Солдаты вывезли нас из «зеленой» зоны. Тяжелым свертком, который я, как младенца, прижимал к груди, они интересовались намного меньше, чем девушками. Солджер, спасший нас, оказался родом из Небраски, и на правах земляка он очень жизнерадостно тискал Лору, прижимая ее к своей танковой груди. Впрочем, все его усилия заманить Лору на ночь в казарму оказались напрасными. Девушка не сводила глаз с освещенной фарами дороги, покусывала губы и от нетерпения стучала кулаками по спинке водительского сиденья.
Нас выкинули на берегу моря в нескольких милях от гостиницы. Я вел свой гарем по пустынному пляжу, и теплый прибой омывал наши босые ноги. Девчонки молчали. Они отстали и за моей спиной пинали ногами волны, посылая в меня брызги. Я тоже молчал. Мое плечо деформировалось под тяжестью пуда золота, как душа под тяжестью всего пережитого.
У гостиницы Лора спросила:
– Ты… мне поможешь?
Я кивнул.
– Порошок отец наверняка оставил в Ялте, – оправдываясь, говорила она то, что я уже слышал. – Как только они его отпустят, мы сделаем ходку в Ялту и выкупим пластины. Это только залог, поверь мне!
Потом она говорила с кем-то из автомата, дверь была открыта, и ее голос разносился по всей улице:
– Да!.. Да, я все сделала! Все, что вы требовали… Так получилось, раньше не могла…
Она на секунду оторвала трубку от уха и закрыла ладонью микрофон.
– Какая у тебя машина? – спросила она меня.
– «Мицубиси».
– А цвет?
– Бордо.
Лора снова принялась кричать в трубку. Алина пошла по лестнице в фойе, у двери обернулась, и по ее губам я прочел одно слово: «Прощай!» В ответ я махнул опаленными ресницами – громко говорить не было сил. Лора вышла из будки, прикрыла за собой дверь.
– Они требуют, чтобы я приехала одна.
Я пожал плечами:
– Логично.
– Я приду к тебе завтра утром. Ты мне веришь? – тише спросила Лора.
– Вот ключи, – сказал я, протягивая ей связку. – Машина на стоянке. Бак, кажется, залит наполовину.
Я опустил в ее руки пластины. Лору сразу потянуло к земле. Она сложила золото на траве газона. Мгновение она то ли раздумывала, то ли прицеливалась, потом решительно обвила мою шею руками, крепко поцеловала и шепнула:
– Я люблю тебя…
Утром она не пришла. Машину я нашел на стоянке, ключи торчали в замке зажигания, в салоне витал легкий запах фиалкового део. Лора не пришла ни к обеду, ни к ужину.
В баре, в обществе рыжей проститутки, которая говорила на дурном английском с сильным украинским акцентом, я отметил неделю, как начался последний круиз «Пафоса». Из девяти его участников четверо погибли, госпожа Эмина тронулась умом и, наверное, была занята поиском сына в замшелых переулках Мертвого города, Алину я много раз видел в ближайшей таверне в сильном подпитии, капитан Эдди прозябал в каком-нибудь сыром подвале на Троодосе, а его дочь… Нет, о Лоре я не хотел и не мог думать – сердце сжималось от боли, жалости и слез.
За наш столик подсела Алина. Она приобрела (видимо, только что) пламенно-красный костюм и выглядела в нем ослепительно.
– Я вам завидую, – сказала она проститутке, словно рыжая могла на что-то претендовать, и с изяществом намазала на кусочек белого хлеба масло, а поверх него – красную, под цвет костюма, икру. – Кирилл – замечательный человек. От него просто исходит энергия уверенности и надежности. И наш капитан Эдди Кид был уверен, что Кирилл в лепешку расшибется, но поможет попавшей в беду девушке.
Взгляд рыжей, еще недавно полный надежд, потух. Заверения в моей уверенности ее не убедили. Даже не зная нас с Алиной, не имея понятия о наших взаимоотношениях, она поняла, что я уже обречен провалиться в гипнотическую власть девушки с платиновыми волосами и жестоким взглядом, а это не оставит ей шансов на мое внимание к ней. Извинившись, рыжая покраснела до корней волос, быстро встала из-за столика и вышла из бара.
– Я вам помешала? – с удовлетворением спросила-сказала Алина.
– Валяй дальше, – поторопил я. – Ты же пришла не для того, чтобы следить за моей нравственностью?
– Ты слишком напряжен, Кирилл… – заметила Алина, широко раскрывая перед бутербродом ярко накрашенный ротик. – Мне кажется, ты видишь во мне злодейку. Не забывай, что мы с тобой коллеги!
– Может быть, тебя искупать в бассейне? – спросил я, наливая «коллеге» коньяку.
Алина рассмеялась.
– Сейчас я расскажу тебе одну хохму! – обрадовала она меня, залпом, до слез, выпив коньяк. – Ты упадешь со стула от смеха!
Нет, подумал я, недооценил! Недооценил, Кирилл Вацура! Волчица! Сущая волчица!
– Так ты понял, почему капитан затопил яхту? – спросила она меня с тем срывающимся весельем, когда уточняют, понял ли собеседник закрученный анекдот. – Ты будешь кьянти? Я заказала целую бутылку!.. Так слушай! Он был уверен, что ты накличешь беду и яхту начнет обыскивать Интерпол. Другое дело – кораблекрушение. Кто будет досматривать полуживых людей, переживших такую трагедию? Так и вышло. Нас выловили, на катере береговой охраны довезли до берега и прямо в жилетах препроводили на автобус. Наверное, ты обратил внимание на автофургон с надписью «Олимпия», который стоял у парадного входа в гостиницу? Нет? Очень жаль! На моих глазах капитан с дочерью погрузили в фургон жилеты и заперлись в нем. Как ты думаешь, что они там делали? Правильно, они вытаскивали из жилетов контейнеры. Пока мы принимали душ и переодевались, эта нежная парочка обменяла порошок на новые жилеты. Я видела, как Эдди вытащил из фургона большую коробку и для убедительности облил ее водой из бутылки – жилеты должны ведь быть мокрыми! Потом фургон с капитаном куда-то уехал, а Лора с аппетитной приманкой для братков Мизина встала на перекрестке… Получилось все так, как Эдди и Лора планировали: ты стал свидетелем бандитского налета и отважно ринулся помогать девчонке… Твое здоровье, коллега!
Алина выпила, поставила бокал на стекло столика и снова подняла на меня свои безумные глаза.
– Тебе интересно? – спросила она.
– Дальше! – проговорил я, глядя на радужную поверхность коньяка в рюмке.
– А дальше было вот что, – продолжила Алина, намазывая еще один бутерброд. – Эдди посетил полицейский участок, а когда вышел оттуда, его встретил какой-то важный господин. Они обнялись и расцеловались. Потом сели в «Мерседес» и поехали в горы… Постой! Я же тебе об этом уже рассказывала!
– И давно ты узнала об этом? – спросил я, чувствуя, как у меня пересыхает в горле.
– О чем об этом? – уточнила Алина.
– О фургоне, о наркотиках, о важном господине…
– В первый же вечер, как мы высадились на эту благословенную землю.
– В первый же вечер… – повторил я.
Я смотрел в глаза девушки и никак не мог вспомнить, где я слышал фразу о том, что женщина в любви и в мести – более варвар, чем мужчина. Она взяла реванш в тот момент, когда я вышел из игры, простив всех, кто остался жив, в здравом или больном рассудке. Она ударила мне в спину.
