– Это ужасно! – всхлипнула Дамира.
– Это гадко! – усилил оценку поступка генерал. – Из-за него мы все перегрызлись как собаки!
Версия генерала была шита белыми нитками, мне даже стыдно было слушать, как он жонглировал словами. Тем не менее никто ему не возразил.
– Он нарочно порезал себе руку, – все громче и громче говорил генерал, – вымазал кровью перила, стены, обляпал капитанский китель, потом выбрался на палубу, сел на перила, свесив ноги вниз, и выстрелил себе в висок.
Генерал столь живо описал картину самоубийства доктора, словно был свидетелем этого.
– Сынок… – не к месту ляпнула Дамира и громко высморкалась.
– А теперь о самом главном! – сказал Эдди. Он словно перенял эстафету, взявшись закончить мысль генерала. Обойдя всех взглядом и убедившись, что все, кроме Алины, смотрят на него, он произнес: – Если мы расскажем полиции об этом самоубийстве, то каждый из нас попадет под подозрение и мы будем долго ждать, когда следователи удостоверятся, что это действительно самоубийство. Но если мы скажем… – Он выдержал паузу и помахал толстым пальцем: – Если мы скажем, что доктор Челеш утонул во время кораблекрушения, запершись в своей каюте в состоянии алкогольного опьянения, то его смерть будет расценена как несчастный случай. Это все хорошо понимают?
– Все, – грустно подтвердил Мизин и вздохнул.
– Госпожа Алина! Вы поняли, о чем я сказал?.. Молчание – знак согласия. Будем считать, что мы все договорились.
Капитан поднялся на ноги столь стремительно, что плот угрожающе закачался.
– Осторожнее! – крикнула Дамира. – Я чуть не выронила чемодан!
– Катер! – крикнул капитан, показывая рукой на черную точку, которая быстро увеличивалась в размерах. Он открыл металлический ящик с аварийным запасом, достал оттуда гильзу фальшфейера
[16]
и сорвал предохранительную чеку. Из гильзы с громким шипением вырвалось красное пламя, на плот посыпались частицы горящего вещества.
Вряд ли была необходимость подавать сигнал – катер и без того мчался прямо на нас и не мог нас не заметить, тем более что капитан на удивление неумело пользовался фальшфейером. Вместо того чтобы держать его в вытянутой руке и над водой, причем обязательно с подветренной стороны, капитан держал гильзу как церковную свечу над Библией, и огненный дождь щедро сыпался ему под ноги. Я выбил фальшфейер из рук капитана, но было уже поздно. Ткань плота уже тлела, и через мгновение раздался хлопок; из прогоревшей дыры с громким шипением вырвался воздух, плот стал быстро обмякать и проседать посредине, где сидела госпожа Дамира.
– Ах, черт! – с досадой выругался капитан, увидев, к чему привело столь неумелое обращение с огнем. – Спокойствие, господа! Мы продержимся до подхода катера! Еще раз прошу всех надеть спасательные жилеты! Без паники, госпожа Дамира, без паники!
Он напрасно распространял вокруг себя оптимизм. Катер хоть и шел к нам прямым курсом, нас с ним еще разделяло приличное расстояние, и купания в море избежать было невозможно, несмотря на все старания Мизина заткнуть дырку своим тощим задом. Он даже по неосторожности надорвал ткань плота, сделав дыру еще более. Центральная секция плота, самая большая, уже не могла держать вес госпожи Дамиры с ее чемоданом, и плот начал складываться пополам.
Мизин первым очутился в воде, уже в волнах продолжая застегивать на себе тесемки жилета. Следом за ним прыгнул в воду я, чтобы хоть на несколько секунд продлить жизнь плота. Генерал суетливо заталкивал барсетку между телом и жилетом, кидая взгляды на катер. Если он надеялся остаться сухим до подхода помощи, то делал это напрасно. Алина лишь повесила жилет на шею и съехала в воду ногами вперед, при этом ее широкий снизу сарафан распустился по поверхности воды большим цветком, а Алина оказалась в роли его пестика. Я невольно рассмеялся и глотнул воды. Лора скинула с себя кроссовки, выпрямилась во весь рост и сиганула в воду вниз головой, не сняв с себя даже рюкзачка. Генерал позволил себе опуститься в воду лишь по пояс; он обхватил руками бортик плота, в котором еще оставался воздух, и поддерживал свой торс на поверхности. Госпоже Дамире даже не пришлось утруждать себя прыжком. Средняя часть плота окончательно ушла под воду, а вместе с ней и женщина с чемоданом; издав вопль, Дамира принялась барахтаться в воде, пытаясь спасти чемодан, чем очень развеселила Мизина и Стеллу. Капитан, который был обязан покинуть тонущее судно последним, попытался помочь ей извлечь чемодан из воды, еще каким-то чудом удерживаясь на бортике, похожем на большой рыбий пузырь. Но из этой затеи ничего не вышло. Эдди не удержался и свалился в воду головой вниз.
– Вауу! – возвестил о кончине плота Мизин. Стелла подняла руки над головой и захлопала в ладоши. Госпожа Дамира беспощадно плевалась и раздавала во все стороны оплеухи.
– Мой чемодан!! – скандалила она, не видя ничего вокруг из-за запотевших очков. – Платья от Кляйна и Кардена! Туфли Росси, норковое кимоно Диор… Негодяи!..
– Так надо было это все на себя надеть! – дала запоздалый совет Стелла.
– Закройте рот, вздорная девчонка!
– А-ап! – послушалась Стелла.
– А где ваши вещи? – Дамира только сейчас заметила, что в руках Стеллы нет полиэтиленового пакета.
– Сейчас посмотрю, – ответила Стелла и попыталась с головой уйти под воду, но спасательный жилет крепко держал ее на поверхности. – Уже не видно.
– Как это не видно?! Как это не видно?! – захлебывалась от гнева Дамира, проявляя удивительное беспокойство о чужих вещах.
– Они навеки останутся в моем сердце, – вздохнула Стелла. – И в мыслях тоже.
– А у меня паспорт утонул! – известил всех Мизин.
– Ерунда, – успокоил его генерал. – Все спишем на крушение.
– Держите рюкзак! – сказала Мизину Лора, стягивая с себя мокрые лямки рюкзака и снимая через голову жилет.
Она сделала глубокий вдох и ушла под воду.
– Дочь! – с опозданием крикнул капитан и повернул мокрое лицо к Мизину: – Не заставляйте ее это делать!
– А я и не заставлял! – пожал плечами незаслуженно обиженный Мизин. – Она сама.
Алина пыталась утопить распустившийся на поверхности воды сарафан, но у нее ничего не получалось. Тогда она принялась продевать подол, скрученный в жгут, между ног.
– Тебе помочь? – спросил я.
– Только попробуй, – беззлобно пригрозила Алина и под впечатлением борьбы с сарафаном тихо добавила: – А ловко они придумали, да? Все вдруг стало тонуть… Интересно, это сколько сил надо потратить, чтобы утопить паспорт? О полиэтиленовом пакете я вообще не говорю.
Мы мыслили в одном направлении. Впрочем, не заметить явного мог только ленивый или слепой.
– Не нашла, – тяжело дыша, сказала Лора, вынырнув на поверхность. – Какие-то обрывки плавают, а паспорта не видно.
