слизняка. Меня и слушать не хочет. Правда, может, теперь послушает. Но входите же, Арчер. У меня для вас новости, - он провел меня в кабинет. Тратвелл был на этот раз особенно продуманно одет и более, чем обычно, выхолен. В свежайшем летнем костюме из искусственного шелка, спортивной рубашке с подобранным в тон шелковым галстуком и таким же платочком; от него пахло лавро-вишневой водой и хорошим одеколоном.
- Бетти сказала, что вы расстались с Чалмерсами. У вас такой вид, словно вы празднуете это событие.
- Бетти не следовало вам этого рассказывать. Она совсем не думает, что можно говорить и чего нельзя.
Его красивое свежее лицо исказила капризная гримаса. Он то и дело поглаживал седую шевелюру. Бетти нанесла удар его самолюбию, подумал я, а больше у него в жизни ничего не осталось.
Перемена в Тратвелле обеспокоила меня гораздо больше, чем перемена в его дочери. Она еще молода и успеет много раз измениться, прежде чем у нее установится характер.
- Славная девочка ваша дочь, - сказал я.
Тратвелл захлопнул дверь кабинета и привалился к ней спиной.
- Не надо расхваливать ее мне. Я прекрасно знаю, что она собой представляет. Но сейчас она всецело под влиянием этого сопляка, а он настраивает ее против меня.
- Думаю, вы ошибаетесь.
- Вы ей не отец, - сказал он, словно отцовство придавало ему особую прозорливость. - Она опустилась до его уровня. Она стала говорить на вульгарном фрейдистском жаргоне. - Лицо его налилось кровью, голос прерывался. - Вы не поверите, но она обвинила меня в том, что я проявляю к ней нездоровый интерес.
Здоровым его и впрямь не назовешь, подумал я.
- Я знаю, откуда идут эти идеи - продолжал Тратвелл, - от Смизерэма. И знаю, почему Айрин Чалмерс дала мне отставку. Она по телефону мне прямо сказала, что на этом настоял великий и непогрешимый доктор Смизерэм. Он наверняка стоял рядом с ней и подсказывал, что говорить.
- Ну, а она объяснила, что тому причиной?
- Боюсь, что вы, и только вы, Арчер. Я не собираюсь вас критиковать - а что же еще он делал? - но, насколько я понимаю, вы задавали слишком много вопросов. Это пришлось не по вкусу доктору Смизерэму. Он решил взять на себя общее руководство, что, на мой взгляд, может привести к катастрофе. Ни один адвокат не возьмется защищать Ника, не зная, что он натворил. - Тратвелл настороженно посмотрел на меня.
Стоило ему заговорить о деле, как к нему тут же вернулась его адвокатская самоуверенность.
- Вы куда лучше меня знаете обстоятельства дела.
Во фразе Тратвелла прозвучал вопрос. Но я медлил с ответом. Мое отношение к Тратвеллу менялось. Правда, не радикально. Должен признаться, я с самого начала не вполне понимал, что им движет, и не слишком ему доверял. Теперь мне стало окончательно ясно, что Тратвелл использовал меня в своих целях и намеревается использовать впредь. Как Шеперд загребал жар руками Хэрроу, так и Тратвелл хотел загребать жар моими руками. И теперь он - красивый, ловкий, холеный, как кот, - ждал, что я буду разоблачать перед ним друга его дочери.
- В этом деле не так-то просто что-либо узнать… Мне даже неизвестно, на кого я работаю. И вообще, работаю ли я…
- Разумеется, работаете, - сказал он благосклонно. - Ваши труды будут полностью оплачены, и я гарантирую вам оплату, включая по меньшей мере сегодняшний день.
- А кто будет платить?
- Чалмерсы, разумеется.
- Но ведь вы больше не ведете их дела.
- Пусть вас это не тревожит. Передайте мне ваш счет, и они его оплатят. Вы не какой-нибудь сезонный рабочий, и я не позволю им так с вами обращаться.
Грош цена его словам, подумал я. Едва я перестану быть ему нужен, как он тут же забудет о своих обещаниях. И все же Тратвелл меня озадачил. Я не знал, как поступить. Обычно в таких случаях прежде всего жертвовали мной.
- А мне не следует отчитаться перед Чалмерсами?
- Нет. Они вас уже уволили. И потом, они не хотят знать правду о Нике.
- Как он?
Тратвелл пожал плечами.
- Айрин ничего не сказала.
- Перед кем я теперь должен отчитываться?
- Передо мной. Я работал на Чалмерсов тридцать лет. И они еще убедятся, что меня нельзя одним махом скинуть со счетов, - пророчествовал он, улыбаясь, но в голосе его звучала угроза.
- А если не убедятся?
- Не сомневайтесь, убедятся. Если вы беспокоитесь о деньгах, я лично обещаю платить вам начиная с сегодняшнего дня.
- Спасибо, я обдумаю ваше предложение.
- Торопитесь, - сказал он с улыбкой. - Я сейчас выезжаю в Пасадену на встречу с миссис Свейн. Она позвонила сегодня утром - уже после того, как миссис Чалмерс дала мне отставку, - и предложила купить у нее семейные фотографии. Мне хотелось бы, чтобы вы поехали со мной.
В моей професссии не всегда поступаешь, как хочется. Откажись я иметь дело с Джоном Тратвеллом, он мог бы отстранить меня от расследования и, чего доброго, навсегда закрыть для меня округ.
- Я поеду в своей машине. Встречусь с вами у миссис Свейн. Ведь вы к ней едете? В Пасадену?
- Да, но мне хотелось бы, чтобы вы поехали со мной, нам надо бы поговорить. Я не вполне понимаю, почему этим фотографиям придается такое значение.
- Я и сам не понимаю. Может, они ничего нам не дадут. Так что не выкладывайте денег, пока мы их не посмотрим.
- Значит, я могу рассчитывать, что вы поедете за мной?
- Можете, - сказал я, но поехал за ним не сразу. Сначала я решил поговорить с его дочерью.
Глава 26
Бетти, будто мы заранее сговорились, вышла на крыльцо и пригласила меня в дом.
- Письма у меня. Те самые, которые Ник взял из отцовского сейфа, - сказала она спокойно, провела меня наверх в свой кабинет и вынула из ящичка коричневый конверт. Из конверта высыпалась куча авиаписем, сложенных по пачкам. Их было не менее двухсот.
